Учиться как учиться. Психология и духовность на суфийском пути

Конечно, если вы попытаетесь указать им на это, то увидите, что ответом — опять-таки препятствующим развитию — будет «этот человек оправдывается» или «он ошибается».

По этой причине, традиционно принято ограничивать обучение небольшими группами, состоящими из тех, кто действительно подготовлен учиться.

Если вы скажете или напишете в таком же духе, то определенная часть претендующих быть избранными обвинит вас в нечувствительности или даже в том, что вы вовсе не обучаете метафизике. И это потому, что они приучены верить в то, что настоящее обучение является чем-то таким, что они сами мгновенно распознают.

В настоящих эзотерических группах почти ежедневно можно видеть подтверждение тому, как легко утвердиться в качестве "истинного метафизика" в глазах самозваных учеников высшему мышлению. Что для этого надо делать? Заставлять их чувствовать эмоциональное возбуждение, ни больше ни меньше. Все, что для этого надо — убедиться, что вы используете «духовную», по их мнению, терминологию.

Но скажите это или опубликуйте, и вас, по всей вероятности, мгновенно обвинят в поверхностности, в непонимании "реальных ценностей" и т. д.

Неудивительно, что многие здравомыслящие люди вообще не будут иметь дела с людьми, известными своей "духовностью".

Немногие организованные общины и движения доктринального характера понимают, что они обитают в гетто, и этот факт никогда не был широко известен. Имеется жесткая избирательность в идеях, которая чересчур часто присуща «систематическому» подходу к высшему развитию человека и которая делает невозможным помочь человеку возвыситься. В течение тысячелетий изобретались и применялись методы, чтобы выскользнуть из этой ситуации. Внешне эти методы столь отличны от знакомой атмосферы, фразеологии, ритуалов и форм «метафизики», что ни один из двадцати самозваных искателей истины не распознает их.

Но скажите это, напишите или попытайтесь передать, и вас часто будут осмеивать, обвинять в раздувании тайны или в избегании "существенной тайны" — во всем, что приходит в голову несостоявшемуся человеку.

Если вы попытаетесь засвидетельствовать это прямо, описав барьеры, ловушки, непонимания и ограничивающие факторы, вас кругом будут считать, по меньшей мере, нытиком.

Вот некоторые характерные черты сегодняшней ситуации, говорящие о чрезвычайной затрудненности прогресса.

Отчасти, дефект находится в культурной инфраструктуре. Имеет место обширная нехватка настоящего высшего опыта, отличного от воображаемого опыта, а также серьезная нехватка подходящей информации об областях высшей учебы, которые и обычно не известны, и не воспроизводятся в книгах. Как следствие этого, любой современный учитель обнаружит, что подобен профессору университета, пришедшему в аудиторию читать лекцию по ядерной физике и увидевшему, что его студенты еще не умеют решать линейные уравнения.

Упомяните об этом и, будьте уверены, вас обвинят в манерности.

Попытайтесь исправить эту репутацию, и у вас наступят тяжелые времена.

Возможно, вам придется общаться с людьми буквально годы, прежде чем в их умы проникнет тот факт, что вы не монстр, не махатма, а человек, пытающийся прежде всего обучить их основным приемам их собственного возможного учебного процесса, которыми им следовало овладеть годами раньше. Именно эти приемы должны передаваться учителем "средней ступени", который подводит к традиционному учению.

Возьмем другой пример. Примитивное мышление твердо рассчитывает на регулярность, ритм и подбадривание. В наше время это закрепилось как атавизм, поддерживающий в людях веру, что их должно обучать в определенное время (предпочтительно, в одно и то же время дня или недели) в одной и той же обстановке, одним и тем же способом. Скажите им, что это уровень детей и, возможно, они примут это некоторым образом, но, на деле, будут склонны к замешательству и отказу принять это другим образом.

Но сделайте наоборот: дайте им авторитеты, канонические книги, иерархию, символы, песнопения и одеяния, и они будут служить вам и верить, что вы на "верном пути", так это или нет, состряпали ли вы культ буквально за день до того или нет.

И это настоящие учителя также вынуждены демонстрировать на конкретных примерах, прежде чем люди поверят в это.

Если вы не сможете разумным образом связать то, чему вы их учите, с тем, что они уже знают, трудностей вам не миновать. Вы будете похожи на человека, который рассказывает ребенку сказку на ночь, а тот отказывается верить, что, на самом деле, волк в конце концов не съел бабушку Красной Шапочки.

Вы будете разрушать примитивные тотемы с риском для себя. Ирония здесь в том, что если вы позволите себе быть дискредитированным в глазах учащегося, вы также причините вред ему: ибо, чаще всего, у него нет иного выхода, как примкнуть к какой-то другой системе — той, что будет придавать ему уверенности, одновременно подавляя его прогресс.

Есть и другая категория людей. Это те, кто слушает или читает все объяснения, подобные вышесказанному, и чувствует, что они правильные люди. Это чувство приводит таких людей к предположению, что они, должно быть, действительно первоклассный материал. Реальный факт таков — люди, могущие достичь высшего знания это те, кто может правильным образом его чувствовать, а не те, кто лишь решает, что они — "правильные люди".

В современном цивилизованном мире вряд ли всерьез задумываются о такой возможности: те люди, кто чувствует нечто сильно, возможно, (исключая иллюзорные ситуации) чувствуют ошибочным и неконструктивным образом, не говоря уж о том, чтобы описать различные состояния, когда можно почувствовать обусловленную совесть.

Печальная истина такова: если бы надо было открыть и поддерживать метафизический путь, то людей, в основном, пришлось бы набирать из тех, кто, возможно, никогда в своей жизни не слышал ни о "высшем сознании", ни о «самореализации». И это потому, что ассоциативный механизм, столь вредный для человека, давным-давно стал господствовать над частью мыслительного процесса, так сказать, просвещенных людей. Спасти их могут те, кого они склонны не принимать в расчет и даже презирают. Зачастую это люди более молодые и менее опытные.

Эзотерическая учеба сегодня, как она видится со стороны, представляет собой мир стариков со всеми горестями и глупостями закосневшей старости. Печальная мысль? Лишь в том случае, если вы сами печальны. Если вы можете видеть чуть объективнее, эти замечания являются констатацией факта, и поэтому обладают конструктивным потенциалом.

Изумляет то, что люди столь легко отбрасывают перспективу целой жизни ради того, что Руми называл «орешки, конфетки и игрушки» поверхностных удовольствий.

Не удивительно, что зрелые умы, прослышав об эзотерической учебе, смеются и игнорируют ее.

Не виновны ли вы в болтовне, рационалистических объяснениях, удовлетворении более низким, объявлении потакания своим желаниям "высшей деятельностью", притеснении других во имя предполагаемого старшинства, мгновений мелкой власти, подавлении своих собственных предчувствий и притворстве?

Вынужден сказать, с риском употребления немодной терминологии, что за все эти и многие другие способы думать, чувствовать и поступать, в свое время придется заплатить.

Проблема восприимчивости людей к суфийским идеям не изменилась с тех времен, когда, 1000 лет тому назад, Худжвири в Revelation of the Veiled привел небольшой рассказ, показывающий, что невозможно воспринимать, если ум блокирован грубыми устремлениями.

МИЛОСТЬ И РАБЫ

Встретились как-то дервиш и король. Король, следуя восточному обычаю при встрече правителя с его подданным, сказал: «Проси меня о милости».

Дервиш сказал: «Я не прошу милости у своих рабов». Король спросил, почему тот видит его своим рабом. Дервиш ответил: «У меня есть два раба: жадность и ожидание, — для вас же они повелители».

Восприимчивость к суфийским идеям, о которой вы спрашиваете, иногда затуманена требованием «дать» нечто. Говорю затуманена, потому что, на самом деле, есть три обстоятельства, которые надо видеть. Первое — это возможности человека, дар, который он уже имеет; второе — это воздействие функции обучения; и, последнее — это усилие, которое предпринимает индивидуум, для принятия обучения и сохранения дара.