Сумма теологии. Том IX

Отвечаю: присоединённые к благоразумию добродетели можно рассматривать двояко: во-первых, как таковые; во-вторых, в их следствиях. Как таковые они не имеют непосредственного отношения к любви к Богу или ближнему и связаны с некоторой умеренностью в том, с чем имеет дело человек. А вот в своих следствиях они могут иметь отношение к любви к Богу или ближнему, и потому в Десятисловии содержатся предписания, в которых запрещены следствия пороков, противных частям благоразумия. Так, следствием противного смиренности гнева подчас может оказаться запрещённое в Десятисловии убийство, а подчас – отказ от почитания родителей, который также может быть следствием гордости, склонившей многих к тому, чтобы преступить заветы первой скрижали.

Ответ на возражение 1. Гордость является началом греха, но она сокрыта глубоко в сердце и её неупорядоченность очевидна далеко не всем. Поэтому её запрет не был включён в предписания Десятисловия, которые подобны первым самоочевидным началам.

Ответ на возражение 2. Те предписания, которые сущностно побуждают к соблюдению Закона, предполагают наличие самого Закона, и потому они не могут быть первыми предписаниями Закона и находиться в Десятисловии.

Ответ на возражение 3. Неупорядоченное внешнее движение, в отличие от запрещённых в Десятисловии убийства, прелюбодеяния и воровства, не причиняет вреда ближнему со стороны вида действия, а только лишь служит признаком внутренней неупорядоченности, о чём уже было сказано (168, 1).

Трактат о дарах благодати

Вопрос 171. О ТЕХ, КОТОРЫЕ ОТНОСЯТСЯ К ЗНАНИЮ [И В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ] О ПРОРОЧЕСТВЕ

Рассмотрев по отдельности все добродетели и пороки, присущие людям любых условий и состояний, мы переходим к исследованию того, что присуще только некоторым из людей. Затем, в отношении вещей, касающихся навыков и актов души, между людьми существует троякое различие. Во-первых, со стороны различия даров благодати, согласно сказанному [апостолом]: «Дары различны…. Одному даётся Духом слово мудрости, другому – слово знания…» и т. д. ( 1 Кор. 12:4, 8-10). Второе различие является следствием различия жизней, а именно деятельной и созерцательной, которым соответствуют различные цели деятельностей, в связи с чем [апостол] говорит, что «действия различны» ( 1 Кор. 12:6). В самом деле, цель действия Марфы, которая «заботилась о большом угощении», соответствовала жизни деятельной и отличалась от соответствующей созерцательной жизни цели действия Марии, которая «села у ног Иисуса и слушала слово Его» ( Лк. 10:39-40). Третье различие связано с различием обязанностей и состояний жизни, о чём [апостол] говорит так: «Он поставил одних апостолами, других – пророками, иных – евангелистами, иных – пастырями и учителями» ( Еф. 4:11), и это соответствует различию служений, о которых сказано: «И служения различны» ( 1 Кор. 12:5). Что касается даров благодати, которые являются первым объектом нашего рассмотрения, то до́лжно иметь в виду, что некоторые из них относятся к знанию, некоторые – к речи, а некоторые – к деятельности.

Далее, всё, что относится к знанию, может быть названо «пророчеством», поскольку пророческое откровение простирается не только на касающиеся человека будущие случайности, но также и на то, что касается Бога, причём как со стороны того, во что должны верить все, и это принадлежит «вере», так и со стороны более возвышенных тайн, которые открываются совершенным, и это принадлежит «мудрости». Затем, пророческое откровение простирается на то, что относится к духовным субстанциям, которые побуждают нас к доброму или злому, и это принадлежит «различению духов». Кроме того, оно простирается на направление человеческих действий, и это, как мы разъясним ниже (177), принадлежит «знанию». Таким образом, вначале нам надлежит исследовать пророчество и являющееся одной из степеней пророчества восхищение.

В отношении пророчества будет рассмотрено четыре вещи: во-первых, его сущность; во-вторых, его причину; в-третьих, модус пророческого знания; в-четвёртых, разделение пророчества.

Под первым заглавием наличествует шесть пунктов:

1) относится ли пророчество к знанию;

2) является ли оно навыком;

3) имеет ли оно дело только с будущими случайностями;

4) известно ли пророку всё то, что может являться предметом пророчества;

5) отличает ли пророк то, что он постигает посредством дара Божия, от того, что он постигает посредством собственного духа;

6) может ли быть предметом пророчества что-либо ложное.

Раздел 1. ОТНОСИТСЯ ЛИ ПРОРОЧЕСТВО К ЗНАНИЮ?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что пророчество не относится к знанию. В самом деле, [в Писании] сказано, что после смерти пророчествовало тело Елисея ( Сир. 48:14), а несколько ниже сказано об Иосифе, что «кости его были почтены и после смерти пророчествовали» [643] ( Сир. 49:17). Но после смерти в теле или костях не сохраняется никакого знания. Следовательно, пророчество не относится к знанию.

Возражение 2. Далее, [в Писании] сказано: «Кто пророчествует, тот говорит людям в назидание» ( 1 Кор. 14:3). Но речь является не самим знанием, а его следствием. Поэтому дело представляется так, что пророчество не относится к знанию.

Возражение 3. Далее, всякое совершенство познания несовместимо с глупостью и безумием. Однако то и другое совместимо с пророчеством, в связи с чем читаем: «Да узнает Израиль, что пророк был глуп и безумен» [644] ( Ос. 9:7). Следовательно, пророчество не является совершенством познания.

Возражение 4. Кроме того, в то время как откровение связано с умом, вдохновение, скорее всего, связано со стремлением, поскольку оно есть своего рода движение. Но Кассиодор описывает пророчество как «вдохновение» и «откровение». Следовательно, похоже, что пророчество связано не только с умом, но и со стремлением.

Этому противоречат следующие слова [Писания]: «Тот, кого называют ныне “пророком”, прежде назывался “прозорливцем”» ( 1 Цар. 9:9). Но прозрение относится к знанию. Следовательно, пророчество относится к знанию.

Отвечаю: пророчество в первую очередь и по преимуществу состоит в знании, поскольку, так сказать, пророкам ве́домо то, что находится далеко прочь (procul) от человеческого знания. Поэтому, говорят, их имя происходит от «явления» (phanos), поскольку вещи являются им издали. В связи с этим Исидор говорит, что «в Ветхом Завете их называют прозорливцами, ибо они видели то, что другие не видели, и прозревали скрытое под покровом тайны». Язычники же называли их «ведунами (vates) по причине их умственной силы (vi mentis)» [645].

Однако коль скоро [в Писании] сказано, что «каждому даётся проявление Духа на пользу» ( 1 Кор. 12:7), и несколько ниже: «Старайтесь обогатиться ими к назиданию Церкви» ( 1 Кор. 14:12), из этого следует, что во вторую очередь пророчество состоит в речи, поскольку в назидание другим пророки возвещают о том, что узнают от Бога, согласно сказанному [в Писании]: «Что слышал я от Господа Саваофа, Бога Израилева,– то и возвестил вам» ( Ис. 21:10). Поэтому, по словам Исидора, «пророков можно называть предсказателями (proefatores), поскольку они сказывают издали (porro fantur)», то есть возвещают далёкое, «и предсказывают истину о том, чего ещё нет» [646].