Шизофрения

Сергей с Иваном весело переглянулись.

Алина, как и большинство женщин обладающая обостренным слухом и расширенным полем зрения, закашлялась.

Александра же была в восторге. НФР оправдывал ожидания.

— Да, да, — с небрежным превосходством очевидца летного происшествия продолжил Онуфриенко. — Наполненные горячим воздухом шары и планеры, как самые примитивные летательные аппараты уж точно были известны жрецам в Древнем Египте. А поскольку полеты считались в Египте божественным делом, они были привилегией членов царской семьи, многие из которых, включая совсем молодого Тутанхамона, умерли с переломанными ногами и множественными ранами, будто их смерть произошла в результате падения с достаточно большой высоты.

Бросив взгляд на Алину, Онуфриенко, заговорщицки оглядев собеседников, продолжил подливать ненаучное масло в разгоравшийся неподалеку научный огонь.

— Впрочем, тема возможных путешествий по пространству Хроноса в этом случае наиболее вероятна. Полагаю, что древнеегипетские жрецы могли каким-то неизвестным современной науке способом заглядывать в далекое будущее. А если жрецы могли отправиться или заглянуть в будущее, как еще, кроме рисунка на камне они смогли бы описать увиденное? Слова «самолет» и «вертолет» — появились не так давно…

Алина, пронзив еретика взглядом инквизитора, стаканом вина затушила бушевавшее внутри нее пламя, и, не говоря ни слова, с отрешенным видом покинула лоджию. Видно, все же дорожила отношениями с Онуфриенко.

Кошка, мяукнув, спрыгнула с плеча вольнодумца, перебралась на подоконник и, обвив лапы кончиком голого хвоста, заурчала, наслаждаясь сытостью и теплыми лучами быстро заходящего солнца. Наверное тоже стала даосом.

После ухода начальства, как это обычно бывает, застолье окончательно рассыпалось на группы по интересам. Онуфриенко под шумок тоже исчез.

«Пошел к Алине оправдываться», — решила Александра и прислушалась к разговорам вокруг.

— …Фаюмский лабиринт славился не одно тысячелетие. Геродот писал, что лабиринт занимал площадь, на которой могли бы разместиться гигантские храмы Луксора и Карнака.

— От него мало что осталось. Все засыпано песком, масса известняковых и гранитных обломков. Да и не факт, что именно о нем писал Геродот…

— … вскрывать гробницу в Луксоре! Поверить не могу!

— …в Хаваре есть очень интересное местечко — пирамида Аменемхета III.

— Того самого, который строил пирамиду в Дахшуре и которого убили? Значит, похоронен он все таки в Хаваре…

— … лабиринт в малом масштабе. Внутреннее устройство фантастическое. Вход — на юге, выход спрятан на потолке, где одна из плит сдвигалась в сторону, фальшивые погребальные колодцы. Словом, бедные грабители!

Александра вернулись к столу и села рядом с молодой женщиной. Та приветливо улыбнулась.

— Вы реставратор? — поинтересовалась Александра.

— Да, нет, я специализируюсь по коптскому искусству. Меня зовут Лена, — женщина протянула руку.

— Такая интересная тема! — воскликнула Александра. — В России мало знают о коптах. И это плохо.

— Да, — согласилась Лена. — Египет вообще у многих православных ассоциируется с местом, где много чего «от лукавого». А ведь именно здесь зародилось монашество и появились анахореты.

Заметив вопрос в глазах Александры, пояснила:

— Это первые христиане-отшельники так называются. Да и по следам Святого семейства в Египте можно целую книгу написать…

Постепенно лоджия и большая комната опустели. Когда Александра, заговорившаяся с Леной, взглянула на часы, стрелки показывали половину второго. Возвращаться одной ночью было страшновато, а просить кого-то проводить — неловко.

— Оставайтесь, Александра, у нас места много, — заметив ее колебания, предложила Лена. — По коридору справа в самом конце есть свободная комната. Справа у нас женская половина, а слева — мужская. Все как положено на Востоке, — рассмеялась она. В вашей комнате есть раскладушка. Белье и подушка в шкафу…

…«Как удачно, что Онуфриенко появился, — сквозь сон подумала Александра. — Интересно, какой Питер звонил Алине?..

— Виагр-ра, виагр-ра, виагр-ра! – как заевшая граммофонная пластинка охрипшим голосом картавил плешивый попугай, сидя на плече у лысого человека с лотком, на котором были разложены упаковки с волшебным средством. Продавец с аскетичным, строгим лицом мог бы сойти за жреца, если бы не массивные роговые очки со сломанной дужкой, перемотанной изоляционной лентой, и джинсовая куртка, из под которой выглядывала серая майка с самонадеянной надписью «I don’t need viagra!»

— Виагра оптом и в розницу! — пытаясь привлечь внимание туристов, чуть растерянно вторил продавец потрепанной столетиями птице. — Для дам также имеются в продаже средства… с крылышками! — смущенно продолжил он.

— Кр-р-рылышки! – с удовольствием прокартавил попугай, горделиво расправляя скудное оперение.

— Старейшие презервативы от фирмы «Фараон»! — пытался перекричать конкурентов розовощекий, энергичный мужчина в голубой рубашке с короткими рукавами. – Берите, товарищи туристы! Недорого и надежно! Всякое может в пути случиться…

— Фар-р-р-аоны не пор-р-рхают! — снова захлопав облезлыми крыльями, отчаянно проверещал попугай и почему-то ущипнул хозяина за ухо.

— Гарантированная веками защита от болезни века! — подняв над головой цветастую картонную упаковку с изображением чего-то похожего на фаллос в рыцарских доспехах, весело поддержал старания продавца презервативов его ухмыляющийся круглолицый помощник с монголоидными чертами лица.

— Муррр-ааа, муррр-ааа… — потерлась о лысину лоточника сидевшая у него на другом плече изящная темно-серая кошечка, напоминавшая ожившую статуэтку богини Басэт.

— Пиастр-р-ры! Пиастр-р-ры! – вдруг захрипел попугай, видно вспомнив отчаянную Карибскую молодость. — Из гр-р-робницы!

— Как доверенное лицо кандидата в президенты категорически заявляю: «Я знаю о сексе все!» — снова попытался перекричать конкурентов пузатый помощник.

— Не надо врать! — неожиданно нервным женским голосом одернул его продавец презервативов. — Вы ведь еще даже отчет не сдали, — добавил он басом.

— Муррр-ааа, муррр-ааа…

Александра открыла глаза. Кошка, уютно расположившись у нее на груди, утробно урчала, сотрясаясь всем телом. Утреннее солнце светило прямо в глаза. По дому расползался душистый кофейный аромат…

Мрачный Иван Фомич и печальная Стелла Петровна стояли в фойе, явно кого-то ожидая.

— Доброе утро! — направляясь в их сторону, весело помахала рукой Александра, вернувшаяся от египтологов. Настроение у нее было чудесным. Впереди еще целый день, а вечером они с Онуфриенко поедут к таинственному Гуде, а потом… потом она, наконец-то, попадет в пирамиду…

— Поч-ч-чему не ночуешь дома?! — вместо приветствия выкрикнул Иван Фомич, покрываясь красными пятнами. — Что-о это такое? Где была?!

Александра остановилась. Последний раз подобный вопрос она слышала от маман, когда, еще в институтские времена, впервые осталась ночевать у подружки на даче без телефона. Даже революционно-беспощадная мама не смогла тогда подавить бунт на семейном корабле и через несколько дней скорбного молчания признала, что дочь уже выросла.

«Да как ты смеешь орать на меня? Я тебе кто? Жена? Секретарша?» — хотела ответить Александра и… широко улыбнулась. Ивану Фомичу был необходим контрастный душ.

— Вань, а Вань, ты не поверишь! — ангельская интонация ей вполне удалась. — Я у такого классного мужика в гостях была, — доверительно, как лучшей подружке, сообщила она.

Рот Ивана Фомича непроизвольно приоткрылся, медленно выпуская воздух, заготовленный для очередного крика.

— Он к обеду сюда обещал караван верблюдов прислать с дорогими подарками, — голосом легковерной провинциальной дурочки поведала она. — Замуж вот меня зовет. Влюбился с первого взгляда. Я думала, такого не бывает, — лукаво посмотрела на сдувшегося крикуна.