Современный кенийский детектив

У меня от такой наглости потемнело в глазах, на лбу выступила испарина. Смысл послания прост: Билл Уокер с самого начала знал, что полиция едет за ним следом в Ньери и обратно. Он врал, будто собирается за бхангом, в расчете на то, что Гитхуа нам все передаст. Мы, как дети, угодили в его ловушку, обнаружив себя, а над Гитхуа теперь нависла смертельная опасность.

— О господи! — застонал я вслух. — О господи!

Я позвонил инспектору Мбуви в фотолабораторию, где он проявлял пленку с отпечатками пальцев.

— Скорее сюда! — закричал я в трубку. — И сержанта приведите. Он болтает с дружками внизу.

— А как же отпечатки?..

— Подождут. Бросайте все и скорее ко мне!

Они влетели в мой кабинет, смекнув, что случилось что-то из ряда вон выходящее. Мой тон, когда я говорил с инспектором по телефону, не оставил на этот счет никаких сомнений.

— Вы вооружены?

— Так точно, сэр, — ответили они хором, сержант даже достал из пиджака пистолет и показал мне.

— Гитхуа попал в беду, его жизнь в опасности, — объявил я, доставая из ящика письменного стола свой "вальтер" калибра 7,62 и проверяя затвор.

Они долго приходили в себя, переваривая мое сообщение.

— Но что с ним, сэр?

— Совершив прогулку в Ньери, мы подписали ему смертный приговор. Билл Уокер ездил вовсе не за бхангом. Он устроил проверку Гитхуа и нам. Он профессионал и не мог не заметить нашей суеты. Прочли его пожелание?

— "Удачи в следующий раз!"

— Вот именно, инспектор. Мы себя выдали, им теперь известно, что мы напали на след.

— Ублюдки!

— Башковитые ублюдки, инспектор, и к тому же учтивые и предупредительные: дали нам знать, что игра идет в открытую.

— Для чего они это сделали, сэр? Могли бы притворяться, будто ничего не замечают.

— Задета их профессиональная гордость, сержант. Этот сукин сын Уокер не мог скрыть радости, что так ловко нас одурачил. Сейчас, поди, смеется над нами, и дружки его животы надрывают.

Встав со стула, я сердито сунул револьвер в специальную кобуру под мышкой. Я многое могу снести, не терплю только, когда меня оставляют в дураках.

— Жаль, если бы черный американец нас не раскусил, они охотно бы заключили сделку.

— Нечего было переться за ним до самого Ньери…

— Да что вы, Джо! Узнав о цели поездки, мы обязаны были организовать наблюдение.

— Верно, сэр.

— А теперь им все про нас известно, и тот, кто свел нас с ними, может поплатиться жизнью. Им необходимо поддерживать свою грозную репутацию, да и нас предостеречь. Вспомните два убийства, с которых это дознание началось.

— Одно — в национальном парке "Цаво". И другое — на шоссе Нгара.

— Вот именно, сержант. А сейчас готовится третье убийство. Поехали. Надо бы успеть предупредить Гитхуа — бедняга на волоске от гибели.

Мы поехали в Нгару, где жил Гитхуа, квартира оказалась запертой. Мы спросили у соседей, никто его сегодня не видел.

— Почему Билл Уокер бросил машину в аэропорту?

— Не знаю, сержант, — ответил я устало. С каждой минутой беспокойство за судьбу Гитхуа возрастало. — Одно я знаю — этот американец на свободе. Черт возьми, он наверняка уже представил доклад синдикату о своих подвигах и о двурушничестве Гитхуа. Нет, сержант, он не улетел. Готов держать пари на месячное жалованье.

— Куда теперь, сэр? — спросил наш водитель.

— Везите нас в Иерихон, капрал. Когда туда доберемся, я покажу дорогу. — Я рассеянно смотрел в окно машины, но мысли мои были далеко. Он, оказывается, шутник — этот Билл Уокер: машина, оставленная в аэропорту, издевательская надпись на лобовом стекле и дурацкая гонка. Беда в том, что шутки его — дурного вкуса.

В Иерихоне разыскать вожака шайки "Сичеки" не удалось. Его видели около одиннадцати часов в обществе троих мужчин: белого, индийца и африканца.

— Можете описать их внешность? — спросил я встретившихся нам юнцов.

— Европеец — высокий тощий брюнет с выцветшими глазами. На индийце джинсы и очки с толстыми стеклами…

— Макс и Кассам, — кивнул я. — Ну а африканец?

Из последующего описания я понял, что это был Гитхуа. Значит, он у них в руках! Они будут пытать его — что именно сообщил он полиции о синдикате. Я места себе не находил. Одно убийство — это уже чрезвычайное происшествие, а в нашем деле вот-вот появится уже третий по счету труп!

Я распорядился ехать на угольный склад — а вдруг Гитхуа там!..

— В одиннадцать их видели в Иерихоне, — как бы рассуждая вслух, сказал инспектор Мбуви, — значит, синдикат немедленно отреагировал на доклад вернувшегося из Ньери Билла Уокера.

— Верно, — согласился я. — Они-то знали, где и как разыскать Гитхуа. Может, Уокер имел с ними на этот счет какую-то договоренность, о которой Гитхуа умолчал.

Уже темнело, когда, лавируя в потоках транспорта, мы прибыли на Гроген-роуд.

— Я заметил, что Гитхуа нервничает, — сказал я. — Мне пришло в голову, что он хочет попросить у нас охрану, но не решается. Видимо, была и другая причина.

Мы вышли из машины и забарабанили в обитые гофрированным железом ворота. Через несколько минут появился сторож, которого мы уже видели раньше. Узнав нас, он широко распахнул створки.

— Гитхуа был здесь сегодня? — спросил я.

— Был ли здесь Гитхуа? — переспросил он. — Нет, сегодня его здесь не было, хотя вчера обещал заехать. Обещал дать мне немного денег. Обычно он слово держит, но сегодня — нет. А у меня детишки малые, их кормить надо, как же без…

— Когда вы его ждали?

— Утром. — Он уставился на меня из-под набрякших век. — С ним что-нибудь случилось?

— Пока не знаем, — ответил я. — У нас с ним тоже было назначено свидание, а он не пришел.

После моих слов сторож заметно приободрился.

— Ну ничего, сегодня не пришел — придет завтра.

— Конечно, — подтвердил я, а про себя подумал, что Гитхуа, может быть, уже и в живых нет. — Сколько всего на складе сторожей?

— Я один. Старость на носу, вот и не спится по ночам. Так что мне помощники не нужны, я и без них справляюсь.

— Выходит, вы и семью свою не видите?

— Один человечек помогает мне торговать углем. Когда он здесь, я ненадолго отлучаюсь повидать домашних. Хотя говорю вам: и один со всем управился бы.

— Ну ладно. Увидите Гитхуа — пусть немедленно даст о себе знать.

— А кто вы такие есть?

— Вы же нас видели с ним.

— Видеть-то видел, но знать не знаю. — Он или притворялся простаком, или разыгрывал меня. — Имена я помню…

— Пусть сразу же мне позвонит, — повторил я, прерывая его старческую болтовню.

— Чего?

— Не забудьте!

Мы проверили в "Хилтоне", Билл Уокер там так и не появлялся, да я на это и не рассчитывал. Он знает, что в гостинице устроена засада: полиции есть о чем его порасспросить.

Теперь мы торопились в Вестлендс — брать Кассама, если он еще не скрылся. Дорогу показывал сержант Мачария. Мы поднялись по боковой лестнице к двери, выхватив оружие, прижались к стене. Одну вещь мы крепко усвоили: нам противостоят профессионалы, такие, не моргнув, нашпигуют нас свинцом. Однако крошечный перс вряд ли когда-нибудь держал в руках оружие.

Я постучал, в темноте мой стук был подобен раскатам грома. В ответ мы не услышали ни шарканья ног, ни скрипа половиц. Дверной замок из тех, что нетрудно открыть уголком визитной карточки. У нас не было ордера на арест, но меня это не остановило: ведь с минуты на минуту могло произойти убийство!

Замок щелкнул, дверь открылась, и мы, пригнувшись, ворвались в квартиру. Нас встретила только тишина, мы слышали собственное учащенное дыхание. Протянув руку, я нащупал на стене выключатель. Вспыхнула лампочка без абажура, свешивающаяся с потолка.

Обычная двухкомнатная квартира, мы стояли в столовой, мебели в ней было немного: дубовый стол, стулья, софа и низкий кофейный столик.

Я указал инспектору Мбуви на дверь справа, а сам распахнул противоположную. Включив свет, я увидел двуспальную кровать с мятыми одеялами и простынями. В комнате был беспорядок, валялись пустые коробки из-под сигарет, на полу — раздавленные окурки. Пепельницы полны до краев. В углу стоял довольно дорогой стереофонический проигрыватель.