Бурятские народные сказки. Бытовые

Остался в темном амбаре Яла один. Долго он ходил по амбару, устал и сел на пол. Стал он закуривать, и вдруг от спички загорелась рыболовная сеть, а потом и весь амбар начал гореть. Загорелись дверные колоды и начали валиться. В это время Яла успел выскочить и убежать в лес. С шумом сбежались люди, начали тушить пожар. Бежит Яла по лесу, по дорогам и вдруг увидел костер до неба. Подошел Яла к костру, а там сидят те воры. Узнал он своего коня:

— Отдайте моего коня, ехать надо.

— Не торопись, мы тебе дадим кое-что из добычи, — говорят они и освобождают бочку с маслом. Ждет, ждет Яла, наконец, высвободили они бочку и затолкали туда Ялу, захлопнули крышку, а сами уехали. Пока Яла сидел в бочке, подошел волк на запах масла и начал лизать бочку. Яла просунул руку через щель и схватил волка за хвост. С перепугу волк рванулся — и бежать. Мчится волк, а Яла держится за его хвост, не отпускает. Долго так бежал волк, пока бочка не ударилась об пень и не разбилась. Яла выскочил, наконец, из бочки и вернулся, говорят, домой без коня и муки.

78. СТАРИК МОЛОНТОЙ

Давно, говорят, жил старик Молонтой. Был у него сивый бык. Сел он на этого быка и поехал к Эрлен-хану. В дороге повстречался с парнем Альбаша Хара. Он ехал верхом на золотисто-рыжем коне.

— Здравствуй, старик Молонтой! Куда путь держишь? — спрашивает парень.

— Еду к хану Эрлену, чтобы получить право на владение вселенной.

— Хм… хочешь получить право на владение вселенной, говоришь?

— Да, да, человеческий сын.

— Я тоже еду с такой же целью. Ты очень состарился. Не сможешь ты быть ханом вселенной. Сделай меня помощником. Я молод, силен, ловок. Я буду тебе хорошим помощником.

— Очень правильные слова. Тогда мы вдвоем будем ханами.

— Мой конь очень быстрый, не успеешь помешать мясо ягненка (в котле), как трижды обежит цветущую землю, четырежды обежит привольную степь, — говорит Альбаша Хара.

— Да и мой бык ни от кого не отстанет, — отвечает старик.

— Хм, хм. Кого может догнать этот твой негодный бык? Брось, брось, старик.

— Ну, тогда давай поспорим.

— Давай. На что?

— Каждый на голову свою.

— Ну, согласен, согласен.

Подали друг другу руки — поспорили. Парень Альбаша Хара помчался между небом и землей, словно орел, полетел быстро, словно беркут, помчался, словно ветер, поскакал, словно искра.

Старик Молонтой не сдвинулся с места, повернул быка головой с востока на запад и стоит. Парень Альбаша Хара вернулся, объехав цветущую землю и привольные степи, а старик Молонтой стоит так же, как и стоял.

— Да что с Вами, старик мой? Так и стоите на том же месте?

— Да что ты говоришь? Посмотри на голову моего быка. Он смотрел на восток, а теперь смотрит на запад. Что с тобой? Я не дам смеяться над собой.

— Не ври, что объехал землю. Я видел большого светлого оленя, простреленного насквозь, он истекал кровью у подножия горы Сумбэр. У желтого моря лежал заяц, тоже истекающий кровью, после того, как его поймал изюбр. А потом я видел, как лев гнался за одним человеком. А ты видел все это?

— Большого белого оленя я я подстрелил, полосатого изюбра на скаку насквозь забодал мой бык. Лев гнался за моим врагом. Не зная ничего этого, пытаешься уши тарбагана отодрать (то есть пустое говорить). Я выиграл, отдавай коня!

Парень Альбаша Хара отдал своего коня и взял быка.

— Мой бык знает своего хозяина. Когда сядешь на него верхом, он не сдвинется с места. Вот этим железным молотком ударь его между рогами. Тогда он полетит, словно ветер, словно белка помчится.

Сказал так старик Молонтой, вскочил на золотисто-рыжего коня и ускакал, словно пущенная стрела или брошенный камень, говорят.

Парень Альбаша Хара сел верхом на своего быка, ударил черням железным молотком его по голове, а бык-то свалился мертвым. Убил быка парень Альбаша Хара и отправился, говорят, дальше.

79. ХАЙБАЙ МЭРГЭН

Давным-давно жил Хайбай мэргэн. Были у него серенький невылинявший жеребенок-двухлетка, плохонькое седло, волосяной потник да замызганный кожаный мешок. Имел он еще старшего брата — скупого Хара-хана. А у этого скупого брата Хара-хана был сын Нугаржан, две девушки-служанки и жадная ханша.

В один прекрасный вечер Хайбай мэргэн собрался к брату Хара-хану в гости. Привел своего плохонького мохнатого серого жеребенка-двухлетку, покрыл волосяным (дерюжным) потником, оседлал плохоньким седлом, взял свой засаленный черный кожаный мешок и поехал в сторону скупого брата Хара-хана.

Долго ли, коротко ли ехал он и добрался до своего брата Хара-хана. Вошел во двор, привязал коня и видит, что его брат скупой Хара-хан лежит на кровати, сын его Нугаржан обдирает перья голубя, жадная ханша чистит кишки длиной в сажень, старшая служанка чистит часть желудка, младшая — готовит тарак.

Увидел все это Хайбай мэргэн и кашлянул. Услышали в доме кашель, поняли, что пришел кто-то, и спрятали еду. Ханша спрятала кишку в свой рукав, сын Нугаржан спрятал голубя на полке, старшая служанка положила брюшину на полку, а младшая — спрятала тарак под полой.

Хайбай мэргэн открыл дверь, вошел в дом, поздоровался по-хански и сел с братом.

— Как живете? Что у вас нового? — спрашивает он Хара-хана.

— Ничего нового нет, — отвечает (тот).

Скупой брат Хара-хан спрашивает у Хайбай мэргэна:

— А что (у тебя) нового?

Хайбай мэргэн отвечает:

— Ничего нового нет. Когда ехал к вам, большая змея, длинная как кишка, которая лежит в рукаве твоей жены, пересекла мне дорогу. Тогда я взял камень, величиной с желудок (твоя старшая служанка положила его на полку), и кинул в голову змеи. Когда кинул я камень в голову, брызнули мозги, белые, как тарак, который спрятан под полой у твоей младшей служанки.

Делать нечего, пришлось вытащить все хозяевам и варить. Встал Хайбай мэргэн и под видом помощника развел сильный огонь под котлом. Закипело в котле. Подошла старшая служанка, хотела снять котел, не смогла, чуть рукава и руки не обожгла. Пришла младшая служанка попробовала и тоже не сумела снять, а ханша даже не могла подступиться к котлу. Тогда Хайбай мэргэн сказал:

— Я помогу.

Прежде чем хозяева согласились, он схватил котел и выбежал на улицу.

Там он положил в свой засаленный мешок всю еду, а сам зашел в балаган и лег.

Хозяева решили, что он всю еду вылил, и хотели снова варить пищу, но скупой Хара-хан пожалел еду для Хайбай мэргэна, и все они легли спать голодными.

В полночь скупой Хара-хан проснулся. Проснулся и Хайбай мэргэн. Лежит, прислушивается. Слышит, брат его Хара-хан говорит ханше:

— На полке лежит масло топленое, величиной с бабку, принеси его.

Ханша встала тихонечко, без шума, взяла то масло с полки и протягивает (мужу). Тогда Хайбай мэргэн бесшумно, (перед ним) протянул руку вперед, взял топленое масло, спрятал его и лежит. Когда ханша легла в кровать, хан спрашивает:

— Что с тобой? Принесла?

— Разве я не принесла и не отдала тебе? — отвечает она.

Хан прошептал:

— Тихо! Как бы не услышал Хайбай мэргэн, молчи.