1На свет я родилась лишь потому,
Что мне предназначалось быть с тобою. [1196]
И разве в Небесах о том не знали,
Что путь земной нам проходить вдвоем?
Лишь для тебя была я молодой,
Одну меня любил ты в целом мире.
Такой любви, как эта, не бывало,
И для нее сравненья не найти.
С тобой в покои Лунного дворца [1197]
Еще недавно мы входили вместе.
Так почему же старость я встречаю
Совсем одна, от милого вдали?
За что меня услали в мир людей
И всех небесных радостей лишили?
С тех пор уже три года миновало, [1198]
Как не причесывала я волос,
Румян не доставала и белил;
К чему мне украшенья и наряды,
Когда, как снежные сугробы в поле,
Лежит в душе глубокая печаль?..
Что бы ни делала — вздыхаю я,
Куда бы ни пошла — роняю слезы
И думаю: предел положен жизни,
А горю моему предела нет!
Минует время, как бежит вода,
И в свой черед приходят зной и стужа.
Зима идет за летом — и окрестность
Свой облик изменяет на глазах.
4Осенний иней выпал на поля,
С прощальным криком гуси улетели. [1199]
Поднявшись на последний ярус башни,
Через хрустальное окно смотрю.
Над темною горой взошла луна. [1200]
Полярная звезда стоит на небе, [1201]
Всегда прекрасная, как мой любимый,—
И слезы набегают на глаза!
Собрав в охапку свет луны и звезд,
Я к башне Феникса [1202]его отправлю.
Пусть яркими лучами воссияет
Над городом, где милый мой живет,
Чтоб все четыре стороны земли
Прозрачным этим светом озарились,
Чтоб на горах и в глубине ущелий,
Как в летний полдень, стало вдруг светло!
5Зима и на земле и в небесах,
И снег уже окрасил белым светом
Окрестные холмы, поля и рощи,
И реку Сяосян [1203]сковало льдом;
Не слышно голосов людских нигде,
Не видно птиц, летавших здесь недавно.
А если и у нас похолодало,—
Как холодно в Нефритовом дворце! [1204]
Он мрачен и высок, в нем солнца нет —
Над ним оно, наверно, и не всходит…
К тебе сама широким опахалом
Я погнала бы вешнее тепло!
6Малиновую юбку подоткнув
И аккуратно засучив до локтя
У темно-синей блузки рукава,
По рощице бамбуковой брожу.
Понять стараюсь, в чем моя вина?
День на исходе. Долго ночь продлится.
В дом воротясь, сижу я неподвижно,
О локоть подбородком опершись.
Придвинувшись поближе к фонарю,
Прикрытому светло-зеленым шелком,
Беру я в руки арфу, на которой
Из перламутра выложен узор…
Ложусь под одеяло, а на нем
Красуются две уточки, как прежде.
И ночь все не кончается, все длится.
И зябко мне, и не приходит сон…
Всего двенадцать месяцев в году,
Но в каждом тридцать дней таких, как этот,
Где каждый час и каждое мгновенье
Исполнены печалью о тебе.
Она таится в сердце у меня,
Подобная неведомой болезни:
С ней совладать не мог бы и Бянь-цяо [1205],
И от нее лекарства не найти!
О, если б мне скорее умереть
И вновь родиться бабочкою пестрой: [1206]
Порхала бы я солнечной порой
С цветка и на цветок в траве зеленой;
И над плащом пурпуровым твоим
Я вечно крылышками трепетала б,
Тебя овеивая ароматом…
А ты бы и не знал, что это я!