Сумма теологии. Том I

Этому противоречат слова Августина: «Бог Отец в силу Его природы без начала породил Сына равного Себе» [619].

Отвечаю: Сын не был рожден из ничего. Ибо, как было сказано выше (27, 2; 33, 2, 3), отцовство, сыновство и рожденность действительно и истинно существуют в Боге. Далее, есть различие между истинным «порождением», когда некто происходит от другого как сын, и «изготовлением», когда изготовитель производит нечто из внешней материи, как, например, плотник изготавливает скамью из дерева, тогда как человек рождает сына сам. Далее, как ремесленник изготавливает вещь из материи, так Бог создает вещи из ничего, о чем будет сказано ниже (45, 1), но не так, что это ничто является частью субстанции изготовленной вещи, а поскольку вся субстанция вещи создана Им без чего бы то ни было предданного. Поэтому, если бы Сын происходил от Отца как из ничего, то тогда Сын был бы по отношению к Отцу тем же, что и вещь по отношению к изготовителю, и понятие сыновства было бы неуместным, кроме как по какому-либо сходству Таким образом, если Сын Божий происходит от Отца из ничего, то Он не может в собственном смысле истинно называться Сыном, тогда как сказано противоположное этому: «… да будем в истинном Сыне Его Иисусе Христе» ( 1 Ин. 5:20). Следовательно, истинный Сын Божий не [происходит] из ничего и является не созданным, а рожденным.

То, что некоторые твари, созданные Богом из ничего, называются сынами Божьими, следует понимать в метафорическом смысле, обусловленном некоторой степенью сходства с Ним, Который есть истинный Сын. Поэтому, коль скоро Он есть единственный по природе истинный Сын Божий, Он называется «единородным» согласно сказанному: «Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил» ( Ин. 1:18). Также поскольку другие удостоены имени сынов в силу сходства с Ним, Он называется «первородным» согласно сказанному: «Ибо кого Он предузнал, тем и предопределил быть подобными образу Сына Своего, дабы Он был первородным между многими братиями» ( Рим. 8:29). Поэтому Сын Божий рожден от субстанции Отца, но не так, как человек рождается от человека; ведь часть человеческой субстанции при порождении переходит в субстанцию рождаемого, тогда как божественная природа не делится на части, из чего с необходимостью следует, что Отец при рождении Сына не передает какую-либо часть Своей природы, но сообщает Ему всю Свою природу, так что между ними остается различие лишь по происхождению, как было сказано выше (40, 2).

Ответ на возражение 1. Когда мы говорим, что Сын рожден от Отца, предлог «от» обозначает консубстанциальное порождающее начало, но не материальное начало. Ибо то, что производится из материи, создается посредством изменения формы того, из чего оно производится. Но божественная сущность неизменна и не может принимать другую форму

Ответ на возражение 2. Когда мы говорим, что Сын рождается от сущности Отца, то, как поясняет Мастер Сентенций, это разновидность деятельного начала и, как он говорит: «Сын рождается от сущности Отца», – то есть Отца, Который есть сущность [620]. [Об этом] также говорит Августин: «Когда я говорю об Отце, Который есть сущность, это то же самое, как если я говорю о сущности Отца, но более развернуто» [621].

Этого, однако, недостаточно для объяснения истинного значения [этих] слов. Ведь мы можем сказать, что и тварь [происходит] от Отца, Который есть сущность, но не то, что она – от сущности Отца. Это станет понятно, если принять во внимание то, что грамматическое выражение принадлежности [622] всегда обозначает консубстанциальность. Ведь мы не говорим о «доме строителя», поскольку строитель не является консубстанциальной причиной. Однако мы можем употреблять подобное выражение, если речь идет о консубстанциальном начале, будь это деятельное начало, как если о сыне говорят, что он – «сын отца», или материальное начало, как если говорят о ноже из железа, или формальное начало. Последнее относится лишь к тем вещам, формы которых существуют самостоятельно, а не являются акциденциями чего-либо другого. Так, мы можем сказать, что ангел – «умопостигаемой природы». В этом смысле мы можем говорить, что Сын рожден от сущности Отца, поскольку сущность Отца, сообщаемая при рождении, является в Сыне самосущей.

Ответ на возражение 3. Когда мы говорим, что Сын рожден от сущности Отца, то добавляемый термин не снимает различия. Однако, когда мы говорим, что три Лица единосущны, то в этом выражении нет ничего, что бы указывало на различие, и, следовательно, эти аргументы не равнозначны.

Ответ на возражение 4. Когда мы говорим: «Мудрость была создана», – это может быть понято не в смысле Сына Божьего как Мудрости, но в смысле созданной мудрости, которою Бог наделил тварей. Ибо сказано: «Он создал ее [то есть Мудрость] в Святом Духе, и излил ее на все дела Свои» ( Сир. 1:8, 9) [623]. И нет никакой непоследовательности в том, что в одном и том же месте Писания говорится о Мудрости рожденной и мудрости сотворенной, ибо несотворенная Мудрость причастна мудрости сотворенной. Приведенное высказывание может быть также отнесено к сотворенной природе, в которую воплотился Сын, и тогда смысл слов «прежде века от начала Он произвел меня» таков, что было предопределено, что «Я» соединюсь с тварями. Также упоминание мудрости и как рожденной, и как сотворенной дает нам возможность понять способ божественного порождения; ведь при порождении то, что рождается, получает природу порождающего, в то время как при творении Творец не меняется, но и тварь не получает природы Творца. Таким образом, Сын называется вместе и рожденным и сотворенным с тем, чтобы из идеи творения становилась очевидной неизменность Бога Отца, а из [идеи] порождения – единство природы Отца и Сына. В этом смысле Ила-рий и излагает суть Писания. Остальные цитируемые места относятся не к Святому Духу, а к сотворенному, который иногда называется ветром, иногда воздухом, иногда дыханием человека, иногда душой или какой-либо еще невидимой субстанцией.

Раздел 4. Существует ли в Боге сила, связанная с понятийными актами?

С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что в Боге нет силы, связанной с понятийными актами. Ведь всякая сила либо активна, либо пассивна; но ни то, ни другое неприменимо в данном случае, так как в Боге нет ничего, что можно было бы назвать пассивной силой, как очевидно из объяснений, приведенных выше (25, 1); и равным образом активная сила не может принадлежать ни одному из Лиц в отношении другого, поскольку божественные Лица не являются сотворенными, как сказано выше (3). Следовательно, в Боге не существует силы, связанной с понятийными актами.

Возражение 2. Далее, объект силы есть возможное. Но о божественных Лицах нельзя говорить как о возможных, но – как о необходимых. Следовательно, в Боге не может существовать силы по отношению к понятийным актам, посредством которых совершается происхождение божественных Лиц.

Возражение 3. Далее, Сын происходит как слово, которое является представлением ума; а Святой Дух происходит как любовь, которая связана с волей. Но сила в Боге существует лишь в связи со следствиями Его действий, но не в связи с умом и волей, как сказано выше (25, 1). Следовательно, в Боге не существует силы, которая относится к понятийным актам.

Этому противоречит то, что сказал Августин: «Если бы Бог Отец не мог породить соравного Ему Сына, то в чем бы тогда состояло всемогущество Бога Отца?» [624]. Таким образом, в Боге имеется сила, которая относится к понятийным актам.