Беседы с патриархом Афинагором

Притесняемые православные, молчание Рима, чешские и словацкие делегаты, задержанные на родине ввиду серьезности происшедших событий — таковы были новости, которые в июне 1968 года доходили на Всеправославную Конференцию. Пробудились давние страхи, и было решено пока не создавать всеправославной богословской комиссии для диалога с Римом. Однако самые сознательные сохранили решения предыдущей комиссии и подчеркнули необходимость вести подготовку диалога.

Мы закончим эту главу выдержкой из решений Четвертой Всеправославной Конференции, дополнив ее посланием Афинагора I Павлу VI. Первый текст говорит Roma, второй Amor. Кто прав или, вернее, кт окажется прав?

РЕШЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЙ

ВСЕПРАВОСЛАВНОЙ КОНФЕРЕНЦИИ,

состоявшейся с 8 по 15 июня в Шамбези (отрывок):

Что касается диалога с Римско–Католической Церковью, то:

а/ пусть продолжаются контакты и проявления братской любви и взаимного уважения между поместными православными Церквами и Римско–Католичес–кой Церковью, дабы окончательно преодолеть существующие трудности в том, что касается плодотворного богословского и теоретического диалога;

б/ пусть отдельные православные Церкви продолжают систематическую подготовку к богословскому диалогу с Римско–Католической Церковью и

в/ пусть изучение различных точек зрения в этом диалоге происходит в каждой Православной Церкви средствами и методами, наиболее соответствующими богословскому труду, и пусть Церкви продолжают обмениваться результатами этих исследований, как и всей информацией в этом отношении.

ПОСЛАНИЕ

Павлу, блаженному и святейшему папе старого Рима, приветствие о Господе.

Обращаясь мысленно к Вифлеему и поклоняясь нашему Спасителю и Господу, ставшему Человеком, мы созерцаем вновь тайну Воплощения Божия и проистекающую из этого Воплощения богочеловеческую тайну Церкви. В этом созерцании мы яснее постигаем волю Божию и глубже прозреваем подсказанную нам временем необходимость того, чтобы слава Тела Христова явила себя в единстве.

Движимые этими побуждениями, мы вновь спешим па духовную встречу с Вашим Святейшеством, в общении мира и любви, чтобы вместе с Вами помолиться Господу Нашему о Церкви и о мире…

Мы страстно желаем явить это общение в сослужении Божественной Евхаристии, дабы прославился Господь, дабы украсилась Церковь, дабы уверовал мир» дабы непостижимым провидением Божиим не дарованное нам сегодня было даровано в будущем…

Мы уверяем Ваше многоуважаемое Святейшество, что духом находимся подле Вас каждое мгновение во всех добрых намерениях, страдаем и радуемся вместе с Вами, стоя на твердой почве любви Христовой, для созидания Царства Божия на земле. И зде во всем Ваше Святейшество найдет в моем лице смиренного брата, который пойдет вместе с Вами и гото открыть вместе с Вами новые тропы, ведущие к совершенному исполнению воли Господней…

Будущее

Я

Жесты, сделанные Павлом VI и вами, диалог, начатый в «духе любви», понемногу сглаживают раскол, поразивший человеческие сердца. Целование мира знаменует уже сакраментальное присутствие Христа, чаша, подаренная вам папой в Иерусалиме, указывает на равночестность священства и Евхаристии в обеих наших Церквах. И вы сами возложили на Павла VI энколпий, отличительный знак епископского сана, что означает признание полноты апостольской преемственности в Римской Церкви. Эти символические жесты как бы указывают на взаимную имманентность обеих Церквей, понемногу открывающих себя в качестве двух частей Церкви. Они подготавливают богословский диалог, который должен начаться, как мне кажется, с осмысления того, что мы уже разделяем в жизни, осмысления одной и той же тайны Церкви…

Он

Нельзя противопоставлять, не оказавшись в плену самого дурного богословия, диалог любви — богословскому диалогу. Диалог любви — это уже богословский диалог, потому что Бог есть любовь, потому что в древней Церкви каждую христианскую общину называли агапе — любовь! Что касается раскола, то не забывайте, что он никогда не был провозглашен, и единственное его выражение, имеющее лишь местное значение — я говорю об анафемах 1054 года — мы изъяли из памяти Церкви. Ныне нужно работать для того, чтобы вновь вернуться к ситуации первого тысячелетия, когда различия становились плодотворным разнообразием, в единстве общей чаши… Любовью мы победили это «вчера», все еще слишком близкое, все еще перегруженное противостояниями. Но воздадим славу Господу, творцу дня «сегодняшнего»! Ныне мы заново открываем твердую почву древнего братства, и возвращение любви позволяет нам вновь взглянуть на наши различия умиротворенным взглядом. И со мной случилось то, что произошло со святым Космой Этолийцем, когда он вышел на проповедь, отказавшись от того созерцательного пути, на который вступил вначале. Мое сердце сжалось от тех же слов апостола: «Не о себе каждый заботься, но каждый и о других» (Фил 2.4)… С этого времени наше богословие должно быть проникнуто любовью. Гордыня разъединила нас, любовь же соединит.

Я

Однако мы не можем не признавать серьезности проблем, не решенных нами… В разделении Востока и Запада играли роль не только культурные факторы, сегодня уже устаревшие, но и духовные ориентации…

Он

Я знаю и это. И верую, что наша православная Церковь — это неповрежденная и святая свидетельница Церкви неразделенной. Однако собственно богословский диалог, который мы собираемся начать, должен естественно родиться из недр диалога любви, из недр тайны Церкви, которая в основе своей у нас общая. Посвятив себя этой работе, мы должны полностью отдать себя Духу Святому, и испросить ходатайства общих наших мучеников, отцов и святых… И поверьте мне, если Бог в неисследимой мудрости Своей попустил разделение, то лишь ради того, чтобы оно принесло благо.

Я

Сознание рождается из страдания…

Он

Мы, монахи, много размышляли о глубине, открываемой страданием, «ponos»… И то, что истинно в жизни человека, окажется истинным также и в истории христианства. Мы вновь вернемся к неразделенной Церкви, но наше сознание станет глубже. Ибо Восток за это второе тысячелетие углубил ощущение тайны, а Запад — ощущение истории. Соединение их, может быть, поможет тайне воплотиться в истории и содействовать невиданному возрождению христианства…

Я

И, может быть, тогда отсутствие Бога, которое сушит и лихорадит сегодняшний Запад и постепенно заражает все человечество, обратится в познание Бога Живого через незнание Его, и «все есть ничто» преобразится во «все есть Бог», как говорил Соловьев… Но какие пути к этому вы видите в ближайшем будущем?

Он

Сейчас нужно прежде всего поощрять повсюду, а в рассеянии в особенности, проявление всяческих инициатив, конкретных и частных, в которых католики и православные вместе будут искать и углублять живое Предание Церкви. В перспективе не умозрительной, но созерцательной, чтобы лучше понять тайну Церкви и то, что означает жизнь во Христе и стяжание Духа Святого. С другой стороны, мы на официальном уровне должны создать смешанную православно–католическую комиссию, где с православной стороны будут представлены все Церкви, в особенности Русская, имеющая крупных и реалистически мыслящих богословов. Конференция в Шамбези не могла принять решения о создании такой комиссии по причине тягостных настроений в Центральной Европе. Но дух братства, воля к сотрудничеству столь ярко проявились там, что, можно надеяться, что в последующие годы такая комиссия будет создана, и это отвечает также желаниям папы, он мне дважды говорил об этом. В своей работе комиссия должна стремиться к принятию конкретных решений, которые она представит Риму и различным православным Церквам… Время от времени, по мере того как будут продвигаться ее труды, следует публиковать статьи в прессе и в журналах, предназначенных для подготовленного читателя, не имеющего, однако, специально богословского образования. Очень важно пробудить общественное мнение, затронуть мирян, подключить их к этой работе. Я уверен, что в наше время богословие, если оно выражает себя на непосредственном языке созерцания, может заинтересовать широкую публику. Работа смешанной комиссии будет лишь тогда плодотворной, когда она направляется, побуждается заинтересованностью и интуицией христианского народа, людей доброй воли, берущих на себя инициативу совместного познавания и обретения неразделенной Церкви… В то же время комиссия должна выпускать издания более солидные, посвященные основным этапам ее работы, издания, открытые для любых поисков, для столкновения всех мнений, для всех свидетельств, несущих в себе созревающее единство…