Учиться как учиться. Психология и духовность на суфийском пути

Время тратится впустую, если приходится объяснять элементарные идеи людям, которые пришли за более сложными идеями.

Полезные материалы возможно передавать лишь тому, кто уже взял на себя труд ознакомиться с тем, что известно, скажем, в вопросе о социальном характере культовых объединений.

Так как людей, действительно взявших на себя этот труд, довольно много, и они желают более глубокой информации и обсуждений, было бы несправедливо за их счет решать задачу элементарного образования, которое легко получить из имеющейся в массовом обращении литературы.

Леность и никчемность — приходить за подобной информацией к людям, пытающимся делать более глубокие вещи. Для людей, пытающихся учить, абсурдное невежество воображать, что они могут обучать любого и убеждать других верить в это.

Если кандидат в ученики не выучил первые шаги, а это он мог легко сделать по имеющимся готовым материалам о формировании культов, где описываются недостатки и воображения, связанные с культами, есть ли основание предполагать, что он будет в состоянии — или согласен — учиться последующим шагам? Такие отношения не работают ни в какой другой сфере, и мне неизвестно ни одного доказательства, указывающего на то, что они работают в нашей сфере.

Люди, которые охотно изучают самостоятельно то, что они могут изучать на более низком уровне, тем самым дают доказательство своей готовности учиться большему. Если бы мы имели доказательство обратного, ну не глупцами были бы мы, пытаясь их учить?

ЦЕНА ПЕРВОГО УРОКА

Стоит вспомнить ту историю о Насреддине, где он захотел научиться играть на музыкальном инструменте. Плата была такова: за первый урок — пять серебряных монет, за второй и последующие по три. «Прекрасно, — сказал мулла. — Начнем со второго урока».

Люди говорят и думают до бесконечности о том, что ритуалы и практики дают им или чего они не дают им. Но имеют ли они квалификацию, чтобы оценивать такие предметы?

В Fihi ma Fihi Руми приводит нам впечатляющий отрывок, где напоминает о том, как некто готов был в темноте обнять колонну, спутав ее с предметом своей любви. Он думал, в тот момент, что это любовные переживания. Но чем это было в действительности?

Человек, продолжает он, во сне может иметь много ярких переживаний, которые приносят ему огромное горе. Когда же он просыпается и понимает, что это был сон, то тут же забывает о всех своих горестях, хотя за несколько мгновений до того, они были весьма реальны для него. Впоследствии у него опять может быть аналогичный сон с возвратом всех тягостных переживаний. В спящем состоянии он не помнит, что это был сон, поэтому, временно, сон становится для него "реальностью".

если вы полагаете, что механическая регулярность в занятиях или физическое присутствие являются основой для более высокого знания, вы путаете их с чем-то иным. И это иное есть либо отголосок школьных дней, когда вы учились посредством повторения, либо бездумное предположение, основанное на вашем личном имитаторском опыте.

Осознайте это и удовлетворяйте ваши аппетиты внимание-требования и поиска комфортного состояния отдельно от ваших занятий, либо примите все, что может предложить вам Учение.

В последнем случае вам придется следовать курсу, продиктованному его обстоятельствами и формируемому не сентиментальностью, а эффективностью.

Это является истинным отличительным знаком между развлечением и подлинным стремлением, которое, как правило, предшествует проявлению способности учиться.

Физическое присутствие не всегда является реальным присутствием.

Механическое выполнение действий и опора на мантры-лозунги и объекты тотемического характера — вот что фактически делают многие, воображая при этом, что следуют учению, — суть формы привязанности к объектам или к тому, что им равнозначно. Конечно, поддерживать подлинное стремление трудно, и причиной скатывания людей ("птиц" в классическом произведении Фаридуддина Аттара Mantic al-Tair, "Совет Птиц") на обочину является их жажда привязанности.

Даже разум, как напоминает нам Атгар в этой книге, не может помочь — помогает только то, что суфии называют Любовью; но она, сама по себе, является любовью к чему-то, к чему нельзя привязаться тем же образом, что и к человеку или к привычному понятию. Многие суфийские техники, выполняемые в соответствии с правильными указаниями, направлены на устранение этой механической склонности и пробуждению способности привязываться к Реальному.

Присутствовать физически, искать систему и определенную знакомую регулярность в учебе — это происходит от автоматизированного мышления. Требовать этого, потому что к этому имеется пристрастие, вряд ли конструктивно.

В: Однако [сказал кто-то], во всех известных мне формах учебы есть регулярность и организованность, некая система, которой твердо придерживаются. И неудивительно, что люди ищут систему и, вполне естественно, если ее не находят, то прекращают интересоваться.

О: Позвольте мне, перед тем, как ответить, задать вопрос вам, что поможет мне прояснить ситуацию. Вопрос такой: «Если существует формула подхода к учебе, записанная, скажем, семьсот лет назад и обнаруживаемая в книгах, непрерывно публикуемых с тех пор и практикуемая миллионами, то посчитаете ли вы нерадивым себя, если не знаете о ней и задаете вопросы о том, как найти такую формулу, или же сочтете более ответственными за это людей, связанных с этой учебой?»

[Спросивший ответил]: Если ответ на заданный мною вопрос имеется сейчас на моем родном языке и находится в обычной книге на эту тему (ибо полагаю, что прочитал все книги из этой области), то признаю ответственным себя, а не вас или других, подобных вам.

О: [Продолжает]. Прекрасно. Итак, вы читали выполненный профессором Арберри в 1961 г. перевод книги Руми Fihi ma Fihi, написанной в тринадцатом столетии, с издания профессора Фурузанфара 1952 г., опубликованный в Англии? [Спрашивающий]: Да.

О; [Продолжает]. Что ж, давайте откроем эту книгу. На шестидесятой странице Руми сравнивает путешествия по морю и по суше и устанавливает разницу между ними, не так ли? Он поясняет, что тогда как ориентиры — я назову их знакомой системой — идущему по суше видимы, эквивалентные стадии путешествующему морем не видимы тем же способом, не помечены. Они известны капитану. Капитан корабля знает их, но ходокам по суше о них не рассказано, ибо они не в состоянии понимать. Можно ли в таком случае сказать, что там нет системы, или что она не проводится в жизнь? Конечно, нет. Теперь вы видите, что просите рецепт приготовления джема по методу, которым выращивают пшеницу?

[Спрашивающий]: Да, действительно. Я могу лишь сказать, что не привык думать таким образом, не привык к подобному подходу… Очевидно, мне необходимо овладеть более гибкой точкой зрения на эти материалы.

В: Нельзя ли сделать несколько замечаний о современном характере восприимчивости человека к суфийским идеям, как это видится с точки зрения суфиев?

О: Метафизики в не меньшей степени, чем специалисты по маркетингу, отслеживают состояние и восприимчивость ума тех, с кем они пытаются общаться.

Главное отличие между деятельностью, скажем, социологов и таких же специалистов из сферы духовного состоит в том, что результаты работы последних широко не публикуются, не рекламируются и не используются в научных трудах. Их используют для обеспечения подтверждающим материалом учащихся, которые в ином случае сочли бы невозможным доверять фактам относительно человечества.

Каким фактам? Вот несколько примеров:

Вы можете иметь чему обучать и все же быть не в состоянии обучать, потому что те люди, кто «жаждет учиться этому», эффективно препятствуют себе в учебе и в то же самое время заявляют, что они «жаждут учиться этому» или «не могут понимать». Неосознанно такие люди полагают, что если они так заявляют, вы будете уделять им внимание. Таким способом они получают ваше внимание (или надеются получить). В любом другом случае они могли бы его потерять.