Богатство

навижу твою пьяную масленую рожу! - сорвался он. - Мне противны все вы... и ты в первую очередь!

Рука поднялась сама по себе, и Трушин был повержен на пол здоровенной оплеухой. Тут же вскочив, эскулап врезал правителю хорошего леща. Началась драка - самая примитивная, истинно русская, когда все средства хороши. Вокруг них летали стулья, со звоном выпало стекло из шкафа. Под ногами кувыркалось судейское зерцало с призывами к честности и гражданской доблести.

Блинов с дежурным казаком едва их растащили. Трушин подхватил с полу шапку, отряхнул ее об колено.

- Мой диагноз правильный, - сказал он. - Ты не просто сумасшедший, ты даже буйно помешанный. Я законы тоже немножко изучил: при наличии безумия у власти светской власть духовная имеет право удалить из города церковные сосуды, дабы их не постигло гнусное осквернение... Пасха-то уже на носу! рассмеялся Трушин, злорадствуя. - А молиться людям будет негде. Вот тогда я посмотрю, как ты у меня попляшешь...

Мерзавец выкатился на все четыре стороны, а Соломин не выдержал - бурно разрыдался от обиды:

- За что мне все это? Господи, за что?..

Послышался скрип костыля, пришел Жабин.

- Расстригин нанял каюра. А тот за ящик виски и полтысячи рублей взялся доставить полетучку на материк.

- И пусть! Владивосток все равно меня уберет.

- На этот раз, - пояснил прапорщик, - полетучка поедет намного дальше: решили жаловаться на вас в Петербург.

- Кому же? На Галерную?

- Этого я не знаю.

- Ах, как мне все это осточертело!

- Верю... Чем могу вам помочь?

- Да чем же вы, прапорщик, можете помочь мне, если по табели о рангах вы всего-навсего коллежский регистратор, а я как никак все-таки статский советник... выше полковника!

Они еще не ведали, что камчатские "психиатры" отправили кляузу на имя самого Плеве, министра внутренних дел.

Трушин в своих пророчествах оказался прав. Под самую пасху, когда надобно куличи святить и обыватель поневоле впадает в обжорно-молитвенное состояние, духовенство Камчатки всей силой своего церковного авторитета поддержало "научный" авторитет диагноза о сумасшествии Соломина...

Рано утром в комнату ворвался Мишка Сотенный:

- Ой, беда... ну, теперь поехало!

- Да объясни толком, что случилось?

- Сейчас благочинный Нафанаил из собора святые дары на морозище вытащил. Попы уже собак в нарты запрягают. Дьяки святыни грузят, а сами ревут, будто их режут. Народищу собралось - и все тоже воют. Оно же ясно: неосвященные куличи кому жрать охота? Только псам их бросить...

Возникла ситуация, которая нуждается в пояснении для читателя, мало знакомого с законами церкви: удаление церковных святынь из города непременно связано с тем, что духовенство обязано следовать за святынями, а это значило, что храмы Петропавловска остаются без духовного причта.

- Куда же они собрались? - спросил Соломин.

- Говорят, к маяку...

Андрей Петрович, прыгая на одной ноге, с трудом попал другой в штанину брюк. Он быстро одевался, бормоча: