Желтый саквояж

Какое-то время Вепш прислушивался, а потом повернулся к Остапу, устроившемуся в задке бестарки.

– Ну что, пан студент, как договорились?

– Так, пан майор, – Остап торопливо вылез на мостовую. – Я обязательно встречусь со своими и в любом случае буду ждать вас у бывшей кнайпы Шамеса…

– Надеюсь…

Майор вздохнул, тронул вожжи, и бестарка покатила дальше. Оставшись вдвоём, Вепш и Зенек ехали молча, и только когда бестарка, обогнув стороной центр, свернула в сторону предместья, майор неожиданно сказал:

– А для вас, пан поручник, у меня будет особое поручение…

– Какое? – Зенек посмотрел на Вепша.

– Надо добраться до Лондона.

– Как? – деловито спросил поручик.

– По воздуху, пан поручник, по воздуху… – вроде как не совсем серьёзно ответил майор.

– Что? – не удержался от смешка Зенек. – У вас есть готовый к полёту самолёт?

– Есть, – неожиданно твёрдо сказал Вепш.

Зенек открыл было рот и тут же прикусил язык. Он вспомнил, как в лагере поручик Вепшик интересовался, сможет ли он, Зенек, летать, и, поняв, что майор вовсе не шутит, уточнил:

– Какой, пан майор?

– РВД-8… Устроит?

– Нет, – Зенек покачал головой. – Он не долетит до Лондона.

– До Лондона нет, – согласился майор, – но в горах Югославии, я знаю, уже есть английская миссия. Правда, придётся походить пешком, но, надеюсь, пан поручник не забыл, что мы на войне…

– Так есть, – по-военному чётко ответил Зенек и, уже воспринимая слова Вепша как приказ, спросил: – Что в Лондоне?

– Там найдёте полковника Янушевского и кое-что передадите ему от меня. На словах. Что именно, скажу позже.

Зенек и без всяких объяснений догадался, что речь пойдёт о дальнейших действиях, в связи с вступлением в войну СССР, и, немного поколебавшись, неожиданно попросил:

– Пан майор, могу я взять с собой панну Ирену?

– Что? – майор машинально натянул вожжи. – Это же двойной риск.

– Я понимаю. – Зенек нахмурился. – Но она хочет, и потом мы…

– Так… – майор немного подумал. – Ну что ж, может, так и лучше, вполне сойдёте за беженцев…

Считая вопрос окончательно решённым, Зенек облегчённо вздохнул и поинтересовался:

– А сейчас мы куда?.. К самолёту?

– Нет. Пока к подпоручнику Боцяну.

Бестарка ещё примерно полчаса тарахтела по булыжнику, прежде чем остановилась у какого-то одноэтажного дома. Вепш вылез и трижды постучал во входную дверь. Её долго не открывали, но наконец замок щёлкнул, и на пороге возник сам подпоручик Боцян.

– Пан майор, вы?..

– Я, – ответил Вепш и коротко бросил: – У вас всё готово?

– Так, пан майор! – чётко доложил Боцян и отступил в сторону, пропуская в дом Вепша…

Держа верную берданку наизготовку, сторож осовиахимовского сарая напряжённо всматривался в ночную темень, однако майор Вепш появился совсем с другой стороны. Бесшумно выйдя из-за угла сарая, он тихо окликнул:

– Служивый… Как тут?

– Ну, нарешти… [160] – облегчённо вздохнул сторож и, привычно взяв винтовку к ноге, по-солдатски чётко доложил: – Вшистко в пожонтку [161], пан майор!

– Добро…

Вепш ещё раз осмотрелся и негромко свистнул. Почти сразу со стороны недальнего хмельника послышался такой же ответный свист, а потом в темноте начали прорисовываться приближающиеся к сараю неясные фигуры.

Первым подошёл возглавлявший своих людей подпоручик Боцян и деловито спросил:

– Что, пан майор, начинаем?

– Нет, – покачал головой Вепш. – Ждём Зенека.

– А я думал, он уже с вами, – разочарованно протянул явно настроившийся действовать немедленно Боцян.

– Ничего, подождём, пусть лётчик как следует отдохнёт, – и майор, словно устраиваясь поудобнее, опёрся спиной на дощатую стену осовиахимовского сарая.

Ждать пришлось довольно долго, прежде чем от предместья Лидавк донёсся слаженный конский топот, и ещё через пару минут шедшая рысью упряжка, лихо развернув бестарку прямо у ворот сарая, остановилась, а приехавший поручик Зенек, соскочив с сиденья, на ходу одевая лётный шлем, подбежал к Вепшу.

– Пан майор, пилот поручник Зенек прибыл!

Вепш хотел что-то сказать, но тут подпоручик Боцян, разглядев в бестарке женскую фигуру, удивлённо воскликнул:

– Пан майор!.. Кто это с ним?

– Кто надо, – недовольно оборвал его Вепш и уточнил у Зенека: – Всё взяли, пан поручник, ничего не забыли?

– Никак нет, ещё с вечера всё уложили в два рюкзака!

– Отлично, – майор махнул рукой стоявшим в стороне людям Боцяна. – Хлопаки [162], начали!

Все дружно бросились к сараю, послышался звон нескольких пил, приглушённая брань, и буквально через десяток минут часть дощатой стены уже лежала плашмя на траве, открыв широкий проём, в глубине которого легко угадывался контур лёгкого самолёта.

По команде Вепша люди облепили РВД-8 со всех сторон и общими усилиями выкатили его на поле. Зенек поспешно закинул приготовленные рюкзаки в кабину, помог сесть напряжённо молчавшей Ирене, влез сам и махнул Боцяну.

По этому сигналу подпоручик, забежав вперёд, взялся за лопасть пропеллера и весело крикнул:

– Контакт!

– Есть контакт! – громко отозвался Зенек.

– От винта! – теперь уже повелительно крикнул Боцян и изо всех сил крутанул лопасть.

Мотор пару раз фыркнул, пропеллер поначалу как-то неуверенно дёрнулся и почти сразу опять косо замер. Боцян сердито чертыхнулся и несколько раз вручную прокрутил винт. За этим последовал новый рывок, такое же, как и раньше, фырканье мотора, потом обнадёживающе прерывистые хлопки, и, наконец, лопасти слились в один неразличимо гудящий круг.

Теперь мотор заработал ровно, и только крыло самолёта как бы нетерпеливо вздрагивало, словно РВД-8 сам торопился взлететь. Вепш, стоя у кабины, ожидал, пока Зенек закончит прогрев, и настороженно оглядывался, но вокруг было спокойно. Наконец пилот решил, что можно взлетать, обернулся к панне Ирене, сидевшей во второй кабине, ободряюще кивнул ей и потом, свесившись набок, коснулся рукой плеча стоявшего рядом Вепша.

– Ну что, пан майор, я передаю: «Скшипка грае»? [163]

– Так, пан поручник.

Вепш крепко пожал руку Зенека и резко отступил в сторону. Мотор «эрвудзяка» зарычал, самолёт медленно сдвинулся с места и покатился по тёмному полю, всё увеличивая скорость. Ещё через минуту, после того как исчезли багровые всплески из выхлопных труб, тень взлетающей машины, прорисовавшись на светлеющем горизонте, словно растворилась в ночном мраке, оставив после себя лишь всё слабеющий гул…

В ту же ночь пробраться на Черчице Остап не сумел. Помешали забитая войсками магистраль, патрули чуть ли не на каждом перекрёстке, разрушенные жестокой дневной бомбёжкой здания и ещё продолжавшиеся во многих местах пожары. Остапу пришлось петлять задворками, выжидать удобный момент, а то и вовсе, оставляя недоступный центр города в стороне, пробираться далеко в обход путаными улочками предместий.

Зато за все свои мыканья Остап был вознаграждён сполна. Оказалось, что на явке в Черчице к моменту его появления находился не только последнее время пребывавший тут постоянно Змий, но и заявившийся прямо из леса, на какой-то час раньше Остапа, вместе со всей своёй боёвкой, Смерека.

Увидев входящего в комнату нивесть откуда взявшегося Остапа, сидевшие за столом Змий и Смерека сначала удивились, потом обрадовались, но вместо расспросов немедленно усадили парня рядом с собой и первым делом налили ему полстакана первака.

По тому, как его приняли, Остап сообразил, что теперь, после Львова, он на особом счету и, хлопнув предложенную выпивку, не чинясь принялся с аппетитом закусывать. Особых разносолов на столе не было, из чего Остап заключил, что, несмотря на наличие самогона, здесь не пьянка, а деловой разговор.