Чужой для всех. Книга вторая (СИ)

— Спасибо за инструкцию, Клаус.

— Береги меня… Не забудь насчет пива….

Францу показалось, что Клаус: рослый, накаченный, довольный, широко расставив ноги, дружески хлопнул его по плечу. Отчего ему стало легче. Он почувствовал уверенность и силу.

Осмотревшись кругом, ничего подозрительного не заметив, он быстрой походкой направился к стрелковому тиру. Возле небольшого дощатого здания, требовавшего плановой покраски, стояла группа мальчиков 10–12 лет. Они о чем-то спорили и считали деньги. Рядом с тиром стояла мороженщица с передвижным железным ларем и продавала мороженое. Недалеко на скамейке сидела пожилая пара, она, греясь на солнышке, поглощала еду, с собой принесенную, как в добрые старые времена и тихо о чем-то беседовала. У входа в тир на стене висел большой деревянный щит, призывавший немецкую молодежь стать в ряды лучших стрелков Рейха. Франц, не оглядываясь, уверенно потянул на себя дверь и вошел в помещение.

— Задержи дыхание, плавно нажимай на курок, — говорил басовитым голосом рослый молодой мужчина, наклонившись над девушкой, помогая ей прицелиться. — Готова? Огонь!

Раздался выстрел пневматической винтовки. Шумно закрутилась мельница. — Попала, попала, — радостно воскликнула девушка и, отложив винтовку, захлопала в ладоши. Затем она приподнялась на цыпочки и поцеловала в щеку кавалера, обернулась на входную дверь. Глаза Инги встретились с глазами Франца. Она весело посмотрела на него и чуть-чуть подмигнула. Затем капризно обратилась к сопровождавшему ее мужчине — это был Михаил: — Дорогой, Ганс, мне надоело стрелять. Ты мне обещал купить мороженое. Пойдем отсюда.

Миша, молча, расплатился с руководителем тира и сдержанно ответил: — Идем покупать мороженое, пожалуйста, Инга — на выход.

— Добрый день! Вы будите стрелять по мишеням или по целям, — теряя интерес к молодым людям, сразу обратился к Францу руководитель тира. Он явно был удивлен, что к нему заглянул хоть и в гражданской одежде, но по выправке военный человек, возможно офицер-отпускник.

— Нет, я стрелять не буду, — ответил Франц — Вот вам десять марок. Пусть мальчики постреляют, они толкаются у входа.

— Хорошо, господин. Я так и сделаю. Пусть дети заходят.

Франц развернулся и вышел из тира догонять русских конспираторов…

— Стоп! А это что за чучело в перьях, — мысленно произнес Следопыт, сидя в кустах и просматривая подходы к тиру. Он увидел, как плотный мужчина средних лет, одетый в дорожный альпийский костюм с пером на шляпе, незаметно появившийся, проследовал за немецким майором. — Ты куда прешься, горный баран! Туда нельзя. Там серьезные дяди будут вести серьезные переговоры. — С этими словами, Следопыт, также переодетый в гражданский костюм, только гигантских размеров, в три прыжка оказался возле подозрительного «шпика» и легонько прижал того к себе. Обмякшее тело подхватил под мышку и поволок к кустам. Затащив в заросли, он проверил внутренние карманы «альпийца». Достал удостоверение личности, прочел: — Оберлейтнант Шранке — 6 отдел РСХА.

— Вот неугомонные. Видно крупная птица этот Ольбрихт. Ага, и фотоаппарат у тебя есть, — Следопыт достал кассету и положил в карман, — посмотрим, что ты там нащелкал. — Затем положил удостоверение и фотоаппарат назад офицеру «SD». Тот замычал и задвигался. Разведчик надавил на сонную артерию. — Поспи часок, парнокопытный, а я подежурю.

Тем временем Медведь и Франц уже сидели на скамейке под тенью старой липы и вели разговор на русском языке. Инга сидела на противоположной стороне аллеи и с наслажденьем ела фруктовое мороженое, наблюдая по сторонам. Парк был безлюден.

— Прежде чем сотрудничать с вами, — сразу вступил в разговор Франц, — мне нужно знать ваши полномочия и к кому мне апеллировать после войны.

— Я ожидал такой вопрос и готов ответить, — Миша заговорил тихим, уверенным голосом.

— Мои полномочия охватывают первый этап переговоров. Поставлена задача — выйти с вами на контакт. Убедиться, что вы тот офицер, который нам нужен, а именно — Франц Ольбрихт, который был у нас в тылу в мае.

— Убедились? — ухмыльнулся Франц.

— Да, убедился, — глаза Михаила засверкали холодным блеском, ему не понравилась ухмылка немца. — Я вас запомнил на всю жизнь.

— Я вас тоже, — Франц напрягся, рука потянулась к груди.

— Не будем отвлекаться, господин Ольбрихт. Мы не на дуэли.

— Согласен, — Франц опустил руку.

— Это уже лучше. Продолжим разговор. Так вот о полномочиях. В мои обязанности, кроме того, входит выслушать вас, принять условия сотрудничества и передать их командованию. Обеспечивать вашу безопасность во время переговоров. Пока все. На втором этапе будут конкретные указания.

— Это все? — удивился Ольбрихт.

— Да все.

— Понятно, что у вас нет серьезных полномочий. Тогда какие доказательства вы можете предъявить мне, что ваша сестра и моя дочь живы? Что у них нормальные условия жизни, есть своя квартира, работа, деньги. Без этих доказательств, дальнейший разговор бесполезен.

— Господин майор, — сокрушенно вдохнул Михаил, — если бы вы знали, как я желаю Вере и Златовласке такой счастливой жизни. Поверьте, больше чем вы. Но это зависит от вас. От нашего сотрудничества. Вера за связь с вами осуждена на 10 лет исправительных лагерей и отбывает срок на Севере.

— Что? — Франц вздрогнул от услышанной фразы, его лицо застыло в недоумении. Рука сжала трость.

— Да, к сожалению это так. У нас суровые законы. За связь с немцами на оккупированной территории может быть высшая мера наказаний. Вере еще повезло. Могло быть гораздо хуже. Поэтому, если вы откажетесь работать на наших условиях, она погибнет. Вместе с ней и Златовласка. Девочка сейчас находится у моей мамы.

— Не мучайте меня, Микаэль Дэдушкин, вас так, кажется, зовут. Запомните, раз я здесь, значит, я дал свое согласие. Я никогда не был нацистом. Я противник нацистских идей. Да, я был солдатом и остаюсь им, воевал против солдат. Но я не был убийцей простых граждан. У меня свои взгляды на вопросы окончания войны, свои цели и я иду к ним. Чтобы их выполнить, мне нужна ваша помощь. Кроме того, я несу персональную ответственность за Веру и за дочь. Поэтому, мне нужны твердые гарантия, что с ними ничего не случится, пока я буду с вами, что они будут обеспечены всем необходимым для нормальной человеческой жизни. Это мое главное требование. Вы можете предоставить такие гарантии?

— Нет, не могу. Не уполномочен. Но ваши условия я передам. До конца месяца они будут выполнены. Это для меня очень важно.

Франц облегченно вздохнул. Его глаза потеплели. — Скажите, Микаэль, почему вы спасли меня во время покушения?

— Потому что есть на то основания. Об этом позже.

— Но все же.

— Ну, во первых, Вы должны ответить на простой вопрос. Каким образом вы узнали об операции «Багратион», о направлениях ее ударов на участке 9 армии Вермахта?

— Если я промолчу.

— Это не серьезно, господин Ольбрихт. Тогда мы должны заново начать весь разговор.

— Хорошо. Предоставьте гарантии, будет вам мой ответ.

— Договорились.

— У меня еще один вопрос, Микаэль.

— Говорите, Франц.

— По мне стреляли действительно англичане?

— Да, это были сотрудники английской разведки. Мы выяснили это по своим каналам. Пока не ясны мотивы покушения, но когда будет информация, мы с вами поделимся.

В это время из тира вышли немецкие мальчики. Они, шумно разговаривая, направились в их сторону. Михаил поднялся, — Нам пора расходиться, господин Ольбрихт. О второй встрече мы вас предупредим сами. Будьте осторожны на ипподроме.

— Где? Где? — удивился Франц.

— Вам придет письмо с приглашением от бригадефюрера Шелленберга. Он любитель скаковых лошадей и скачек. 6 отдел РСХА вплотную занялся вами. Их цели нам пока не ясны. До поры, до времени. Вы их нам поможете разгадать. До свидания, господин майор, — Миша подал руку немецкому офицеру.

— До свидания, господин…

— Оберлейтнант Ганс Клебер.

— Господин Клебер, — Франц принял рукопожатие Михаила. Их взгляды встретились. Былой враждебности в глазах уже не было…