Лицо суфизма

Аллаху» достичь своей цели, и их следует оставить и избавиться от них? Или есть другое

значение?

Будьте бдительны, мои братья по исламу, и остерегайтесь впадения в ширк суфиев…

Посмотрите на их «извилистые» высказывания и имеющие неясное значения слова, как

они «вдувают» в умы простых мусульман идею о «единстве бытия»...

«Поднятие завесы», или «устранения препятствия» - термин, который часто встречается в

словах суфиев. Это – то, к чему стремятся мюрид в конце своего «пути». В обычном

понимании этот термин означает беспрепятственное созерцание Аллаха, но в понимании

суфиев это означает растворение и исчезновение сущности суфия, достигшего конца пути, в Сущности Аллаха и его объединение с Творцом.

6. Сказал Ибн Саб’ин, один из суфийских философов: «Сын Амины далеко пошел, сказав:

«Не будет пророка после меня»». И он жил рядом с пещерой Хира, надеясь, что к нему

придет Откровение, как пришло оно к Пророку (да благословит его Аллах и

приветствует), опираясь при этом на свое убеждение о продолжении пророчества и что

его можно добиться».

Я говорю: наверное, это было в самом начале, до того, как он достиг «единства бытия», и

до того, как он стал Божеством, поскольку достигший «единства бытия», который

становится Божеством, не нуждается ни в пророчестве, ни в чем-либо другом, поскольку

он – Бог, и все в его глазах – Божества.

7. Послал аль-Халлядж письмо одному из своих сподвижников, написав в нем: «Скрыл от

тебя Аллах внешнюю сторону Шариата и открыл тебе истину куфра. Поистине, внешняя

сторона Шариата – скрытый куфр, а истина куфра – ясное знамение».

8. Приводит аль-Газали в книге «Ихйа ‘улюми-д-дин» такую историю: «Сказал однажды

Абу Тураб своему другу: «Видел ли ты Абу Йазида?». Тот ответил ему: «Мне было не до

него, я созерцал Аллаха, и Он заменил мне Абу Йазида». Абу Тураб сказал ему: «Горе

тебе! Ты обманываешься Аллахом (Высок Он и Велик), а ведь увидеть Абу Йазида (аль-

Бастами) один раз лучше для тебя, чем увидеть Аллаха семьдесят раз!» Далее говорит аль-

Газали: «И подобные вещи не должен отвергать верующий».

Я говорю аль-Газали и всем, кто читает его книги: как раз напротив, верующий обязан

отвергать подобное, потому что это ложь и куфр, противоречащий Корану, Сунне и

разуму.

9. Говорит Ибн ‘Араби в своей книге «Аль-фусус»: «Поистине, когда мужчина разделяет

ложе со своей женой, он разделяет ложе с Истиной (т.е. Аллахом)». Ан-Наблюси говорит, комментируя эти слова: «То есть совокупляется с Истиной (Аллахом)».

Я говорю: плохой комментатор ан-Наблюси и отвратителен Ибн ‘Араби, чьи слова он

комментирует. Так с каждым новым шагом нам открываются все новые результаты

«единства бытия». Поистине, человек, когда он не видит в мире ничего, кроме Аллаха, то

муж у него – Божество, и жена – Божество, и когда муж разделяет ложе с женой, это

Божество разделяет ложе с Божеством! Превыше Аллах того, что они говорят о Нем,

Преславен Ты, о Господь! Слова эти, клянусь Аллахом, - мы боимся произносить их даже

в качестве примера, но мы вынуждены сделать это, чтобы открыть миру мерзость

суфизма…

10. Говорит Абу Йазид аль-Бастами: «Однажды Аллах поднял меня к Себе, поставил меня

перед Собой и сказал: «О Абу Йазид! Поистине, Мои творения желают видеть тебя». Я

ответил: «Укрась меня Своей Единственностью, облеки меня в Твой Образ и возвысь меня

до Твоей Неповторимости, так, чтобы Твои творения, увидев меня сказали: «Мы видели

тебя!», - а это был бы Ты, и меня не было бы там».

Я говорю: зачем так много слов и запутанных фраз? Скажи он: «Сделай меня Божеством, подобным Тебе», - это было бы намного короче и яснее.

11. Однажды проходил Абу Йазид мимо кладбища мусульман и сказал: «Обольщенные», -

а, проходя мимо кладбища иудеев, сказал: «Имеющие оправдание».

12. Передают от Абу Йазида аль-Бастами такие слова: «Я установил свой шатер напротив

Трона».

13. Пришел посетитель к Абу Йазиду и постучал в дверь его дома. Он спросил: «Кого ты

хочешь видеть?». Тот ответил: «Абу Йазида». Он сказал: «В доме нет никого, кроме

Аллаха!».

14. Спросил аш-Шибли (а его имя Дуляф ибн Джахдар) об Абу Йазиде аль-Бастами, и

упомянули некоторые его высказывания из числа приведенных выше. Он сказал: «Если

бы Абу Йазид был здесь, он принял бы Ислам от некоторых наших малых детей». И

сказал: «Если бы кто-то понимал, что я говорю, я бы затянул пояса».

15. Аш-Шибли говорил: «Если бы мне пришло в голову, что Адское пламя сожжет хотя

бы один мой волос, я был бы мушриком».

16. И рассказывают, что аш-Шибли, услышав, как один человек читает аят «Он скажет:

«Оставайтесь здесь с позором и не говорите со Мной!» ( Верующие, 107), сказал: «О, если бы я был одним из них!».

17. И рассказывают, что он сказал: «У Аллаха множество рабов, если бы все они плюнули

в Адское пламя, они бы потушили его».

18. И говорит ‘Ади ибн Мусафир: «Ты не получишь никакой пользы от своего шейха,

если только твоя вера в него не будет превыше веры во все остальное».

Я говорю: это, конечно же, означает, что его вера в шейха должна быть превыше веры в

Аллаха, не говоря уже о Его Посланнике (да благословит его Аллах и приветствует), а

иначе где же исключение?

И в конце говорю: как много существует этих высказываний величайших суфиев,

заключающих в себе явный куфр, и упомянутых в их признанных книгах!

Или же нам стоит сказать, оправдывая и выгораживая наших «братьев»-суфиев, что эти

слова лишь приписывают им, или что они являются куфром только в очевидном Шариате, а в действительности они заключают в себе смысл, неизвестный никому, кроме

обладателей мистического знания и выдающихся знатоков? Или же нам следует сказать, что слова эти они произносили в бреду и бессознательном состоянии, не чувствуя при

этом, что они говорят, а что не говорят, и их не следует упрекать за это? Или же нам

просто оставить их, не вынося никакого заключения в отношении их?

Ахлю-с-Сунна: говорят, что подобные высказывания – не сомневается ни один человек, имеющий хотя бы крупинку шариатских знаний, что это слова и фразы, несущие в себе

куфр, и сказавший их добровольно и с пониманием становится кяфиром. И мы не

находим для них иных толкований, поскольку толкование должно ограничиваться

рамками возможных значений в арабском языке, а эти их слова уже вышли за все рамки.

Как, например, следует толковать фразу: «Фир’аун знал об Аллахе больше, чем Муса?».

Что же касается их утверждений о том, что все это они произносили, находясь в забытье

или в состоянии сильного опьянения, то мы говорим им в ответ:

1. Как же дозволено им принимать то, что туманит их рассудок и заставляет их терять

разум, приводя к опьянению и заставляя их не чувствовать даже, что они совершают, а что

нет? Разве причиной запрета употребления вина не было его опьяняющее действие и

затуманивание рассудка пьющего его? И Аллах запретил верующим приближаться к

молитве, когда они пьяны и не понимают, что говорят, сказал Всевышний: «О те,

которые уверовали! Не приближайтесь к намазу, будучи пьяными, пока не станете

понимать то, что произносите…» ( Женщины, 43).

2. Мы не соглашаемся с тем, что эти слова они произносили в подобном состоянии,

потому что:

- Это вовсе не слова, слетающие с уст человека в бреду и бессознательном состоянии, но, напротив, вполне понятные слова, имеющие определенный смысл, указывающие на

убеждения произносящего их, а не бессвязная речь вроде слов пьяного или того, кто

мечется в бреду.

- Эти слова были приняты учениками суфиев, и они поверили в них, и собрали их в книги, и написали к ним объяснения и комментарии, и отнесли их к мистическому знанию, и