То, что нас обединяет (СИ)

Словом, бедняге Нилу приходится возить меня сейчас с работы и на работу. Но я уверена – как только я сообщу свою новость Кристине и отцу, они тоже не откажутся помочь. Это будет как нельзя кстати, поскольку из-за наших поездок у Нила сбивается весь рабочий график. Нил ужасно хочет девочку, ну а мне, как ты понимаешь, абсолютно безразлично, кто у меня будет! Я уже неимоверно счастлива!

Похоже, жизнь балует нас обеих, тебя и меня. Ну разве это не чудесно? Пусть все и дальше идет в том же духе!

Сара.

P.S. На твою свадьбу я приеду уже на седьмом месяце беременности. Я буду просто ОГРОМНОЙ!

Сара

– Тебе незачем туда идти, – заявила Кристина. – Это моя свекровь, вы практически не были знакомы.

– Глупости, мы часто встречались. Думаю, мне стоит пойти.

– Сара, дело в том…

– Я знаю, но все это уже в прошлом.

Дело в том, что Норин, конечно же, придет на похороны тети. И даже если они не столкнутся с Сарой лицом к лицу, то обязательно увидят друг друга.

Из гостиной послышалась музыка – кто-то перебирал клавиши фортепьяно.

– Только послушай, – сказала Сара, – всего пять уроков, а он уже подбирает простые мелодии. Марта никогда не проявляла к музыке такого интереса.

– Будь добра, не переводи разговор на другое. Я считаю, тебе незачем идти в церковь. Доктор сказал, никакого стресса.

– Да о чем ты? – с досадой заметила Сара. – Говорю же тебе, все давно осталось в прошлом. Я ничуть не переживаю. И я намерена попрощаться с твоей свекровью.

Середина августа, шесть с лишним месяцев беременности. Всякий может разглядеть ее живот – особенно в те дни, когда Сара надевает что-нибудь обтягивающее. На поминки она придет в своем сером вязаном платье, которое как нельзя лучше подчеркивает живот. Пусть Норин убедится в том, что они с Нилом счастливо воссоединились!

Сара вовсе не желала мстить – ей просто хотелось поставить точку в этой затянувшейся истории.

– Еще чаю? – спросила она, и Кристина молча подвинула ей чашку.

Хелен

Где-то на середине страницы взгляд ее наткнулся на объявление: Скончалась жена бывшего редактора. Несколько фраз, в которые уместились вся ее жизнь и карьера Брина. Кэтлин Брин умерла в возрасте шестидесяти четырех лет после непродолжительной болезни. Муж – Марк Брин шестидесяти пяти лет. Был редактором газеты в течение двадцати шести лет, до выхода на пенсию в 1987 году.

Хелен нашла страницу с извещениями о смерти. Вот оно: прощание сегодня вечером, завтра – кремация. Только родственники, цветов не присылать.

– Еще тост?

Она бросила взгляд на Фрэнка.

– Нет, спасибо.

Каждое утро он задавал этот вопрос, и каждое утро она отвечала «нет». Неужели он намерен донимать ее этим на протяжении всех тех лет, которые они планировали провести в качестве мужа и жены? Казалось бы, давно пора понять, что утром Хелен нужен всего один ломтик жареного хлеба.

Стоп, мысленно сказала она себе. Фрэнк внимателен и заботлив, а она, как водится, хочет найти повод для раздражения. Такое чувство, что климакс у нее никогда не кончится. Она дождется, что Фрэнк откажется от намерения жениться на ней и бросит ее прямо в день регистрации.

– Умерла жена моего бывшего редактора, – сказала Хелен, будто извиняясь за недобрые мысли. – Шестьдесят четыре года.

– Ты ее знала?

– Ни разу не встречались.

С минуту она молча наблюдала за тем, как Фрэнк чистит вареное яйцо. Бережно и аккуратно, будто старая тетушка.

– У нее были проблемы с выпивкой плюс хроническая депрессия.

– Бедняжка, – покачал головой Фрэнк. – Мы идем на похороны?

– Нет. Допускаются только родственники, – Хелен подавила очередную вспышку раздражения. Его предложение вовсе не означает, что он лезет не в свое дело – он просто старается вести себя так, как подобает порядочному человеку.

Итак, Брин остался один – не за кем больше присматривать. Хорошо бы, в его окружении нашелся хоть кто-то, на кого бы он мог положиться. Хелен не видела его с того самого дня, когда он угостил ее бренди – года четыре назад, если не больше.

Внезапно зазвонил ее мобильный. Хелен с опаской взглянула на черный пластмассовый прямоугольник, который Фрэнк подарил ей неделей раньше.

– Удивительно, что они не приучены отвечать самостоятельно, – сказал Фрэнк, и тут же заработал недовольный взгляд.

– Ма, – раздался в трубке голос Элис, – я купила билет на самолет. Возьми ручку, и я продиктую тебе детали.

Элис нравились мобильные телефоны. Но Элис было всего двадцать четыре. Молодая женщина, а не пятидесятитрехлетняя кляча, которая вовсе не жаждала, чтобы до нее могли дозвониться в любой момент и по любому поводу. Тем более из Эдинбурга, звонок откуда стоил целое состояние.

– Ты дома сейчас?

– Да, но…

– Я позвоню на домашний, – сказала Хелен и отключилась, прежде чем Элис успела что-то возразить.

Прошло девятнадцать месяцев с тех пор, как ее дочь и Джеки расстались. Хелен до сих пор не знала, в чем там дело, поскольку Элис отказывалась говорить на эту тему. После разрыва Элис перебралась в Эдинбург – очевидно, Кардифф стал слишком тесен для распавшейся парочки.

– Это Элис, – сказала она Фрэнку, вставая из-за стола. – Она уже купила билет на самолет.

– Надо же, дни промелькнули незаметно, – на лице его проступила предсвадебная мина, отчего оно стало еще более добродушным.

Через четыре недели и три дня они с Фрэнком поженятся. Хелен уже купила себе красное платье и черные кожаные туфельки. Кроме того, она записалась к парикмахеру и на эпиляцию – вполне достаточно и этих процедур. Она не молоденькая девушка, чтобы переживать по поводу свадьбы.

Элис уговаривала мать устроить что-то вроде девичника. «Ну же, ма, ты можешь прилететь ко мне в Эдинбург, и мы сходим на какое-нибудь шоу. Или я устрою для тебя праздничную вечеринку».

Полгода она работала официанткой, а заодно обивала пороги всяких агентств со своим дизайнерским портфолио. И наконец-то ей повезло – Элис поручили иллюстрировать детскую книжку. Теперь днем она обслуживала столики, а вечерами делала наброски и эскизы.

– Никаких вечеринок, – заявила Хелен дочери. – Не из-за чего устраивать шумиху.

– Могу я, по крайней мере, считаться подружкой невесты?

– Элис, это просто регистрация. Ну какая из меня невеста?

Хелен надеялась, что дочь ее со временем найдет кого-то еще и будет счастлива в личной жизни. Набирая номер Элис, она услышала шум воды – это Фрэнк приступил к мытью посуды. Она представила, как тщательно он сметает со стола, чтобы там не осталось ни единой крошки. Он всегда убирал на кухне куда основательнее, чем Хелен.

Такое чувство, что она заполучила себе не мужа, а жену.

Сара

Четверть девятого. Лежа в постели, она прислушивалась к гудению мотора за окном. Машина завелась и тронулась с места. Выждав еще немного, Сара выбралась из кровати. Плохо, разумеется, что пришлось солгать Нилу, но у нее просто не оставалось другого выхода. Узнай он, что Сара собирается на похороны, и ссоры не миновать.

Разумеется, он встревожился. Даже предложил пригласить доктора. Но Сара сказала, что во всем виновата бессонная ночь, так что несколько часов сна исправят положение. «Не звони мне, – попросила она, – я почти наверняка буду в постели».

Пришлось, конечно, солгать и своему начальству в доме престарелых. Но за столько лет безотказной работы она могла позволить себе один больничный!

В это утро она особенно долго стояла под душем, тщательно промывая волосы, намыливая и смывая гель. Вытершись насухо полотенцем, Сара уселась перед зеркалом и принялась пристально разглядывать свое сорокачетырехлетнее лицо.

Никто бы не назвал ее хорошенькой. Кристина, с ее синими глазами, обрамленными густыми ресницами, и полными губками выглядела куда эффектнее. Себя Сара считала всего лишь бледной копией сестры: русые волосы непонятного оттенка, светло-голубые, ничем не примечательные глаза, на щеках – россыпь светлых веснушек.