Послания Ивана Грозного

поудержали и возвратили бранную лютость. А которые немногий передние

люди оторвався да так учинили, где еси своих людей дел и что твоей земле

учинили и сколько пленили, то сам сочтешь (А которые немногия передние

люди оторвався да так учинили…то сам сочтешь. -- Военные действия, о которых здесь

упоминает Грозный, имели место, очевидно, в конце 1571 г., когда царь принял решение

«итти на...Ягана короля». В грамоте, посланной в январе 1572 г. с Павлом Абовским,

Иван IV писал Иоганну III: «пошли были есмя...на тебя и на твою землю Свейскую и

дошли есмя сами до своей отчины до Великого Новгорода, а ис передовых наших

полков иные люди дошли до Орешка, а иные немногие люди, которые от передовых

людей оторвались, и в Свейскую землю отомчались» (Сб. РИО, т. 129, стр. 221). Иоганн

III жаловался на «порубежных лихих людей» и раньше - в октябре 1570 г. (там же, стр.

194).). А нашия степени величества чаяли того, что уже ты и Свейская земля

в своих глупостех познаетеся. А твоих послов пожаловав милостивно

отпустили есмя. А как тебе нам бити челом, и тому наша степень

величество заповедь учинила и срок заповедано - Троицын день. А нашия

степени величество рклися быти в то же время в своей вотчине в Великом

Новегороде и розслушати твоего челобитья от послов твоих.

И нашия степени величество приезжали есмя в свою в вотчину в

Великий Новгород с своими думными людми нашего порога величества по

заповеданному тебе сроку Троицын день.

И ты аки изумлен, и по августа осмый день никоторого от тебя ответу

нет. А мы и по ся места милостивые от тебя послов с челобитьем ожидали

в кротком предстоянии своею лепотою царьскою и с своим чином думою, з

ближними людми, без рати, и про послов твоих слуху нет и по ся мест,

быти ли им или не быти. А Выборской твой приказщик Андрус Нилишев

писал к Ореховскому намеснику ко князю Григорею Путятину, будто

нангая степени величество сами просили миру у ваших послов.

И о том много писать не треба: увидишь нашего порога степени

величества на сей зиме прошение миру, то уже не зимушнее! А после того

сказали, что твои послы будут к Петрову дни (А Выборской твой приказщик

Андрус Нилишев писал к Ореховскому наместнику...А после того сказали, что послы

136

твои будут к Пет-рову дню. - Грамота А. Нильсена, наместника шведского короля в

Выборге, была формальным поводом к написанию комментируемого первого послания

Иоганну III. «Шведские дела» Посольского приказа сообщают о прибытии этой

грамоты и о решении Ивана «отписать» ответ одновременно - под 1 августа 1572 г.: «И

того же лета 7080-го, августа в 1 день. Писал ко царю и вел. князю из Орешка

наместник Григорий Путятин, что писал к нему из Выбору наместник Андрус Нилишев

не по пригожю, что буттось государь сам миру просити велел у государя его у

Свейского короля послов...А государь, царь и вел. князь в ту пору был в Великом

Новгороде и приговорил...послать к Свейскому от государя грамота из Орешка в

Выбор» (Сб. РИО, т. 129, стр. 227). Можно, однако, предполагать, что «непригожая»

грамота Нильсена была получена ранее 1 августа, так как в комментируемом послании

царь указывает, что «после» этого письма пришла весть о приходе послов к Петрову

дню, т. е. к 29 июня (непереходящий праздник христианского календаря). Возможно

поэтому, что на окончательное решение царя послать столь «грозное повеление»

оказали влияние другие события - в частности, значительное улучшение

международного положения Руси, определившееся как раз в июле августе 1572 г. (см.

ниже, прим. 10). ). Али чаешь, что по прежнему воровать Свейской земле, как

отец твой Гастав через перемирие Орешек воевал? (Как отец твой Гастав через

перемирие Орешек воевал. - Война между шведским королем Густавом I Вазой и

Иваном IV происходила в 1555 - 1557 гг.; начав эту войну, Густав нарушил русско-

шведское перемирие 1537 г. (см. ниже, комментарий ко второму посланию Иоганну III,

прим. 12). Смертельно боявшийся усиления «Московита» и всеми мерами старавшийся

сохранить изоляцию Руси от Запада, шведский король пытался накануне войны

привлечь на свою сторону Ливонский орден и Польско-Литовское государство. Эти

попытки успеха не имели, и в течение двух лет войны шведы безуспешно осаждали

русский город Орешек (Нотебург - Шлиссельбург - Петрокрепость); в 1557 г. Густав

принужден был согласиться на невыгодный для него мир (в частности,

устанавливавший свободу торговли между Русью и Швецией и свободный пропуск

русских послов через Швецию). Об этой войне см.: Г. В. Форстеи. Балтийский вопрос,

т. I, стр. 17 - 21.). И что толды доспелося Свейской земле? А как брат твой

Ирик оманкою нам хотел дати жену твою Катерину да и с королевства его

сослали, а тебя посадили (А как брат твой Ирик оманкою нам хотел дати жену твою

Катерину да и с королевства его сослали, а тебя посадили. - История русско-шведских

отношений при Эрике XIV (старшем сыне Густава Вазы, вступившем на шведский

престол в 1560 г.) была довольно сложной. С одной стороны, Эрик после распадения

Ливонского ордена взял под свою власть Ревель (Таллин) и тем самым выступил в

качестве соперника Ивана IV в северной Прибалтике - отсюда ряд столкновений между

ним и русским царем [в 1563 г. в ответ на «безлепотное и неудобственное его писание»

царь «писал х королю в своей грамоте многие бранные и под-смеятельные слова» -

(ПСРЛ, XIII, ч. 2, 369)]. Но, с другой стороны, война с Данией, начатая Эриком в 1563

г., заставляла его стремиться к сближению с Москвой. В 1564 г. Эрик XIV заключил

перемирие с Иваном IV (военных действий между обоими государствами фактически

не было и раньше). В 1567г., после переговоров, длившихся несколько лет, шведские

послы Нильс Гюлленшерна и другие подписали в Александровской слободе договор о

союзе между Русью и Швецией: оба государства согласились на раздел Ливонии

(большая часть ее должна была достаться Ивану IV), на взаимную помощь против

врагов (в русских «Шведских делах» не сохранилась та часть, где описывается

заключение этого договора - см. его текст в шведском издании: Rydberg, Sverges

Traktater, IV. Stockholm, 1888, стр. 538; русское изложение см.: Форстен, ук. соч., т. I,

стр. 493 - 495). Своеобразным обеспечением договора 1567 г. должно было быть

довольно необычное обязательство шведского короля: Эрик обязался передать Ивану IV

137

Катерину Ягеллон, сестру польского короля и жену своего брата Иоганна, в то время по

его приказу арестованного (Иоганн был сторонником сближения с Польшей, с чем и

был связан его брак с Катериной); в случае невыполнения этого-условия Иван считал

«грамоту не в грамоту и братство не в братство» (ПСРЛ, XIII, 407). Договор 1567 г.,

действительно, так и не вошел в силу: в сентябре 1568 г., во время пребывания русских

послов, приехавших для ратификации договора, в Швеции произошел государственный

переворот, и королем стал бывший узник - Иоганн III.). А осенесь сказали тебя

мертва, а веснусь сказали, что тебя збили со государьства брат твой Карло

да зять твой арцог Маамус (брат твой Карло, да зять твой арцог Маамус. - «Карло»

- герцог Карл Зюдерманландский, брат Эрика и Иоганна, третий сын Густава Вазы

(будущий шведский король Карл IX); «Маамус» - Магнус, сын германского герцога

Саксен-Люнебургского, живший в Швеции и женатый на дочери Густава Вазы. И Карл

и Магнус принимали участие в свержении Эрика XIV, и оба они после прихода Иоганна

III к власти внушали ему страх и недоверие. В марте 1571 г. шведский гонец Яне,

живший прежде в России и вновь желавший перейти на русскую службу, писал