Трибунал

Порта с Малышом ожесточенно спорят, кому из них закладывать взрывчатку.

— Если каждый возьмет по опоре, будет быстрее, — говорит Малыш, которому не терпится добраться до бомб Льюиса.

— Делай, что я говорю, ходячий сортир! — кричит Порта, запустив в него гаечным ключом.

— Ты не главнее меня, — ярится Малыш. — Обер-ефрейтор — это обер-ефрейтор, и ни Бог, ни дьявол не могут указывать ему, что делать. Скажи, что было бы, если б один обер-ефрейтор принялся отдавать приказы другому?

— Я занимался в школе подрывников в Бамберге, — кричит Порта, — когда ты был в школе армейских поваров и учился портить кислую капусту! Даже ты должен понимать, что в этом деле я главный!

— Черт побери, — возмущенно отвечает Малыш. — Будто я не был в Бамберге. Мне даже дали медаль за образцовое усердие, которое стоило жизни двум инструкторам!

После долгих споров и пререканий они соглашаются разделить работу на двоих. Малыш находит хороший способ прикреплять бомбы к опорам так, чтобы они не соскользнули. Но самое главное — правильно подсоединить к ним провода.

Уже глубокой ночью мы заканчиваем минирование одной стороны моста, и Порта требует ужина.

— Тебе моча в голову ударила! — возбужденно кричит Грегор. — Ужинать здесь, под русским мостом — это самоубийство!

У Ивана случится удар, если он обнаружит нас здесь, верно? — беззаботно усмехается Малыш.

Однако Порта упрямо требует ужина, на который, в соответствии с HDV [8], имеет право.

Пока мы едим, над нашими головами проходят охранники из НКВД. Мы могли бы коснуться их, просунув руки между досками.

Переходить на другую сторону моста — дело опасное, мы несколько раз чуть не падаем с него. Когда цель достигнута, снова приходится резать треклятую колючую проволоку.

Мы закладываем взрывчатку у основания каждой опоры. Начальные заряды самые опасные. Они могут взорваться от удара. Если б мы уронили хоть один, охранники подоспели бы к нам через минуту, — и у нас нет иллюзий относительно того, как бы они обошлись с нами.

— Знаешь это дело, — хвалит Порта Малыша, похлопывая его по плечу.

— Пока что все идет хорошо, — довольно улыбается Малыш, прикрепляя бомбы Льюиса к бетонному основанию.

Он ныряет под мост с ловкостью обезьяны, чтобы как следует присоединить провода.

У меня голова кружится от одного взгляда на него.

— Как, черт возьми, он это делает? — нервозно бормочет Грегор.

— Ради святой Агнессы, не спрашивай его, — предупреждает Порта, — иначе он погибнет! Он не представляет, как это опасно!

Легкий шум заставляет нас посмотреть вверх. Над нашими головами идут трое охранников. Мы слышим предостерегающий лязг автоматов.

— Попытался бы сделать это Адольф, — неожиданно кричит Малыш, голос его далеко разносится в безмолвии.

Я срываю с плеча автомат и целюсь в охранников на мосту.

Вдали грохочет, приближаясь, поезд. В его громыхании тонут звуки выстрелов.

Трое людей в тулупах переваливаются через низкие перила моста и летят, вертясь, далеко вниз.

Порта с любопытством смотрит вверх между шпал. К счастью, охранников было всего трое.

Поезд со стальным грохотом проносится по мосту.

— Чего стреляли? — удивленно кричит Малыш, выглядывая из-за бетонной опоры. — Хотели перепугать всех?

— Потому что ты не можешь держать закрытой свою гамбургскую пасть, — злобно отвечает Порта. — Разве я не велел тебе ни слова не говорить здесь по-немецки?

Подавая друг другу сигналы фонариками, мы разбиваем стеклянные капсулы одновременно, чтобы синхронизировать взрывы. С мостом такого типа это очень важно. Иначе мост треснет всего в нескольких местах, и русские саперы быстро устранят повреждения.

Последним от моста уходит Порта. Он тянет за собой тонкий провод и за излучиной реки присоединяет его к взрывной машинке, которую Малыш несет на спине.

Мы готовимся произвести взрыв на безопасном расстоянии, на противоположной стороне озера.

Малыш вертит ручку машинки, как сумасшедший, чтобы получить достаточно тока для взрыва, Грегор смотрит на счетчик.

Малыш устраивает краткую передышку после усердной работы и закуривает сигару. Он считает, что такой торжественный момент заслуживает сигары. С выражением лица священника, бросающего горсть земли на останки павшего фельдмаршала, он приводит взрывное устройство в положение готовности и утробно посмеивается, будто в безобидном предвкушении.

Держите шапки, мальчики, она готова к действию,— торжественно говорит он, поглаживая машинку.

— Не нажимай плунжер, пока я не скажу, — нервозно предостерегает Порта. — Начальные заряды должны взорваться первыми, иначе с этим мостом ни черта не случится!

— Тьфу ты! — восклицает Малыш в ужасе. — Это то же самое, что пойти в кино и обнаружить, что какой-то еврей стащил банки с пленкой!

— Такое может случиться, — серьезно говорит Порта. — Со мной однажды случилось в Берлине.

— Не пугайтесь, — успокаивает нас Малыш. — Я никогда не портачил! И этот жалкий мостик будет не первым!

— Жалкий мостик? — удивленно переспрашивает Грегор. — Такого большого я еще не видел!

— Ну так любуйся им, пока можно, — хрипло смеется Малыш, — через пару минут любоваться будет нечем!

Товарный состав, который везут два больших паровоза, медленно приближается к заминированному мосту. На каждом втором вагоне трепещет красный флаг.

— Святая Агнесса, мачеха Божия, — кричит Порта, выкатив глаза. — Поезд везет взрывчатку!

— И посмотрите на эти бензовозы! — кричит Малыш, указывая на шоссе, идущее вдоль железнодорожной линии, по которому движется длинная колонна грузовиков.

— Держитесь покрепче за землю, — обеспокоенно говорит Порта, — иначе запросто взлетите на воздух вместе с этим чертовым мостом!

— Надеюсь, они не заметят, что начальные заряды начали шипеть, — угрюмо говорит Грегор, глядя в бинокль на километровую колонну. — Господи, спаси нас, там достаточно бензина, чтобы спалить целую армию!

— Ерунда, — утешает его Малыш отеческим тоном. — Они будут летать возле Млечного Пути, глядя на нас сверху, прежде чем успеют чему-то удивиться.

— Черт, нужно было соединить их покороче, — говорит с досадой Порта. — Нельзя верить всему, что говорят эти бамбергские недоумки. Мы знаем больше, чем они узнают за всю жизнь.

— Будто Рождество, правда? Когда смотришь в замочную скважину на елку, которую стащил твой отец, и пытаешься узнать, какие подарки купили тебе в кредит, — говорит Малыш с радостным выражением лица.

— Если мост уцелеет, нас всех ждет трибунал, — угрюмо говорит Грегор, снова поднося к глазам бинокль.

— А если не уцелеет, — откровенно смеется Порта, — и Иван схватит нас, трибунал будет совсем другим!

— Да кончайте вы столько думать, — жизнерадостно говорит Малыш. — В армии могут осудить за что угодно! Трибуналы всегда наготове!

С шумом, напоминающим далекий гром, поезд идет по мосту, с противоположного конца на мост въезжает другой.

— Жаль, просто возвращающийся порожняк, — недовольно вздыхает Малыш.

Внезапно на обоих концах моста взлетает пламя.

— Начальные сработали! — восклицает Порта, выжидающе глядя на длинный мост.

Малыш изо всех сил нажимает на плунжер.

К небу взлетает единая, фантастичная красно-желтая пелена пламени и расплывается в грибообразное облако огромных размеров. Мост во всю длину поднимается к серым, тяжелым тучам. Поезда поднимаются вместе с ним, ни один вагон не опрокидывается. Потом все разлетается на миллион частей. В нескольких метрах от нас падает двухосная тележка.

Бензовозы движутся друг за другом вплотную, возможности свернуть у них нет. Они, вертясь, взлетают в воздух, на замерзшие озера льются пылающие потоки бензина.

Тяжелые бензовозы разлетаются, как игрушки. Бензин льется повсюду, создавая новые краснопламенные костры. Потом нас с жуткой силой ударяет взрывная волна.

Меня отбрасывает на несколько метров на лед. Но все происходит так быстро, что я даже не успеваю испугаться.