Когда рассеется туман

Она подняла глаза и заметила Робби.

— Ты ведь узнаешь мистера Хантера, Эммелин? — спросила Ханна.

Эммелин на секунду нахмурилась. Села, подперла подбородок рукой и заморгала огромными голубыми глазами.

— Друг Дэвида, — напомнила Ханна. — Он приезжал к нам в Ривертон.

— Робби Хантер, — расплываясь в счастливой улыбке, сказала Эммелин. Ее рука упала на колени. — Насколько я помню, вы задолжали мне платье. Надеюсь, в этот раз вы совладаете с желанием порвать его прямо на мне.

По настоянию Эммелин Робби остался обедать. Это просто немыслимо — заявила она — чтобы человек ушел, не успев прийти. Поэтому в тот день Робби присоединился к Деборе, Тедди, Эммелин и Ханне в столовой дома номер семнадцать.

Ханна сидела на одном конце стола, Дебора с Эммелин — на другом, Тедди и Робби — друг напротив друга. Они забавно смотрятся, подумала Ханна: Робби — типичный представитель богемы, и Тедди, за четыре года работы с отцом превратившийся в стандартного, даже в чем-то карикатурного бизнесмена. Нет, он все еще был симпатичным, Ханна замечала, что жены клиентов нет-нет, да и поглядывают на Тедди — к его чести, без толку — но лицо стало шире, а волосы белее. Щеки зарумянились от безбедной жизни и обильной еды. Он вольготно развалился на стуле.

— И чем же вы зарабатываете на кусок хлеба, мистер Хантер? Жена говорит, вы не имеете отношения к бизнесу. — Тедди не мог представить себе, чем еще можно заниматься в жизни.

— Я писатель, — ответил Робби.

— Писатель? Для «Таймс» пишете?

— Когда-то писал, — признался Робби. — А теперь только для себя. Себе почему-то легче угодить, — с улыбкой пояснил он.

— Как прекрасно иметь время только для себя! — воскликнула Дебора. — А я целыми днями мотаюсь туда-сюда! — И, хищно улыбаясь Робби, она разразилась монологом о своем участии в недавнем показе мод.

Да она же флиртует, вдруг сообразила Ханна. И поглядела на Робби. Да, он красив — неброской, мрачноватой красотой, на которую Дебора обычно не клевала.

— Книги пишете? — допытывался Тедди.

— Стихи.

— «…Чего ж нам медлить, так можно заржаветь, застынуть в ножнах», [22] — напыщенно произнес Тедди.

Ханна только заморгала, услышав, как он переврал Теннисона.

Робби перехватил ее взгляд и ухмыльнулся.

— «Как будто жизнь — дыханье, а не подвиг», — закончил он.

— Всегда любил Шекспира, — сообщил Тедди. — Вы тоже пишете что-то в этом роде?

— Нет, с Шекспиром меня, конечно, не сравнить, — засмеялся Робби. — Но я стараюсь. Я должен забыться в работе, иначе я увяну от тоски.

— Хорошо сказано, — похвалил Тедди.

И тут Ханну осенило. Она поняла, кто такой Робби. Даже задохнулась от восторга.

— Вы — Роберт С. Хантер!

— Кто? — переспросил Тедди, переводя взгляд с жены на гостя. В поисках поддержки он поглядел на Дебору — та только пожала плечами.

— Роберт С. Хантер, — повторила Ханна, во все глаза глядя на Робби. И засмеялась, не в силах сдержаться. — У меня есть ваш сборник.

— Первый или второй? — полюбопытствовал Робби.

— «Прогресс и разруха», — ответила Ханна. Она и не знала, что у Хантера две книги.

— А-а-а! — вспомнила и Дебора. — Да-да, я читала статью в газете. Вам ведь присудили премию?

— «Прогресс» — это как раз вторая, — сказал Робби, глядя на Ханну.

— Тогда мне хочется прочитать первую. Вы не скажете мне название, чтобы я смогла ее купить?

— Я подарю вам свою, — пообещал Робби. — Я ее уже прочел. Между нами говоря, на редкость скучная вещь!

Дебора жадно улыбнулась, в глазах сверкнул привычный огонек. Она мгновенно оценила Робби и уже мысленно составляла список людей, перед которыми можно похвастаться модным поэтом на одном из своих приемов. Судя по тому, как хищно она сложила красные, блестящие губы, цена Робби была очень высока. Ханна почувствовала мгновенный всплеск ревности.

— «Прогресс и разруха»? — моргнул Тедди. — А вы случайно не социалист, мистер Хантер?

— Нет, сэр, — улыбнулся Робби. — У меня нет ни собственности, чтобы ее перераспределить, ни желания ею обзаводиться.

Тедди захохотал.

— Ну бросьте, мистер Хантер, — засмеялась и Дебора. — По-моему, вы над нами просто подшучиваете.

— Я и впрямь подшучиваю. Но не над вами.

На губах Деборы заиграла улыбка, которую она сама считала манящей.

— Одна маленькая птичка напела мне, что вы не так уж просты, как пытаетесь казаться.

Ханна с улыбкой поглядела на Эммелин. Ей не составило труда догадаться, что за маленькая птичка прилетала к Деборе.

— О чем ты, Деб? — осведомился Тедди. — Ну-ка объясни.

— Наш гость почему-то скромничает, — с торжеством в голосе объявила Дебора. — А ведь на самом деле он не просто мистер Хантер, он — лорд Хантер.

— Как же это? — удивился Тедди.

Робби взял свой бокал за ножку и задумчиво покрутил его в пальцах.

— Мой отец действительно был лордом. Но я не люблю свой титул и стараюсь о нем не упоминать.

Тедди вытаращил глаза над тарелкой с бифштексом. Как можно иметь титул и молчать о нем? Нет, это было выше его понимания. Они с отцом даже участвовали в кампании за пожалование Ллойд Джорджу дворянства.

— Вы твердо уверены, что вы не социалист? — осведомился он.

— Ну хватит о политике, — закатив глаза, взмолилась Эммелин. — Никакой он не социалист. Робби — один из нас, и мы пригласили его вовсе не за тем, чтобы уморить тоскливыми разговорами. — Эммелин подперла подбородок ладонью. — Расскажите нам, где вы побывали, Робби.

— Например, в Испании, — ответил он.

В Испании, повторила про себя Ханна. Как интересно.

— Скучно, — засмеялась Дебора. — Да что там делать?

— Я выполнил обещание, данное много лет назад.

— В Мадрид ездили? — спросил Тедди.

— Заезжал. По дороге в Сеговию.

— А что там делать — в Сеговии? — удивился Тедди.

— Я ездил в Алькасар.

У Ханны по спине побежали мурашки.

— Это та старая мрачная крепость? — широко улыбнулась Дебора. — В жизни не видела ничего тоскливее.

— Да что вы, — возразил Робби. — Она замечательная. Волшебная. Попадаешь в какой-то другой мир.

— В какой?

Робби помолчал, пытаясь подобрать слова.

— Время от времени мне казалось, что я вот-вот окажусь в прошлом. Вечерами, когда я оставался один, мне слышался шепот давно умерших людей. Рядом кружили древние тайны.

— Кошмар какой, — передернулась Дебора.

— Почему же вы оттуда уехали? — спросила Ханна.

— Да, мистер Хантер, — подхватил Тедди — что привело вас обратно в Лондон?

Робби посмотрел на Ханну. Улыбнулся ей и ответил Тедди:

— Думаю, судьба.

— Вы все время путешествуете, — кокетливо заметила Дебора. — В вас, наверное, есть цыганская кровь.

Робби улыбнулся и не ответил.

— Или неспокойная совесть? — игриво допытывалась Дебора. — А, мистер Хантер? Признайтесь, от кого вы бежите?

— Разве что от себя, мисс Лакстон.

— Рано или поздно вы все равно осядете, — сказал Тедди. — Как только повзрослеете. Я тоже любил постранствовать, когда был помоложе. Хотелось посмотреть мир — новые впечатление, то да се. — Он поставил ладони по обе стороны от тарелки, и Ханна поняла, что муж собирается прочесть гостю лекцию. — Любой человек с возрастом становится более ответственным. Устойчивым. Разнообразие, которое раньше развлекало, начинает раздражать. Возьмите, к примеру Париж. Я обожал Париж, но что там творится сейчас, уму непостижимо. Никакого уважения к традициям. А женщины? Одеваются просто безобразно!

— Тиддлз, дурачок! — хохотнула Дебора. — Это же мода такая!

— Я знаю, что ты без ума от французов и их нарядов, — не обиделся Тедди, — и тебе, незамужней девушке, они, может быть, и подходят. Но моя, к примеру, жена ни за что на свете не станет шататься по городу в таком виде!

Ханна опустила глаза, чтобы не глядеть на Робби. Покопалась в тарелке, отложила вилку.