Моя вторая мама (Сериал). Книга 2

- Я поеду к Ракель. С ней очень плохо. Я хочу ее увидеть, - Даниэла потрепала Игнасио по голове. - Пока малыш! До вечера, Дора!

В парке было хорошо. Не так чувствовался зной. На скамейках сидели пенсионеры и молодые мамы с колясками. Рамон и Маргарита шли по аллее, взявшись за руки. Они обогнули детскую площадку и остановились у фонтана. Прозрачные струи поднимались вверх и разбивались на мириады сверкающих на солнце брызг. Маргарита опустила руки в круглый бассейн фонтана. Вода была теплой. Она вынула руку и смотрела, как капли воды стекают с ее ладони, потом нахмурилась и сказала:

- И все-таки ты не должен был говорить ей…

- Слушай, я же не могу молчать вечно! - возразил Рамон. - Сония должна знать, что я ее не люблю. Я люблю другую.

- Ты сказал ей, что любишь меня?

- Нет, - ответил Рамон и отвернулся. - Но Сония - умная женщина, и она догадывается.

- Как нехорошо! - воскликнула Маргарита.

- Еще хуже будет, если оставить все, как есть, - Рамон обнял Маргариту за плечи. - Тогда мы все будем несчастливы.

- Но она столько для тебя сделала…

Рамон приложил палец к губам Маргариты, не давая ей договорить, а потом взял ее за подбородок и поцеловал в губы.

Маргарита высвободилась из объятий Рамона:

- Пусти, мне надо в университет. Мне нельзя прогуливать, а то завалю экзамены.

- Ты - самое важное, что есть у меня в жизни. А то, что было между мной и Сонией, все равно должно было кончиться. Даже если бы тебя не было… Мы увидимся вечером? Ты обещаешь? - Рамон с нежностью смотрел на нее.

Маргарита кивнула. Рамон положил ей руки на плечи, и они поцеловались…

Иренэ все еще была под впечатлением от своей встречи с Ракель. Альберто пытался ее утешить.

- Такова жизнь, - сказал он философски. - Ничего не поделаешь.

- Нет, - не согласилась с ним Иренэ. - Надо жить, жить полной жизнью и стараться быть счастливыми… А я не могу сказать, что я счастлива. Моя жизнь была наполнена ненавистью… Давай забудем о Монике и Даниэле!… Что нам до них? Уедем отсюда и начнем новую жизнь.

- Ты опять завела свою пластинку? - недовольно поморщился Альберто. - Видно, беременность повлияла на тебя не в лучшую сторону. Ты стала чересчур настырной.

- Я не устану повторять тебе, Альберто… Уступи мне!… Если ты действительно меня любишь, ты меня послушаешь, - сказала Иренэ.

- Но я тебе могу сказать то же самое. Если ты меня любишь, то должна мне уступить. Давай подождем, осталось совсем немного. Я не могу позволить, чтобы теперь, когда наш план близок к завершению, все пошло прахом, - Альберто обнял Иренэ. - Мы так ждали этого…

Иренэ отстранилась от него и встала:

- Я не хочу, чтобы ты отобрал ребенка у Моники. Если бы кто-нибудь осмелился сделать такое с моим ребенком, я бы умерла!

- Не говори глупости! Ты - совсем другое дело…

- Альберто, мне страшно! Меня мучают предчувствия! Ракель мне говорила, что Бог наказывает… И мне очень страшно! - Иренэ прижалась к Альберто.

- Да что с тобой? С чего вдруг ты стала суеверной? - рассмеялся Альберто. - К черту твои предчувствия и страхи!

…Когда Альберто ушел, Иренэ позвала Матильдэ.

- Я же говорила вам, сеньора, что сеньор Альберто неисправим, - сказала Матильда, выслушав Иренэ.

- Еще не все потеряно. Я не успокоюсь, пока мне не удастся убедить его, - возразила Иренэ. - Я добьюсь своего. Только не надо спешить… Иногда мне кажется, что я сошла с ума, что я никогда не смогу начать новую жизнь. Я даже подумала, а не поговорить ли мне с Даниэлой… Но нет, я не осмелюсь. Я сделала ей слишком много зла… Гораздо больше, чем она думает.

Матильдэ слушала свою хозяйку, не веря своим ушам: похоже, и в самом деле с Иренэ произошла непонятная ей метаморфоза.

Долорес налила кофе в изящную фарфоровую чашечку и подала ее Хуану Антонио.

- Меня очень беспокоит Мануэль. Он так постарел, а о его моральном состоянии я уже не говорю, - сказала озабоченно Долорес, помешивая кофе в своей чашке.

- Его можно понять, - кивнул Хуан Антонио.

- Знаешь, что я думаю? Иногда на небесах тоже ошибаются и делают что-то не то. Почему бы им не взять к себе меня? Я уже давно зажилась на этом свете. Так нет же, им зачем-то понадобилась Ракель, - с досадой произнесла Долорес. - И что это я с тобой разоткровенничалась? Совсем забыла, что я на тебя сердита. И ты прекрасно знаешь, за что.

- Я сам на себя злюсь! В мои-то годы и попался как мальчишка, - Хуан Антонио допил кофе и осторожно поставил чашку на стол.

- Послушай меня, Хуан Антонио! Никогда, слышишь, никогда ты не найдешь женщину лучше, чем Даниэла! Я, правда, не знакома с Летисией, но зато я знаю Даниэлу, - Долорес с сожалением посмотрела на Хуана Антонио.

- Да, вы правы, - уныло подтвердил он.

Раздался звонок в дверь, и Долорес пошла открывать. Из прихожей донесся ее голос:

- Проходи, ты легка на помине, а мы только что о тебе говорили…

В ответ раздался до боли знакомый голос:

- Здравствуйте! Вы говорили обо мне? Интересно, с кем же?

Даниэла, улыбаясь, вошла в гостиную. Когда она увидела Хуана Антонио, улыбка сползла с ее лица.

- Тебе, наверно, не очень приятно встретить здесь Хуана Антонио? - затараторила Долорес.

- Да нет. Мне все равно, - отозвалась Даниэла и сдержанно поздоровалась с Хуаном Антонио.

- Я не ожидал увидеть тебя здесь, - сказал Хуан Антонио.

- Поздравляю тебя, - холодно сказала Даниэла.

- Поздравляешь? С чем? - не понял Хуан Антонио.

- Ну как же? Разве Летисия тебе не сказала? - удивленно подняла брови Даниэла. - А вот мне она поспешила сообщить… Вчера Летисия пришла в Дом моделей и сказала, что ждет от тебя ребенка. Ты, должно быть, счастлив?

- Летисия посмела заявиться к тебе? - возмутился Хуан Антонио.

- Я ей сказала, что меня не касается, что у вас там происходит. И это действительно так, - с достоинством ответила Даниэла.

- Я вас тут оставлю одних, - засуетилась Долорес.

- Нет, Долорес. Нам с Хуаном Антонио не о чем говорить, - Даниэла хотела поскорее покинуть гостиную, но Долорес ее остановила:

- Нет, останься здесь. Мне нужно предупредить Ракель о твоем приходе. У нее сейчас Мануэль и Мануэль Хустино.

Долорес изчезла за дверью. Даниэла и Хуан Анонио остались одни. В воздухе повисла напряженная тишина. Даниэла рассматривала статуэтки на комоде, как будто видела их впервые в жизни. Хуан Антонио вздохнул и подошел к ней.

- Я рад тебя видеть, хотя ты мне и не веришь, - его лицо выражало смущение.

- Не могу ответить тебе тем же, - отрезала Даниэла.

- Даниэла, я очень сожалею о том, что случилось, - Хуан Антонио опустил голову.

- Что-то незаметно, - с сарказмом ответила Даниэла и устало махнула рукой. - Да и не надо тебе передо мной оправдываться! Ты теперь свободный человек. Живи, как знаешь…

- Если ты меня простишь, я вернусь к тебе! А остальное меня не волнует, - сказал Хуан Антонио.

- У Летисии будет ребенок от тебя. Откуда такое легкомыслие? Ты же не мальчик, Хуан Антонио! Ты сам, своими руками похоронил то, что было между нами. Прости, но я не хочу больше разговаривать с тобой. Давай лучше помолчим, а? - и Даниэла отвернулась от Хуана Антонио.

…Ракель ласково смотрела на сына. Сегодня она чувствовала себя получше и смогла даже сесть на кровати, подперев спину подушками. Она с нежностью погладила мальчика по голове:

- Обещай мне, что ты будешь вести себя хорошо, даже когда меня не будет…

- Я всегда веду себя хорошо. А куда ты уезжаешь? - спросил Мануэль Хустино.

- Нет, я никуда не уезжаю. Это я так, на всякий случай, - поправилась Ракель. - Ты должен стать хорошим человеком, чтобы я могла тобой гордиться. Я так тебя люблю…

- Я тоже тебя люблю, мамочка, - расплылся в улыбке Мануэль Хустино.