Путь

Я звонил Кайлу раз двадцать, пока он не соизволил ответить на звонок.

— Это ты, Алан? — бодро спросил он, хотя я уловил в его голосе беспокойство.

— Что ты сделал?

— И что же я сделал?

— Украл мое агентство.

Я звонил ему из пустого холла. До сих пор я сидел на диване, но теперь вскочил и стал расхаживать взад-вперед.

— Это неправда, дружище. «Мэджик» по-прежнему твой. Я лишь последовал твоему примеру и открыл собственное дело.

— С моими клиентами?

— Нет, со своими клиентами. Не забывай, кто их привлек.

— Но ты сделал это, работая у меня. Использовал мое имя, мои деньги, мое агентство и мои творческие идеи.

Я старался говорить спокойно.

— Спорный вопрос. Я был твоим партнером, значит, я тратил и свое время. Ты говоришь о своих творческих идеях. А про идеи Ральфа и Кори ты забыл? Но теперь это уже неважно. Клиенты сами решают, с кем им иметь дело. Они предпочли выбрать меня. Ты их бросил. Я собрал валявшиеся куски. Разве ты можешь винить их за это?

— Я виню не их, а тебя. Помнится, ты обещал меня прикрывать.

— Я выполнил обещание. Позаботился о клиентах, когда тебе было вообще не до кого.

— Как бы ты сейчас ни юлил, Кайл, ты все равно мерзавец. Да, мне действительно было не до кого, потому что с моей женой случилась страшная беда. А ты воспользовался этим и нанес мне удар в спину. Для таких, как ты, в аду есть особые места.

— Только не надо мне читать морали, приятель. Это честный бизнес. Ни я, ни мои клиенты не хотят стоять на месте.

— Я еще разберусь с тобой, Кайл! И с этим предателем Ральфом тоже! Вы так просто не отделаетесь.

Видимо, он опешил, но ненадолго.

— Что ж, желаю удачи, — произнес Кайл.

А ведь Маккейл раскусила его с самого начала!

Я мучительно раздумывал над тем, следует ли говорить ей о случившемся, и решил подождать, пока не узнаю, насколько плохи дела моей компании. Но, как и тогда, она почуяла неладное.

— Ты все-таки дозвонился до Кайла? — спросила жена.

— Да, — кивнул я, опускаясь на стул возле ее койки.

— И что?

Боже, какой беспомощной и уязвимой показалась она мне сейчас! Не добивать же ее жуткой правдой.

— Обычные проблемы. Узкие места, предельные сроки. В понедельник мне выходить на работу.

Я погладил ее руку. Маккейл с грустью смотрела на меня.

— Конечно, тебе пора возвращаться к работе. Сколько времени я у тебя отняла.

— Ты не отняла ничего, что бы не принадлежало тебе.

Слабая улыбка тронула ее губы.

— Ну и как там Кайл? Справляется?

— Занят по горло, — произнес я, стараясь скрыть гнев.

— Досталось ему. Надо же, как я была неправа в своих суждениях.

Маккейл по-детски закатила глаза, будто не могла поверить в собственную глупость.

— Да. Он оказался невероятным…

Докончить фразу у меня не было сил.

— Ты согласен, что в этом году он заслужил большой рождественский бонус?

Этого выдержать я уже не мог.

— Прости, мне надо в туалет.

Я вышел в туалет, заперся там и пинал пластмассовое мусорное ведро до тех пор, пока оно не раскололось.

ГЛАВА 11

Мой прежний мир лежал в руинах, однако день возвращения Маккейл домой для меня был сродни рождественскому празднику. Во всяком случае, пока я не уложил ее спать. Тогда меня обступила реальность. Я прослушал записи с автоответчика. Звонков было около сотни. Малую их часть составляли слова ободрения и утешения. Большинство звонков касалось просроченных выплат. Я взял ручку, лист бумаги и начал последовательно выписывать их даты и содержание.

С каждым днем требования заплатить по счетам становились все более настойчивыми и даже угрожающими.

Увы, Маккейл не умела считать деньги. Хотя мой отец работал финансистом, я тоже не унаследовал его дисциплины в обращении с деньгами. Рекламное агентство «Мэджик» взлетело ввысь подобно фейерверку. Открылись возможности, которых не было прежде. Естественно, нам с Маккейл захотелось всего и сразу. Мы купили просторный дом, обзавелись дорогими автомобилями, ездили отдыхать, куда душа пожелает. Помимо этого, приобрели множество вещей, отвечавших нашим сиюминутным желаниям. Маккейл не умела и не любила готовить, и мы почти каждый вечер отправлялись в ресторан.

— Единственное блюдо, которое мне по силам, — это заказ столика, — обожала повторять Маккейл.

Помимо этого, она с расточительной щедростью откликалась на нужды любых благотворительных организаций: от «Марша десятицентовиков» [5] до «Спасем борзую». Наша продуктовая кладовая была забита нераспечатанными пачками печенья, которое продавали гёрл-скаутские организации с целью сбора средств. Всякий раз, когда обнаруживалось, что деньги на исходе, Маккейл говорила:

— Ты же у меня талантливый. Ты заработаешь больше.

Еще до той трагической пятницы и развала агентства наше финансовое положение было весьма шатким. Мы срывали сроки всех выплат, оформили вторую закладную на дом, а на наших кредитных карточках не было ни цента. Это напоминало хождение по канату. И когда мы больше всего нуждались в деньгах, кто-то взял и перерезал его.

Оплатой счетов занималась Маккейл. Было ясно, что она просрочила несколько выплат подряд, а деньги потратила неизвестно куда. Помимо телефонных звонков, на полу, возле задней двери, высилась кипа счетов. Когда я увидел их в первый раз, у меня не хватило решимости разобраться, что к чему, и я просто ушел.

Кто-то однажды сказал: «Мы можем отрицать реальность, но не можем отрицать последствий отрицания реальности». Первые последствия обозначились в воскресенье днем. Я убирал со стола после ленча, когда раздался звонок в дверь. Я увидел на пороге двоих мужчин. Один был примерно моего роста и телосложения, только лет на десять старше и лысый. У второго волосы были песочного цвета, а видом своим он напоминал линейного игрока из футбольного «Сиэтл сихокс».

— Вы — Алан Кристофферсон? — спросил лысоватый.

— Да.

— Мы из лизинговой компании «Эвейт лизинг», должны изъять взятые вами в кредит автомобили: двухместный спортивный «Лексус» и «Кадиллак-Эскалада».

— Послушайте, я только что забрал жену из больницы! Мы можем как-то договориться?

— Сожалеем, но переговоры не в нашей компетенции. Нам поручено забрать машины. Будьте любезны, проводите нас в гараж.

Я глядел на лысоватого, надеясь уловить хоть какой-то признак снисхождения. Увы! Этот человек просто выполнял свою работу. Я проводил их в гараж. Лысоватый предусмотрительно отошел от двери, чтобы не мешать мне набирать шифр на клавиатуре. Двери гаража открылись.

— Дайте мне немного времени. Я вытащу из автомобилей наши вещи.

— Пожалуйста.

Я извлек солнцезащитные очки, компакт-диски, зарядные устройства для мобильников. Затем отцепил автомобильные ключи и подал их лысоватому. Он залез в «Кадиллак». Его спутник открыл дверцу «Лексуса».

— Извините, — буркнул лысоватый.

Я смотрел вслед удаляющимся машинам. Потом закрыл двери гаража и вернулся в дом.

— Кто приходил? — спросила Маккейл.

— Люди из лизинговой компании, — хмуро ответил я. — Забрали наши автомобили.

— Прости, — прошептала Маккейл и отвернулась.

— Не волнуйся о пустяках. Всего-навсего машины. Не последние в нашей жизни.

Я вдруг почувствовал себя бедняком.

Все оказалось хуже. Вечером я нашел в себе силы посмотреть скопившиеся счета. В числе прочих там были первые счета из больницы. Сумма превышала четверть миллиона долларов.

«Я с этим справлюсь, — твердил я себе. — Только без паники. Не опускай руки. Ты нужен Маккейл».