Немного солнца в холодной воде

слый,- сказал он неопределенно. - И уж во всяком случае, из-за какой-то Катрин ничего не изменится между мной и Натали.

- Я в этом не слишком-то уверен,- миролюбиво ответил Жан.-Твоя Натали-женщина с характером.

И на лице его заиграла умиленная улыбка. Жиль бросил на него инквизиторский взгляд, который, как все инквизиторские взгляды, ничего не открыл. Только случайный взгляд способен уловить что-то. На Жиля решительно напала хандра. Когда На-тали была с ним, он чувствовал себя в капкане, а теперь, когда ее нет, ему стало чуть ли не хуже. Наверное, это и называется "ис-портить себе жизнь". В каждом взгляде своих друзей, во всех их разговорах он чувствовал, что его считают "несчастным влюблен-ным, тоскующим в одиночестве", или же "беднягой, которого лю-бовница держит в ежовых рукавицах и которому требуется разрядка". (Обе эти роли были не для него.) Если он будет весь ве-чер сидеть за столиком, он всем покажется грустным; если он вдруг бросится, да еще в клубе, к "малютке Катрин", это будет унизительно для Натали, да и для него самого. Он вздохнул и потребовал счет. Испортил себе еще час жизни.

Глава девятая

Нет, он испортил себе не только час. В этом он окончательно убедился на следующее утро, когда проснулся и сразу же позво-нил Натали.

- Я позабыла вчера напомнить тебе, чтобы ты взял из чистки свой синий костюм - он уже готов,- сказала она. - Позвонила еще раз, но ты не подошел к телефону.

Ну, конечно, не подошел: ведь пай-мальчик удрал из дому че-рез минуту после того, как повесил трубку. Впрочем, удрал-то со-вершенно зря-но разве она теперь ему поверит? И правда и ложь объединились в заговоре против него. А ведь он и в самом деле собирался остаться дома, когда разговаривал с ней.

- Я сразу догадалась, что тебе захотелось повидаться с друзьями,произнес далекий голос Натали. - Но зачем ты выкинул со мной этот номер? Неужели я тебе в тягость? Зачем надо было говорить о нашем доме, о слишком широкой постели и о музыке? Зачем, Жиль?

- Я действительно хотел остаться, когда звонил тебе,- отве-тил он. - А потом вдруг решил пойти в клуб.

- Через минуту?

Слова его прозвучали фальшиво - правда чаще всего звучит ужасно фальшиво, тут уж он ничего не мог поделать. Но все-таки он продолжал объяснять:

- Выпил в клубе с Жаном и через час уже был дома. "Мало того, что ради тебя не подступился к очаровательной Катрин, мало того, что вел себя, как ангел, все равно причинил тебе страдание, и ты еще думаешь, будто я лгу". Положение без-выходное! Он был в ярости, но понимал ее: при всей его добросо-вестности он был уличен во лжи.

- Не так уж важно то, что ты сделал или не сделал. Важно то, что ты сказал, то, что считал себя обязанным сказать. Он вздохнул, закурил сигарету, провел рукой по волосам.

- Я потом тебе все объясню,- сказал он. - Как тетя?

- Очень плоха. Вряд ли протянет еще день-два. Я как раз еду туда с Пьером.

Правда, ведь она живет у Пьера, и, должно быть, Пьер был свидетелем, как его сестра вчера