Цепной пес и одинокий волк (СИ)

- Ну что, скоро там? - крикнул он в открытую дверь. - Кого ждем, Палыч?

- Да погоди ты! - ответил Зломан.

- Чего годить-то. Пока в этой духоте будешь годить, одуреешь совсем, пробормотал Линьков и вытер лицо платком.

В автозак поднялся Серегин и сел рядом с Линьковым. Зломан лихо запрыгнул на сиденье рядом с Дмитричем, и скомандовал:

- Поехали!

Дмитрич выбросил в окно сигарету и включил передачу. Дежурный Осипов открыл ворота. Автозак не спеша выехал со двора.

Молодцов сидел, положив руки на широко расставленные ноги, опустив глаза в пол. Линьков покосился на кобуру на поясе Серегина, и хмыкнул.

- Делать тебе, Пашка, нечего.

- Чего?

- Чего ты с кобурой-то? Я вообще только с пээмом хотел ехать, да Осипов уперся. А ты и автомат и пээм на себя навешал. Ты, наверное, в армии в войну не наигрался.

- Положено и автомат, и пээм брать.

- Мало чего положено! Положено со свистком ходить. Может, у тебя и свисток с собой?

Серегин ударил себя по нагрудному карману и нащупал угловатую выпуклость.

- С собой.

- Ну, ты вообще.

Серегин закрыл глаза, делая вид, что собирается подремать. Линьков толкнул его локтем.

- Я могу еще понять, что ты молодой, хочется спортом заниматься, качаться, но на хрена ты во всем стараешься выпендриться, инструкции зубришь, положения всякие?

- В юридический хочу поступить.

- В юридический применение спецсредств надо сдавать?

- Инструкцию по применению спецсредств должен знать каждый сотрудник.

- Ты сколько в милиции работаешь, полтора года? А я шестнадцать. И все шестнадцать нормально работаю, и до меня нормально работали. Есть такая вещь - опыт называется, так вот его никакие инструкции не заменят.

- Чего ж ты тогда каждый раз спрашиваешь, как рапорт писать?

Автозак выехал на бетонку и погнал в сторону Сергиева-Посада. Дмитрич степенно покуривал, Зломан смотрел вперед, сдвинув брови, в нем чувствовалось беспокойство.

Линьков перекладывал на коленях автомат, он раздражал его.

- А зачем ты в тире кувыркаешься?

- Упражнение такое.

- Я в него и без упражнений попаду. - Тихо, чтобы не слышал конвоируемый, сказал Линьков.

Он кивнул на решетчатую дверь и столкнулся глазами с Молодцовым. Не выдержав его взгляд, он заморгал и стал тереть переносицу.

- Лех, тебе вообще какая разница, какие я упражнения делаю и зачем законы учу? Ты мне не начальник, - ответил Серегин.

- Просто не понимаю. Может ты выслужиться хочешь, для этого все проверки на отлично сдаешь? Тимурыч тебя хвалит, говорит, что ты честь отдела отстаиваешь.

Серегин отвернулся и снова закрыл глаза.

Молодцов закашлялся, стал отхаркиваться, и сплюнул на пол.

- Чего свинячишь? - сказал Линьков.

Прошло несколько секунд, прежде чем Молодцов поднял на него тяжелый взгляд. Линьков заерзал на сиденье, пытаясь сбросить его.

- А ну вытри, я сказал!

- Ты здесь полы моешь? - Молодцов давил его взглядом.

Линьков отвернулся.

- Ну, хамло пошло! Гадит, можно сказать, нам под ноги, и в глаза смотрит!

Серегин пожал плечами.

- Ну, закашлялся человек, мы ж ему урну не поставили, куда ему плевать?

Линьков посмотрел на него как на изменника.

- Добренький какой! Ты ему еще ванну поставь.

Линьков больше не мог смотреть на Молодцова, чувствовал его взгляд, который жег его как через лупу.

- Дожили... Бандит в автозаке права качает.

Его рука, которой он держал автомат, была пухлой и похожей скорее на бабью, а не на мужскую руку.

Молодцов закрыл глаза и откинулся головой к стенке. Линьков расстегнул куртку до брючного ремня и подвинулся в угол.

- Сморило меня, Пашка. Подремлю маленько.

Серегин не ответил, только вскользь бросил на него взгляд, на его вздрагивающее, обтянутое тельняшкой брюхо.

Зломан задумчиво глядел на дорогу, запустив в волосы жилистую пятерню. Дмитрич крутил руль, посматривая на Зломана.

- Чего задумался, Палыч, дельце скользкое?

- Да, стремное.

- За стремные дела и платить должны соответственно.

- Само собой.

- Сколько?

- Дмитрич, я тебя хоть раз обижал?

- Я так, интересуюсь.

- Если все пройдет без сучка, без задоринки, получишь втрое.

- А какие могут быть сучки?

- Этого же навязали! - резко ответил Зломан и кивнул назад. - Только и думаю, как избавиться от него!

- Думаешь, стуканет?

- Как бы он все дело не сорвал. Он же, черт, влезет, если что заподозрит!

Автозак бежал по шоссе, дребезжа кабиной. Светило солнышко, машин было мало. В Жостылево свернули на Талдом.

Линьков спал, задрав голову и разинув рот. Серегин сидел с закрытыми глазами, но не спал, открывая глаза каждый раз, когда машина притормаживала или попадала колесом в выбоину.

- Куда едем, командир? - спросил Молодцов.

Серегин открыл глаза.

- Куда едем? - повторил Молодцов.

- Куда надо.

- На следственный эксперимент - уже туда обратно сгоняли бы.

- Ну и что?

- Сказали - на следственный эксперимент. Так куда едем-то?

- Какая разница, довезем в целости и сохранности.

- Я должен знать, куда меня везут.

- Я тебе докладывать не обязан.

- Ты человек или дурилка картонная? Не сбегу же я, если узнаю, куда меня везут.

- Не положено мне с тобой разговаривать, - Серегин отвернулся.

- Козлы, - процедил Молодцов сквозь зубы.

Серегин сделал вид, что не расслышал, но покраснел.

Автозак притормозил и повернул на Павловичи. Через минуту их догнал белый БМВ. За рулем сидел Кирюха. БМВ "моргнул" фарами.

Зломан видел в зеркало заднего вида, как Кирюха показал рукой, чтобы они ехали дальше.

- Теперь недалеко, - сказал он.

Молодцов почувствовал, что что-то происходит.

- Командир, ты сам-то знаешь, куда едем? - спросил он.

Серегин потянулся к переговорному отверстию.

- Мы куда едем, товарищ капитан?

Услышав его голос, Зломан ударил по коленке.

- О! уже зашевелился! - Серегину, - Может, с тобой еще маршрут согласовывать?

Автозак съехал с асфальтовой дороги на проселочную. За ним последовал белый БМВ.

Линьков проснулся от того, что автозак подпрыгнул на ухабе.

- Где едем, Пашка? - спросил он.

- Хотел бы я знать.

Они проехали недалеко. На поляне возле проселочной дороги стоял черный Туарег. Вокруг были заросшие молодым березняком поля, дорога терялась за перелеском.

Автозак съехал на поляну и остановился метрах в двадцати от Туарега. Следом подъехал БМВ. Из Туарега вышел плотный невысокий парень, из БМВ - Кирюха, из автозака - Зломан. Они сошлись на середине поляны и пожали руки.

Дмитрич вышел из кабины и открыл дверь автозака.

- Давай покурим, что ли, - сказал он Линькову.

В приоткрытую дверь были видны Туарег, БМВ и трое, которые сошлись на поляне. Линьков достал сигареты и подошел к двери. Он ничего не понимал и растерянно спросил:

- Приехали, что ли?

- Ага.

Молодцов тянул шею, стараясь увидеть хоть что-то из того, что происходило на улице. Серегин заметил его движение.

Зломан что-то объяснял Кирюхе и парню из Туарега, показывая на автозак и возбужденно жестикулируя.

Из-за Линькова Молодцов ничего не видел. Линьков и Дмитрич курили и смотрели на Зломана и его знакомых, стараясь понять, что происходит.

- Зломан их знает, что ли? - пробормотал Линьков.

Дмитрич сделал ему знак, имея в виду Серегина. Линьков кивнул и присел на корточки. Серегин подошел к двери.

- Дай, выйду, сказал он Линькову.

- Да сиди.

- Дай выйду, говорю!

- А я говорю - сиди! Ты забыл, что ли, что выходить не положено?

- Погоди, Паша, пусть они поговорят, - сказал Дмитрич.

Молодцов насторожился. Серегин уставился в затылок Линькову, который курил в раскрытую дверь.