Лекарство от любви

Так погасает костер, если раскинуть дрова.

Для навощенных судов два якоря надобны в море,

Плот на текучей реке два закрепляют крюка.

Кто позаботился впрок о двойном для себя утешенье,

450 Тот заранее взял в битве победный венок.

Если же ты неразумно одной лишь владычице предан —

Сердцу найди своему спешно вторую любовь.

Страсть к Пасифае Минос погасил, влюбившись в Прокриду,

И отступила она перед идейской женой.

455 А чтобы брат Амфилоха не вечно страдал по Фегиде,

Он Каллирою к себе принял на ложе любви.

Из Эбалийской земли Парис разлучницу вывез,

Чтобы с Эноной не быть всю свою долгую жизнь.

Был эдонийский тиран пленен красотою супруги,

460 Но запертая сестра краше казалась ему.

Надо ли мне умножать докуку обильных примеров?

Новая будет любовь смертью для прежней любви.

Мать, из многих сынов одного потерявши, тоскует

Меньше, чем та, что кричит: «Был ты один у меня!»

465 Ты не подумай, что я говорю тебе новое что-то,

Хоть и совсем я не прочь здесь открывателем слыть, —

Это увидел Атрид, — чего он только не видел,

Если под властью своей всю он Элладу держал?

Был победитель влюблен в Хрисеиду, добычу сраженья;

470 Тщетно глупый отец слезы о дочери лил.

Что ты рыдаешь, постылый старик? Хорошо им друг с другом!

Ты в своей праздной любви мучишь родное дитя.

Но по указу Калханта, Ахилловой сильного силой,

Отдан приказ воротить пленницу в отческий дом.

475 Что же Атрид? Объявляет он так: «Есть женщина в стане,

Именем, видом, лицом схожая с милой моей;

Если разумен Ахилл — пусть сам эту пленницу выдаст,

Если же нет, то мою скоро почувствует власть.

Кто недоволен из вас, ахейцы, такими словами,

480 Тот убедится, что я скипетр недаром держу!

Если на царское ложе со мной Брисеида не ляжет —

Всю мою царскую власть тотчас же примет — Терсит!»

Так он сказал и обрел утеху отраднее прежней:

Новая страсть из души выгнала старую страсть,

485 Будь же примером тебе Агамемнона новое пламя,

Чтоб на распутье любви страсть разделить пополам!

Где это пламя зажечь? Перечти мои прежние книги,

И поплывешь по волнам с полным набором подруг.

Если не праздны мои наставления, если на пользу

490 Вещие губы мои людям разверз Аполлон,

То постарайся о том, чтоб как лед показаться холодным,

Даже когда у тебя Этна бушует в груди.

Ты притворись, что уже исцелен, мученья не выдай,

Слезы, в которых живешь, бодрой улыбкою скрой.

495 Не пресекай, пожалуйста, страсть в ее самом разгаре:

Я не настолько жесток, чтобы такое сказать;

Просто сумей притвориться, что пыл твой давно уже хладен,

А притворившись таким, скоро и станешь таков.

Часто бывало, я сам на пиру, чтоб не пить через силу,

500 Делая вид, что дремлю, вправду дремать начинал.

Помнишь, как я потешался над тем, кто влюблялся притворно

И, как неловкий ловец, в свой же силок попадал?

Как привыкают в любви, так можно в любви и отвыкнуть:

Ты притворись, что здоров, — будешь и вправду здоров.

505 Скажет она: «Приходи»; придешь ты назначенной ночью,

Глядь, а дверь на замке; пусть на замке, потерпи.

Не расточай дверным косякам ни лести, ни брани,

Боком под дверь не ложись на угловатый порог.

А как засветится день — не скажи нехорошего слова;

510 И ни единой чертой не обнаружь своих мук.

Видя томленье твое, быть может, она и смягчится,

И от науки моей лишний пожнешь ты успех.

Сам постарайся забыть, что с любовью ты хочешь покончить:

Часто претит жеребцу слишком тугая узда.

515 Цель свою скрой глубоко, что не служит ей — выставь наружу:

Птица и та не летит в слишком открытую сеть.

Гордость подруга забудет, тебя презирать перестанет,

Видя, как крепок твой дух, собственный дух укротит.

Двери открыты, зовут, а ты ступай себе мимо:

520 Ночь обещают, а ты прежде подумай, чем брать.

Право, терпенье — не в труд; а если терпенья не хватит —

То ведь на каждом углу есть с кем унять свою страсть.

Сам теперь видишь, совсем мои не суровы советы;

Даже наоборот, все я стараюсь смягчить.

525 Сколько есть нравов людских, столько есть и путей их целенья:

Там, где тысяча зол, тысяча есть и лекарств.

Если тела недоступны секущему лезвию стали,

Часто умеет помочь сок из лекарственных трав.

Если душою ты слаб, и не можешь порвать свои узы,

530 И попирает тебя грозной стопою Амур, —

Тщетно ты с ним не борись, а доверь паруса твои ветру

И по теченью плыви, легким веслом шевеля.

Кто погибает от жажды, пускай себе пьет без запрета,

Вволю воды зачерпнув с самой средины реки.

535 Мало того: пусть больше он пьет, чем требует сердце,

Чтобы обратно пошла влага из полного рта!

Пользуйся девкой своей до отвалу, никто не мешает,

Трать свои ночи и дни, не отходя от нее!

Даже когда захочется прочь, оставайся на месте, —

540 И в пресыщенье найдешь путь к избавленью от зол.

Так преизбыток любви, накопясь, совладает с любовью,

И опостылевший дом бросишь ты с легкой душой.

Дольше продержится страсть, если в сердце царит недоверье:

Чтоб пересилить любовь, страх за любовь пересиль.

545 Кто постоянно боится, не свел ли подругу соперник,

Вряд ли поможет тому даже и сам Махаон.

Так ведь из двух сыновей любезнее матери дальний,

Тот, что ушел на войну и за кого ей страшней.

Есть у Коллинских ворот святилище, чтимое миром,

550 Имя носит оно от Эрицинской горы.

Там обитает Летейский Амур, целитель влюбленных,

Тот, что на пламя любви брызжет холодной водой.

Юноши там у него забвения жертвами молят,

Женщины просят помочь от нестерпимых друзей.

555 Он-то мне и сказал, во сне ли представ или въяве

(Думаю все же, что он сонным видением был):

«Ты, что приводишь, и ты, что уводишь любовные муки,

Ты к наставленьям своим вот что, Назон, припиши:

Чтобы забыть о любви, вспоминай про любое несчастье —

560 Ведь без несчастий никто здесь на земле не живет.

Тот, кто в долгах, пусть считает в уме урочные числа,

Лавок страшится менял, кресла страшится судьи;

Тот, у кого есть строгий отец, для общего блага

Пусть всегда и везде строгого помнит отца;

565 Если невмочь бедняку с женою-приданницей спеться,

Пусть представляет бедняк рядом с собою жену;

Если обильный налив сулят виноградные лозы —

Засухи жгучей страшись, чтоб не погиб виноград;

Тот, кто ждет корабля — пусть смотрит на бурное море

570 И на прибрежном песке гибнущий видит товар;

Сын на войне, на выданье дочь, и о всех беспокойся —

Разве не каждый из нас сотней томится тревог?

Даже Парис отвернулся бы прочь от любимой Елены,

Если бы братьев своих смертный предвидел удел».

575 Больше хотел он сказать, но скрылся божественный отрок,

Скрылся из милого сна (сон это был или явь?) —

Кормчий покинул ладью Палинур среди бурного моря;

Мне предстоит одному плыть по безвестным путям.

Только не будь одинок: одиночество вредно влюбленным!

580 Не убегай от людей — с ними спасенье твое.

Так как в укромных местах безумнее буйствуют страсти,

Прочь из укромных мест в людные толпы ступай.

Кто одинок, в том дух омрачен, у того пред глазами

Образ его госпожи видится, словно живой;

585 Именно этим дневная пора безопаснее ночи —

Днем твой дружеский круг может развеять тоску.

Не запирай же дверей, не молчи в ответ на расспросы,

Не укрывай в темноту свой исстрадавшийся вид!

Нужен бывает Пилад, чтобы ум воротился к Оресту, —

590 Это немалая часть пользы от дружбы людской.

Что погубило Филлиду в пустынных фракийских дубравах?