Живые и мертвые

овился.

Адъютант командующего выскочил из "эмки" и побежал вперед, к голове застрявшей колонны.

- Этот сейчас расчистит! - уверенно сказал шофер.

Предсказание не оправдалось: прошло еще двадцать минут, пехота все шла и шла, растягиваясь на ходу в цепочку, обтекая машины, и по обочинам и по целине, а машины по-прежнему не двигались.

Серпилин вышел из "эмки" и без особого нетерпения прохаживался взад и вперед, поскрипывая по снегу валенками, которые он после визита к начальству сейчас, в дороге, снова надел вместо сапог. В дивизию все равно приезжали ночью, ночью же он собирался поехать в полки, спать не намеревался, и небольшая задержка не так уж беспокоила его, а зрелище двигавшихся к фронту войск и техники еще раз напоминало о наступлении.

Ему было и радостно и тревожно. Строго говоря, дивизией он с мирного времени не командовал, выход из окружения с несколькими сотнями людей был хотя и суровой, но все же односторонней школой, и он волновался сейчас, думая о предстоящем наступлении.

"А эти, кажется, вовсе свежие, - думал он, глядя на мелькавшую с той стороны дороги в просветах между машинами и гаубицами пехоту. - Вообще не воевали. И командиры тоже в большинстве, наверное, не воевали. А на войне, как ни говори, первый день - трудный день..."

Занятый этими мыслями, Серпилин все еще прохаживался взад и вперед, когда перед ним вырос запыхавшийся от бега адъютант командующего.

- Вот, товарищ генерал, - показал он рукой на сопровождавшего его рослого майора, - он отвечает за движение колонн на этом участке. Я ему объясняю, что вы ждете, а он не принимает мер! Пришлось попросить к вам!

Серпилин выпрямился и посмотрел на стоявшего перед ним непокорного майора.

Майор приложил руку к ушанке и доложился простуженным, но веселым голосом, что он командир полка этой находящейся на марше дивизии, майор Артемьев.

Несмотря на простуженный голос и замотанное бинтом до подбородка горло, майор был само здоровье: большой, с квадратными плечами, с обветренным, даже при лунном свете кирпично загорелым лицом.

Адъютант, кажется, надеялся, что майор сразу же получит нагоняй, но Серпилин начал не с этого:

- Ангина?

- Так точно, ангина! - все так же весело и хрипло отчеканил майор.

- А пробку надолго устроили?

- Сейчас, товарищ генерал, пехота уже подошла, еще пять-шесть грузовиков на руках в горку вынесем, а там интервалы установим; остальные сами, с разгону пойдут. Через десять минут все ликвидируем. Я объяснял старшему лейтенанту, - кивнул он на адъютанта, как человек, недовольный, что его зря оторвали от дела.

- Хорошо, десять минут даю. - Серпилин взглянул на часы. - Но не дольше! Еще не воевали?

- Что имеете в виду, товарищ генерал? Лично меня?

- Имею в виду ваш полк, раз вы полком командуете, вашу дивизию...

- Большинство рядового состава не воевало, а командный состав был в боях на Халхин-Голе. Конечно, бои... - Наверное, он хотел объяснить, что бои на Халхин-Голе не те бои, что на этой