Только для мужчин

– Вот уж не ожидала, что вы такой!…

– Какой? – спрашиваю я.

– Вы ведь всегда были сдержанным, даже инертным.

– Слюнтяем, хотите сказать? Что ж, спасибо на добром слове.

– Да вовсе не слюнтяем, но даже в гороскопе вашем сказано: инертный. А вы бросились на них первым!

– Это бывает – от страха, – отвечаю я. – И еще: «жиллет» в руках того красавца…

На следующее утро вопреки транквилизаторам, а может, и благодаря им моя голова находится в еще более плачевном состоянии. Я выхожу на улицу подышать свежим воздухом, но ноги сами несут меня к учреждению, где служит мой бывший однокашник. После бессонной ночи он тоже не в лучшей форме.

– Надо было еще в ресторане меня предупредить, раз такое дело, – замечает он, выслушивая мои объяснения. – Теперь вот пеняй на себя.

– Я тебя искал, но ты вдруг куда-то исчез.

– Никуда я не исчезал, я в холле сидел. Это ведь моя работа.

– В первую очередь надо, по-моему, Лазаря поприжать.

– Лазарь ничего не знает. И мы пока не будем его трогать.

– Мони тоже ничего не знает?

– Мони как сквозь землю провалился.

– Такого да не найти!…

– Всему свое время. Всякому овощу свой срок, верно? – И, видя, что я не разделяю его оптимизма, мои знакомый добавляет: – Давай-ка договоримся, Павлов: я не буду заниматься журналистикой, а ты оставь в покое хулиганов. Одним словом, не отбивай у меня хлеб.

– Но эта женщина все время живет под страхом…

– «Эта женщина» – совсем не та, за которую ты ее принимаешь, – холодно отчеканивает мой бывший однокашник. – Ты не ребенок, я не собираюсь тебя учить, но послушай дружеского совета: будь с нею осторожен.

– Что вы имеете против нее?

– Против нее – ничего, но предупредить тебя – мой долг.

– Ах, даже долг? Тогда говори все до конца.

– Мы не информационное агентство. Но по старой дружбе хочу предостеречь тебя: эта женщина – далеко не ангел. Неразборчива в смысле мужиков, был привод по поводу продажи краденых вещей, устроили ее на работу – бросила… Она лгала нам, вероятно, лжет и тебе.

Такие-то дела, говорю я себе, возвращаясь домой. Этого следовало ожидать. Разве стала бы она забиваться в чулан, если б у нее не было на то причин. Она готова прозябать в любой дыре (впрочем, как и ты), ей все равно, где жить (впрочем, как и тебе), лишь бы спастись. От чего? Ей – от тюрьмы. А тебе? Вы оба дошли до ручки, хоть и по разным причинам.

Разница в том, что ты ни от кого не ждешь помощи. А она повисла у тебя на шее – и спасай ее. Именно ты спасай, не Илиев, поскольку Илиеву ничего не следует знать. Уж перед ним-то она корчит из себя ангела. То, что вела безрассудную жизнь, – ее личное дело. Но с какой стати она втравливает в свои авантюры меня? Тошно становится от всех ее историй. У каждого в жизни случались истории, но эта особа – просто ходячая энциклопедия историй, одна злополучнее другой.

С ее появлением у меня начались неприятности. Как говорится, женщина одна, а бед хоть отбавляй. Удары, предназначенные ей, сыплются на мою голову. Ее жилищная проблема превратилась в мою. Она находит отца, а я должен его приручать. Ее затравили молодые изверги, а мне выпала честь померяться с ними силой. Словом, идет плохая карта, а я отдуваюсь, потому что карта, предназначавшаяся ей, безошибочно достается мне.

Неприятности. Не драмы, конечно, не удары судьбы, просто досадные огорчения вроде такого, например: идешь по полю, а в твои ботинки то и дело попадают камушки и трут, и трут ноги. Обычные житейские невзгоды, с которыми сталкивается каждый вступающий в жизнь… Вступающий? Только этого мне не хватает – из-за какой-то Лизы начинать жизнь сначала! Нет, по мне, уж лучше Беба – к ней идешь, как в прославленный ресторан, заранее зная, что там тебя ждет не райское блаженство, конечно, но уж бифштекс ты получишь вполне добротный. А главное, ничем не рискуешь, никаких тебе историй – во всяком случае, никаких историй, кроме тех, которые тебе давно известны.

Время уже обеденное, а мгла на улицах все еще не рассеялась. Синеватая осенняя мгла, в которой все вокруг кажется каким-то размытым, неопределенным. Ладно, пусть будет так, лишь бы не раздирали горло едкие промышленные дымы. А видеть вещи не такими, каковы они на самом деле, не так уж и плохо. Хуже, когда мгла рассеивается и вдруг становится ясно, что все обстоит совсем не так, как тебе представлялось.

Ага, тебя раздражает порядок, думаю я, входя в телефонную будку. Но ведь порядок иногда действует успокаивающе… Набираю номер Бебы, жду, и вскоре в полном соответствии с требованиями порядка она отвечает: обед – как раз то самое время, когда Беба выходит на связь с внешним миром.

– Очень мило, что вспомнил меня наконец, – холодно говорит она.

Женская холодность – ну что за прелесть!

– Какие у тебя планы на вечер?

– После восьми свободна. Зайди за мной к Венетке.

У Бебы, как всегда, свой нерушимый порядок: постельным делам должен предшествовать ресторан. Поскольку в этот вечер она на машине, выбор падает на «Парк-отель». И поскольку у нас сегодня сплошное везенье, нам предлагают столик в зимнем саду. Но повезло не только нам, в зимнем саду устроились и другие счастливчики. И среди них – Владо с Лизой. Вот еще одно достоинство этой женщины – меня она тащит туда, где возможна драка, а инженеру своему предлагает светские развлечения. У каждого своя роль.

Лиза сразу нас заметила, но из чувства приличия старается это скрыть. Однако любопытство все же берет верх над чувством приличия, и она время от времени украдкой поглядывает в нашу сторону – конечно же, ее внимание привлекает прежде всего Беба. Будь я па месте Илиева, я бы не преминул сделать ей замечание, но он ничего не видит, он сейчас, верно, на седьмом небе оттого, что помирился с Лизой и может провести с ней вечер в великолепной обстановке.

– А почему кое-кто пялит на нас глаза? – спрашивает вдруг Беба. – Можно подумать, это одна из твоих бывших.

Ничто не ускользнет от ее взгляда.

– Думаешь, у меня был целый гарем? – уклончиво отвечаю я и тут же вспоминаю свой сон.

В спальне, похожей на больничную палату, дюжина кроватей, на кроватях – какие-то нахальные женщины, которых я почти и не помню, и среди них Лиза, у которой вообще нет ни малейшего основания быть среди них… Жалкое зрелище. Поневоле задумаешься о вчерашних мальчишках, меняющих женщин одну за другой: ведь если такому привидится сон вроде моего, ему целой ночи не хватит на обход своего гарема.

– Ты слишком ленив, Тони, чтобы иметь целый гарем, – слышу я голос Бебы. – И слишком избалован. Ты любишь, когда тебя похищают. Сперва тебя похитила Бистра, потом – я, должно быть, и та, домашняя, тоже тебя похитила…

– Тогда я не стал бы искать тебя, глупая ты женщина.

– Кто знает? – скептическим тоном отвечает Беба. И после короткой паузы добавляет: – Только смотри, не награди меня чем-нибудь.

Я возвращаюсь домой лишь следующим вечером. Вполне можно было бы вернуться в обед, но я нарочно тяну время у Бебы, пока не приходит пора идти в редакцию. Меня не тянет в комнату, где заглядывает в окно ореховое дерево. И дело, конечно, не в комнате, а в предстоящем разговоре. Потому что я знаю – без разговора не обойтись.

Услышав, что я вернулся, Лиза вышла из чулана и остановилась у двери, словно наказанная. Ее темная фигура – черный пуловер, черная юбка и черные разлохмаченные волосы, в которых светятся зеленые серьги, – четко обрисовывается на фоне светлой стены. Темная фигура и белое лицо с отсутствующим выражением.

– Я вас жду со вчерашнего вечера.

– Зачем?

– Не знаю. И все-таки жду. – Это звучит не как упрек, только как информация. Потом Лиза замечает безо всякой связи: – Девушка у вас красивая. Я имею в виду лицо. А в остальном она немного нестандартна… как и я.

«Уж прямо – как и ты!» – хочется мне возразить. Вместо этого я бормочу:

– Не будем об этом.

– Ладно. Раз вам неприятно…