Синдбад-Наме
Синдбад-Наме читать книгу онлайн
«Синдбад-наме», памятник персидско-таджикской литературы. Состоит из 34 обрамленных притч. Первоосновой «С.-н.» были индийские обрамленные рассказы, переведенные на средне-иранский язык пехлеви в 5–6 вв. В 8 в. эта версия была переведена на арабский язык. Наиболее известным является прозаический перевод перса Асбага Сиджистани, основанный на полной пехлевийской редакции, — т. н. «Большой Синдбад», примерно в то же время верифицированный поэтом Абаном Лахыки (умер около 815). Сокращенный перевод на арабский язык — «Малый Синдбад» — предположительно был выполнен персом Мусой Кисрави (умер около 850); с этого текста впоследствии сделаны переводы на ряд европейских языков. Новоарабский вариант под названием «Семь везиров» лег в основу турецкой версии «Семь мудрецов», почти полностью вошедшей в собрание сказок «Тысяча и одна ночь». В 950–951 Амид-Абу-ль-Фаварис Фанарузи по приказу саманида Нуха I Ибн Насра перевёл «С.-н.» с пехлеви на дари (фарси). В 12 в. Мухаммад ибн Али ибн Мухаммад ибн аль-Хасан аз-Захири аль-Катиб ас-Самарканди стилистически обработал лишенный художественности перевод Фанарузи. Обрамляющий сюжет «С.-н.» заключается в том, что наложница царя клевещет ему на его сына. Царь готов казнить царевича, но семь везиров во главе с мудрым воспитателем, рассказывая назидательные притчи, доказывают царю несправедливость его намерения и невиновность сына.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
— Справедливость шаха для мира, — начала она, — это океан, из которого люди пьют пресную воду его милостей.
Пьют воду из моря его щедрот жители всей страны.
— Когда-то давным-давно было сказано: «Река создана для пития». Нравственные достоинства шаха — это лужайка цветов, с которой люди вдыхают аромат утреннего и прохладу северного ветерка. В саду его справедливости распустились базилики правосудия, а шипы насилия в стране сожжены пламенем его гнева. Пока его благословенный двор служит убежищем для униженных, основа насилия искореняется и уничтожается бурей справедливости. И удивительно, что в то время как весь мир находится под сенью его правосудия, меня — покорную рабу — палит июльский зной солнца насилия.
— К его величеству шаху нельзя, конечно, отнести эти слова, но везиры-безбожники заслонили, как тучи, солнце его справедливости. Гнусное насилие и великая несправедливость, совершенные сыном шаха по отношению ко мне, лягут позором на его детей и потомков. Однако справедливый шах по наущению клеветников и подстрекательству лжецов не воздает мне по справедливости. И я подозреваю, что у падишаха с везирами происходит то же самое, что случилось у шаха *Кермана с его везиром.
— Как это случилось? — спросил шах. — Расскажи.
Рассказ о царевиче, везире и гулях
— Рассказывают, — начала невольница, — что в давние времена, в минувшие дни жил-был падишах, ученый и справедливый, счастливый и благородный. У него был сын, прославившийся своим умом, известный своей храбростью. Он был красивее и стройнее всех, речи его были заглавным листом веселия и радости.
В один прекрасный день, когда мир облачился в новые одеяния и надел платье совершенства, он обратился к отцу с просьбой:
— Мне хочется погулять за городом, побывать в садах, ведь сейчас весна, пора лугов и полей.
— Сейчас время охоты и вина, — продолжал шахзаде. — Ткач природы соткал в мастерской судьбы семицветный шелк для невесты-весны, а портной времени шьет ножницами-молнией и нитками-дождями красочные одеяния и разноцветные накидки.
— Горы превратились от обилия тюльпанов в расписные пиалы, в них налито вино из росы, — говорил шахзаде. — Утренний ветерок приносит ароматное дуновение, сады уподобились кандагарским кумирням, глаза нарциссов томны, локоны фиалок кудрявы,
— Каждый корабль в это время — настоящий рай, — рассказывал шахзаде, — каждая отмель — кандагарская кумирня. Настала пора пить вино под пение соловьев, вкушать напитки среди кустов роз, слушать мелодии, музыку и пение, упиваться пурпурным соком из чаши счастья.
Шах разрешил царевичу выехать и послал сопровождать его своего везира, чтобы тот предохранял дорогого сына от всяких бед. Язык судьбы при этом говорил с изумлением:
Они охотились некоторое время, потом распивали вино. И вот в один прекрасный день, когда они проезжали по красивой местности, на какой-то лужайке перед шахзаде мелькнул дикий осленок, красивый и стройный. Шахзаде пустил за ним коня, а осленок бросился бежать по степи. Шахзаде пустил коня быстрее, но как ни скакал он, не сумел даже приблизиться к осленку.
Но когда шахзаде скакал степью, он заметил девушку, красивую, с ликом светлым, как солнце, с благоухающими локонами, с походкой легкой, как у куропатки, грациозную, сребротелую. Увидев ее, царевич подумал:
