Цепной пес и одинокий волк (СИ)

Молодцов смотрел ему в глаза и молчал.

- Зачем тебе эти документы?

Молодцов сплюнул на пол.

- Кто тебя навел? - Зломан поставил ногу на край стула, на котором сидел Молодцов. - Молчишь. Чего ты добиваешься? У тебя же две судимости, ты ведь понимаешь, что тебе крышка. Найти заказчика - вопрос времени, так какой смысл упираться?

- Вот и ищи.

- Значит, не хочешь по-хорошему? - Малышеву, - не хочет по-хорошему.

Зломан обошел Молодцова сзади, задрал как на дыбу его руки и ударил наручниками об колено. Наручники защелкнулись до отказа. Зломан подошел к столу, взял целлофановый пакет и опять обошел Молодцова сзади.

- Малышев, давай держи ему ноги!

Малышев отвернулся от аквариума и скривил физиономию.

- Иди тогда Линькова позови! - Зломан бросил пакет. - Больно нежные все стали! Сам вот коли его!

Малышев вышел. Зломан пошел за ним, посмотрел в коридор, плотно закрыл дверь и вернулся к Молодцову.

- Слушай, Молодцов, хватит из себя рейнджера строить. Давай, договоримся? Делись, ты ведь сам по этим законам живешь. Давай двадцать штук и прямо из кабинета выйдешь и пойдешь куда хочешь, а?

Молодцов молчал, слышалось только его тяжелое бычье дыхание.

- Тебе двадцать штук дороже, чем здоровье?.. Нам ведь Алексанян сказал, что это за документики, которые ты у него искал. Мы покумекаем, вдруг тебя подороже можно продать.

В коридоре послышались шаги. Зломан посмотрел на дверь.

- Не будь же кретином, Молодцов! Я ведь с тобой сейчас все, что хочешь, могу сделать, - он наклонился и приблизился к его лицу. - Я тебе кости переломаю и скажу, что ты набросился на меня во время допроса!

Руки Молодцова сделались багровыми. Он поднял голову, его лицо было в испарине, но глаза смотрели по-прежнему твердо. Зломан приблизил к нему лицо и продолжал вкрадчиво.

- Тебе ведь больно сейчас, очень больно. А я могу сделать так, что тебе эта боль щекоткой покажется, понимаешь? По-настоящему, - и вдруг заорал ему в лицо. - Кто тебя навел? Кто, говори!

- Пошел ты...

- Сука!

Зломан выпрямился и со всего маху ударил его по лицу. Дверь открылась, и в кабинет вошел прапорщик Линьков.

- Леха, держи ему ноги! - Зломан тряхнул кулаком, - парень по-хорошему не понимает. Значит, будем по-плохому!

Линьков с готовностью подошел к Молодцову, обхватил его за колени и навалился всем весом. Зломан взял пакет и накинул Молодцову на голову.

В дежурной части под убаюкивающее шипенье раций дежурный майор Фомин задремал, подперев щеку кулаком. Дверь открылась, и в дежурку вошел Зломан.

- Дай-ка табачку, Михалыч.

Фомин спросонок стал поправлять на голове фуражку, которая на самом деле лежала на столе. Очухавшись, полез за сигаретами и протянул Зломану пачку.

- Вон вы какого крутичка взяли, - сказал он, когда Зломан достал из пачки сигарету.

Зломан прикурил и потер красные от бессонницы глаза.

- Если б он кололся так же легко, как попался, - пробормотал он.

- Это пока. Ты ж кого угодно расколешь. По-любому - дырку коли, - кивнул на погон.

- На хрена мне дырка? Если б за нее платили нормально.

Сержант Серегин работал в милиции недавно - второй год. Он был единственный сотрудник в отделе, кто мог прийти в свободное время в оружейку и почистить свое оружие. Вот и в этот день он перед выездом чистил автомат. Склонив над столом свое длинное худощавое туловище, он старательно протирал каждую деталь разобранного автомата.

- Серегин!.. Серегин!

- Сейчас! - отозвался он на голос заступившего с утра дежурного Осипова.

- Давай быстрей, уже инструктаж начался!

- Иду!

Начальник отдела подполковник Хуснутдинов поднялся из-за стола и одернул китель. Выправка и осанка выдавали в нем бывшего военного. Вдоль стены кабинета кривым строем стояли Зломан, Линьков и водитель Дмитрич. Зломан был в штатском, Линьков и Дмитрич - по форме.

- Да не нужен он нам, Николай Тимурович! - выпалил Зломан.

- Что значит - не нужен? Ты это брось!

- Дайте кого-нибудь другого, товарищ подполковник, - попросил Линьков.

- Я сказал - Серегин поедет! - отрезал Хуснутдинов.

- Николай Тимурович, я вас очень прошу, - Зломан еле сдерживался.

- Отставить! Что за самодеятельность? Того не хочу, хочу этого! Распустились тут! - на лице Хуснутдинова заходили желваки. Он подошел к ним и оглядел каждого с головы до ног. - Тоже мне воинство. Что такое? - он посмотрел на ноги Дмитрича, обутые в кеды.

- У меня, товарищ подполковник, ноги болят, я в форменных не могу. Да кто меня видит, все время за рулем.

- Ноги болят - марш на пенсию! Вы уже десять лет как там должны быть, - он повернулся к Линькову и ущипнул его за живот.

Серегин нажал на спусковой крючок, - щелк, - на предохранитель, и выбежал из комнаты чистки оружия, забросив автомат на плечо. Он быстро шел по коридору. Дежурный Осипов, брякая ключами, выглянул из оружейки в коридор.

- Давай бегом!

Хуснутдинов с презрением посмотрел на Линькова.

- Пораспустили животы, мотню свою только в зеркале видите. Одно слово - милиция. Вас бы в войска, да ко мне в роту, я б из вас сделал... - он перешел к Зломану, - А Серегин парень молодой, спортивный, все проверки на "отлично" сдает.

Серегин бежал по лестнице.

Зломан поморщился и покрутил головой.

- Да втроем управимся, мы же не в Чечню едем.

- Я сказал - Серегин поедет, - повторил Хуснутдинов строго, отвернулся и пробормотал. - Мы хоть отдохнем тут от его рвения.

Серегин бежал по коридору на втором этаже.

Хуснутдинов вернулся к столу.

- Ничего, вчетвером надежнее. И веселее.

Серегин подбежал к кабинету начальника и открыл дверь.

- Товарищ подполковник, разрешите войти?

- Почему опаздываете, Серегин?

- Автомат чистил.

- Оружие надо чистить после службы, а не перед. Ладно, становитесь в строй.

Серегин встал после Дмитрича. Форма ладно, как на солдате, сидела на его высокой худощавой фигуре. У него было гладкое юное лицо с румяными как у девушки щеками. Хуснутдинов сел за стол.

- Сегодня вам предстоит ответственное задание. Вы повезете на следственный эксперимент особо опасного преступника. Дважды судимый, по образу жизни и по духу бандит. Не отморозок какой-нибудь, но человек бывалый и отчаянный, бывший афганец, - он глянул в бумаги, лежащие на столе. - О, прозвище само за себя говорит: Молот. На воле у него дружки, и, хотя тревожной информации не поступало, но расслабляться нельзя. Капитан Зломан, чтобы дисциплина была на высоте. Задача ясна?

- Ясна, товарищ подполковник.

- Выполняйте.

Во внутреннем дворе отдела милиции таджик в оранжевом жилете ритмично шуршал метлой. Младший сержант тащил за шиворот пьяного. Напротив дверей стоял автозак.

- Нинка как картинка с фраером гребет! - орал пьяница.

- А ну прекрати! - тряхнул его младший сержант.

- Дай мне Керя финку, я пойду вперед!

- Да заткнешься ты?

Из дверей вышел Зломан и направился к автозаку. За ним появился Молодцов, остановился и, щурясь, посмотрел на солнце.

- А па-аинтересуюсь,.. - пьяница увидел Молодцова, от которого и в наручниках веяло уверенностью и силой, и замолк.

За Молодцовым появился Линьков.

- Не останавливаться!

Молодцов подошел к автозаку и поднялся внутрь. За ним полез Линьков. Молодцов зашел в камеру и Линьков закрыл за ним дверь.

- Давай руки, - он через решетку снял с него наручники.

Молодцов сел, размял затекшие запястья.

Линьков снял с плеча автомат, сел, посмотрел на Молота, но, встретившись с ним глазами, сразу отвел взгляд.