Современный кенийский детектив

Потом я отправился в отделение воздушной полиции, где Мачария что-то втолковывал дежурному инспектору.

— Ну как успехи? — спросил я сержанта.

— Похвастаться нечем, — ответил он. — Комендант порта улетел в Момбасу вместе с министрами кабинета. Еще один полицейский самолет утром ушел в Кисуму и вернется только к вечеру. Аэроплан марки "Чессна" вылетел вчера в Гариссу и должен быть здесь с минуты на минуту. Куда нам лететь?

— А что же эти машины и вон тот вертолет?

— Они все нуждаются в ремонте, — сообщил мне дежурный инспектор.

— Сможем ли мы воспользоваться самолетом, который вы ждете из Гариссы?

— Он только что сел и подруливает сюда, все зависит от пилота.

Самолет остановился напротив входа в полицейский участок при аэропорте, из него вышли трое мужчин, включая и летчика.

— Куда улетел наш объект, босс? — снова спросил сержант.

— В Кикорок, — ответил я. — Послушайте, инспектор, мы преследуем опасного преступника, нам необходимо срочно вылететь в Кикорок. Он, поди, пьет сейчас коньяк в охотничьей гостинице и смеется над нами, потому что уверен: безмозглым африканцам потребуется месяц на то, чтобы докопаться, где он, и еще столько же, чтобы туда добраться. Белые считали и считают нас болванами. Поговорим с летчиком, пока он снова не улетел.

— Это сотрудники уголовной полиции, — представил нас пилоту инспектор воздушной полиции, — они нуждаются в вашей помощи.

Летчик в свою очередь назвал себя — Миламба.

— Извините, что причиняем вам неудобства, — сказал я ему. — Вы нуждаетесь в отдыхе, а мы досаждаем. Но дело в том, что европеец, которого мы преследуем, замешан в торговле наркотиками. Он только что улетел в Кикорок на зафрахтованном самолете. Нам надо его настичь.

— Ладно.

— Так вы согласны нас туда подкинуть?

— Конечно, — кивнул он, — полетим через десять минут.

— Спасибо, мы вас здесь подождем. Сержант, возьмите из машины переносную рацию и отпустите водителя. Мы вызовем его, когда прилетим назад. А я пока схожу за Мбуви.

Не успел я сделать и десяти шагов, как заметил направляющегося ко мне инспектора.

— Безрезультатно, — вздохнул он.

— Не горюйте, — утешил я его. — Я напал на след. Он улетел в Кикорок.

— Что ему там делать? — спросил он.

— И сам не пойму. Может, решил для маскировки превратиться в буффало или зебру. Один летчик любезно согласился отвезти нас туда.

Мы зашагали к ангару.

— Что вы думаете об этой поездке? — спросил я.

— Этот белый, увидев нежданных гостей у своего дома, струхнул и решил уносить ноги. Однако выбор Кикорока меня озадачивает. Туда полчаса лету, это в самом сердце Маасаиленда.

— Может, Момбаса показалась ему слишком удаленной от столицы, и он отверг такой маршрут бегства. Полет туда на спортивной машине продолжается два часа, пока бы он долетел, мы успели бы подготовить ему теплую встречу. Меня другое смущает — зачем вообще было бежать, когда он мог без труда затеряться в Найроби?

— Запутанное дело, мне такое еще не попадалось, — вздохнул Мбуви. — Не исключено, что у него в Кикороке друзья, только вряд ли ему будет от них какой-то прок.

— И я так думаю. Впрочем, он может выкинуть какой угодно фокус. Так что надо лететь — на месте все узнаем.

— Наверно, прав сержант, мы имеем дело с мафией, у них есть группа поддержки, предусмотрены любые неожиданности.

— И все-таки ему бы лучше спрятаться в Найроби. В провинции белых немного, они бросаются в глаза, его там выследить легче. Думаю, что у Макса разработан подробный план на случай внезапного бегства. В Кикороке у него должен быть свой человек, необходимое звено в цепи. По словам Энн Дэвис, сотрудницы авиакомпании "Уилкен-эйр", он зафрахтовал самолет еще вчера.

— Значит, заранее все подготовил.

— Он должен был вылететь в полдень, стартовали же на четверть часа раньше, но в этом ничего необычного нет.

— Зачем он заезжал домой? Забыл что-нибудь, когда складывал вещички для сафари?

— Может, заехал за экстрактом каннабиса. Если у него в Кикороке дружки, они договорились встретиться и обсудить свои дела.

— Вы правы, останься он в Найроби, ему бы легче было замести следы.

— Подозреваемый, скорее всего, не понял, что мы нагрянули только из-за пожара. Он решил, что полиция прознала про лабораторию и приехала с обыском. Надо немедленно навести справки, не разыскивает ли его "Интерпол". Он рассудил, что во всех гостиницах засады, так что ему надо удирать из города, хотя это и чревато раскрытием явки в Кикороке. Если этот маршрут разработан загодя, считайте, что мы снова упустили Макса.

Вернулся пилот, спросил, готовы ли мы. Я кивнул и первым полез в кабину. Он включил двигатель, прогрел его и запросил разрешение на взлет. Вскоре мы уже были в воздухе. Под нами во всей своей красе раскинулась саванна, деревья-колючки казались отсюда совсем крохотными. Хижины напоминали крошечные грибы, разбросанные по зеленому ковру. После двадцати минут полета летчик связался по радио с диспетчером, и вскоре мы приземлились на четко очерченной посадочной полосе невдалеке от одиноко стоящей охотничьей гостиницы. На бетонированной площадке я увидел одномоторную "Чессну" — это на ней прилетел сюда беглец. К нам сразу подъехал микроавтобус, чтобы отвезти к отстоящей на восемьсот метров гостинице. Дорога была недолгой, но пыльной. Помимо главного здания, на территории гостиницы возведены коттеджи, на верандах в шезлонгах дремали туристы, другие разглядывали птиц и приходящих на водопой животных. Я отправил сержанта сторожить на задах главного корпуса, а Мбуви прошел к коттеджам. У центрального входа меня приветствовал дежурный администратор.

— Добрый день. Могу я быть вам полезен?

— Еще бы! Вы знаете пилота, управляющего "Чессной"?

— Да, он на веранде бара.

— Пожалуйста, вызовите его. У меня к нему срочное дело.

— А как ему сказать, кто вы?

Наглец? Будто не знает. Люди его профессии чуют полицейского за километр, напяль я на себя хоть овечью шкуру.

— Достаточно сказать, что его разыскивают. Сделайте так, чтобы он непременно вышел.

Пока администратор отсутствовал, я любовался птичками, выписывающими в воздухе головокружительные фигуры. Попасть сюда — заветная мечта любого английского орнитолога.

Услышав за спиной голоса, я обернулся. Высокий летчик-англичанин шел ко мне, размахивая правой рукой, в которой он держал сигару, в левой у него был стакан апельсинового сока. Прямо великан, шесть футов четыре дюйма росту, худощавый, лет сорока, в безукоризненно белой рубашке с короткими рукавами и брюках цвета хаки. Его слегка портила сутулость, возникшая от долгого пребывания в тесных кабинах легких самолетов. Он был недоволен тем, что его побеспокоили, но мой посланец привык к дурному нраву постояльцев, в основном богатых туристов. Он прибег к проверенному трюку — прикинулся дурачком.

— Вы капитан Петерсон, пилот "Чессны"?

— Ну и что с того?

— Полиция! — Я показал значок.

Администратор неслышно шмыгнул в холл, чтобы не смущать нас своим присутствием.

— Полиция, — повторил я внушительно, чтобы до англичанина дошло: я представитель закона и кричать на себя не позволю. Примерно минуту мы молча глазели друг на друга, потом он, видимо, решил не конфликтовать с полицейским и уставился на носки ботинок.

— Вы пилот этой "Чессны"?

— Я, шеф. — Он продолжал разглядывать носки своих темно-коричневых ботинок.

— Буду вам признателен, если вы ответите на мой вопрос. Тем самым вы окажете нам неоценимую помощь.

— О чем будете спрашивать?

— О, ничего особенного. Давайте походим по лужайке.

Он последовал за мной.

— Нас интересует пассажир, которого вы сюда доставили. — Я не сводил глаз с его лица. — Будьте добры сказать, где он.

— А с какой стати я должен вам об этом докладывать?

— Потому что вы сознательный гражданин и готовы сотрудничать с полицией, разве не так? — Чтобы расположить его к себе, я решил прибегнуть к невинной демагогии: — Когда я стажировался в Скотленд-Ярде, меня приучили верить в гражданские чувства ваших соотечественников.