Дом, который построил Майк

ЦИТАТА

...и тогда моя мать сказала мне со слезами на глазах:

- Ну, вот и ты, Лёня, стал мужчиной...

Л.И.Брежнев

"Возрождение"

Фидель Кастро Рус покинул Артек на следующее утро. Я не видел его больше никогда в своей жизни. Однако когда я этим же утром, после бессонной ночи сладких воспоминаний минувшего, вернулся с традиционного купания и арбузных промываний желудка, то обнаружил на своей кровати аккуратно сложенное мексиканское одеяло.

Маргарита Михайловна, своим вечно влажным ртом, нежно сказала, что этот подарок Фидель-герой лично попросил передать худенькому мальчику с выгоревшими волосами и синими, светлыми глазками на долгую, добрую память.

Сейчас, когда я тереблю компьютер своими шаловливыми пальчиками и вбиваю в память моего однофамильца Билла Гейтса эти строчки, на плечи мне Машенька набросила эту память, клетчатое мексиканское одеяло, которое спасает меня от холодных северных ветров в большой деревне на озере Онтарио под названием Торонто, Канада, Земля, Солнечная Система.

ЦИТАТА

...шведская водка Абсолют, по словам надежного источника, является излюбленным напитком Кубинского Президента Фиделя Кастро Рус...

National Geographic

# 7, 1989

РАХМАНГУЛОВО

"Обломы" Женьки Иванова достойно войдут в историю Мировых обломов. Лёша Потапов даже хотел снять по этой теме свой дебютный фильм после учёбы во ВГИКе на курсах у Климова.

Фильм хотел назвать просто и легко - "Шесть обломов из жизни Днёва".

Один из самых примечательных обломов, на мой искушенный обломами взгляд, является следующий.

Строительный отряд Свердловского Архитектурного Института "Марс", что в переводе с сокращенного означает - Молодые Архитекторы Свердловска, совершал ударное строительство совхозного свинарника в татарской деревне Рахмангулово, Красноуфимского района, Свердловской области, Земля, Солнечная Система.

Женя был в отряде не на самом хорошем счету. Пьяница, дебошир, всегда при портвейне за пазухой в плоской военной фляжке, за которым ездил в ближайшее сельпо на такси, вызванное по телефону из-за тридевяти земель, а точнее из Красноуфимска.

А, как известно, наши простые Советские люди в булошную на такси не ездят.

Так вот. Лето. Жара неимоверная, мухи кругом летают навозные, лезут в глаза, в нос, смахнешь их рукой, капли пота сольются дождем с шершавой, заточенной под кирпич ладони, и дальше вперед выкладывать стенку этого злосчастного свинарника.

В обед - в совхозную столовку - бэ-э-э-э, гадость - тошниловка. Гадкое первое, гадкое второе, гадкий салат и гадкий горячий компот из гадких тухлых урюков. Но важно, что всё это за счет совхоза. Так что луженые портвейном студенческие желудки перегнаивали и это.

Жентяй вышел на крыльцо столовой, утирая липкий пот и перебарывая тяжелую обеденную отрыжку. Вокруг бегала пацанва Рахмангуловская, татарчата воевали с русскими в войнушку - Наши и Немцы. Примечательно, что татарчата были Нашими, а русские - Немцами.

Такие дела.

Орудием стрельбы являлись огромные брызгалки, бутылки из-под семейного, уничтожающего все живые волосы, шампуня Лана, Стерлитамакской парфюмерной фабрики.

Женя, сидя на крыльце, под нещадным полуденным солнцем, дожидаясь своих товарищей по строительству свинарника, резко выкинул вперед руку и зычным голосом закричал, обращаясь к одному из мальчишей-кибальчишей:

- Эй, ты, да, да, ты, тимуровец-бляха-муха, ну иди-ка сюда, мой золотой.

Пацан ("Наш", не немец) моментально откликнулся на просьбу строителя свинарника и подбежал легкими перебежками, качая маятник, к крыльцу.

- Так, тимуровец, дай-ка мне водицы твоей хлебнуть. Совсем горло пересохло.

Тимуровец охотно передал наполовину полную, (замечаете, не наполовину пустую), брызгалку строителю и Женя, тонкой струей наполнил себе рот освежающей влагой.

....

Тимуровец, немного склоня голову, молча, с каким то вожделением наблюдает за питиём строителя коровника.

Сделав короткий глоток, Женя извергает из себя на раскаленную землю все налитое, и, с безумством в голосе, вопит:

- Чо там у тебя, шампунь что ли!?

Тимуровец спокойно, и почему-то совершенно грубым, мужицким голосом отвечает:

- Хы-хы-хы, шампунь. Это не шампунь, хы-хы-хы -

это ссаки!

ТОРОНТО

Все! Завтра в 18.15 по Торонтовскому времени вылетаю в Сидней. Как классно, что там зима, эта июльская жара здесь просто сводит с ума. Каждый день синоптики обещают наутро прохладную погоду, и каждый день

...обманули, на улице та же жара...

Машенька моя зазвездатая заставляет меня покупать кондиционер в окошко наше невысокоё, спать невозможно по ночам, просыпаешься постоянно то в холодном, то в горячем поту. А я и купить то не могу, не на что. На последней кредитке Америкэн Экспресс осталось 122 доллара и сколько то там центов, на продукты на полнедели. Если сегодня не придет новая, шестая по счету Мастер-карт, (три недели назад сделал запрос), в Сидней придется лететь насухую. Там, конечно, Люську Ламберт можно найти, но с неё, наверное, много не вытянешь. Да и как там жизнь у неё, никто не знает. Злой, богатый, черный, негр-хазбент, небось, пилит ее своим большим, черным и в то же время податливым шлангом, от злой богатой злости каждую Божию ночь, так что мало мне обломится.

И ехать тоже надо, не пропадать же такой возможности. Когда для тебя ещё вдруг одно место свободное окажется, чтоб лететь на другой край света на халявку. Как для друга и ассистента Малколма, главного массажиста Канадской Олимпийской команды по пляжному волейболу. Перелёт вот только бесплатный, а все остальное - на свои денежки покупать. Ну, ничего, я Лондонским сквотом научен, как выживать в экстремальных ситуациях. Рынки с гнилыми фруктами в любом городе мира есть, бабушки добрые опять же там на этих рынках, а уж если что, то и из супермаркетов можно приличный обед себе устраивать каждый день. Этому меня лондонский панк Рокки научил в "Сэйфвэе" в Камдентауне подъедаться. Заходишь туда, берешь колясочку побольше размером, семейную такую и нагружаешь ее до упора, как будто ты добрый семьянин затариваешься на всю неделю этой пластиковой пищей. А пока ходишь так долго, ну около часа может, пьешь себе пиво, ешь булочки с колбаской, потом яблочко кусишь, бананчик там с апельсинкою, и всё нормально - день дюжишь. Поел себе спокойно, колясочку в проходе между стеллажами бросил и пошёл себе жвачку с кселитом покупать за 10 пенсов.

Я потом и Пузанова этой методике обучил, и ему так это понравилось, что он уже, будучи маститым папараци с деньгами в Париже супермаркеты обувал на булку-другую с колбаской болонья.

Правда пару бутылок портвейна я лучше с собой возьму отсюда из Торонто, так дешевле будет. Да и надежнее. Лишь бы мне до встречи дотянуть, не открыть пробки. Хотя вылетаем мы 3 июля, через Ванкувер, потом Токио. В Токио сидим пару часов и дальше в Сидней. Посадка в Сиднее 4 июля в 6.15 утра, так что я смогу себя сдержать и не выхалкать звенящую жидкость до полудня. А уж в полдень - держись за стены Театр Оперы и Балета.

Вот только, правда, встречаться не с кем совсем там, в Сиднее то этом. Все попередохли, как мухи. Одна надежда есть, что Найджел подъедет. Он собирался из Лондона на Олимпиаду, но вот только не уточнил когда. Ему же я везу эту стопку Пузановских фотографий из-под моста Альма в Париже.

Ну, ничего, был бы портвейн, а выпить всегда с кем найдется. Отметить "сильной" эту всеобщую дурацкую мечту. Совсем как Веничка на Красную площадь добирался в своей первой жизни.