Игра по-крупному

По поселку метались люди в поисках спиртного, и у пивного ларька бухла огромная очередь. Солнце светило сквозь дымку, и выцветшие флаги на домах отливали сиреневым.

Потом племянники пошли в магазин за лимонадом и провалились на пару часов. Сказали, что ездили в соседний поселок, но и там ничего не нашли. Настя с Маратом кидали в дымящую трубу самовара шишки, и Степан с недовольным видом уходил от дыма, преследовавшего его. Он вскопал, наконец, грядку и теперь, сняв рукавицы, ковырял ладонь, отдирая что-то и морщась.

-- Ну там и землица, -- говорил он ни к кому не обращаясь. -- Хотел ниже, да там уже Игорь занял...

-- Не переживай, Степан, там тоже целина. -- Игорь колол на чурбаке дрова и кидал поленья в кучу возле клумбы. -- А зачем ты там копать взялся?.. -- Он вонзал топор в березовый кряж, переворачивал его и с размаху опускал обухом на вздрагивающий чурбак. -- У тебя же три отличные грядки. -- Он кивал на середину участка, где в белом чулочке стояла чахлая яблонька.

Степан смотрел на яблоньку и грядки возле нее, косился на сыновей, терзавших внутренности магнитофона на крыльце, и продолжал заниматься ладонью.

-- Да нет, -- говорил он обиженно. -- Там, где ты занял, не целина. Там перегной, мы туда с дедом помойку выносили... Я помню...

-- Да-да, я тоже помню, -- кивала сестра. Она стригла секатором куст шиповника. -- На носилках еще таскали. Тебя почему-то не было, и они с отцом вдвоем корячились...

-- Какой там перегной, -- сплевывал Игорь и брал новое полено. -- Отца уже пятнадцать лет как нет. Пробки винные попадались, было дело.

-- Вот они с помойки и есть, -- вяло стояла на своем Зоя. -- За пятнадцать лет перегной и образуется... -- Она как бы уточняла, справедливости ради.

Марат, потеряв интерес к самовару, бегал с дымящейся обугленной палкой по дорожке.

Игорь воткнул топор в чурбак и поманил сына рукой:

-- Молодой человек, подойдите, пожалуйста, сюда!

Марат подошел, осторожно улыбаясь.

-- Это у вас что такое?

-- Палка...

-- Замечательная палка. Но ее придется погасить, потому что у нас с вами есть очень важное дело.

-- Какое?

-- Надо полить грядки с капустой. Вы мне поможете?

-- Помогу, -- кивнул Марат. -- Я умею.

-- Пойдите, пожалуйста, в теплицу и принесите маленькую лейку, зелененькую такую...

Марат, бросив палку, помчался по дорожке. "Я поливать буду! -- крикнул, пробегая мимо матери. -- Мне папа сказал..."

Зоя заняла под огурцы левую грядку теплицы и посадила их густо, изведя почти пол ящика рассады. "Ну вот и правильно, -- громко рассуждала она, пристраивая по краю гряды проросшие луковицы, -- зачем нам вторую теплицу строить, участок только уродовать... Хватит и этой, вон какая дура получилась". Она без церемоний ухватила с плиты ведра с горячей водой и приставила Степана к поливке.

-- Только ты осторожней, возьми градусник, -- командовала она. -- Игорь сказал, надо тепленькой, не больше двадцати пяти. Попроси мальчишек, пусть еще холодной с речки принесут. Хотя ладно, я сама...

Степан смешивал в ведре воду и ответственно смотрел на градусник.

-- На первое время нам и хватит, -- хлопотала у грядки сестра. -- А Игорь, в случае чего, польет их немного, побрызгает так водичкой, когда себе поливать будет. Польешь, Игорь? -- высовывалась она из теплицы.

-- Я полью! -- звонко обещал Марат. -- Я умею!.. Я уже капусту поливал.

-- Ах ты умничка моя! Вот молодец-то, поможет тете Зое огурчики полить. А я тебе леечку новую куплю... Ты теперь здесь жить будешь? Ну вот и хорошо...

Ближе к вечеру, когда солнце безнадежно зарылось в серых лохматых тучах и Зоя собирала по участку мелкий инструмент, разбросанный сыновьями, зашел Вешкин. Игорь носил в дом поленья и укладывал их за печкой. Марат открывал перед ним двери и оповещал маму о приближении папы.

-- Привет колхозникам! -- Вешкин отворил калитку и степенно вошел на участок. На нем были неизменные кирзовые сапоги, синий тренировочный костюм и наброшенный на плечи замшевый пиджак. -- Все трудимся?.. -- Он кивнул Игорю и оглядел Зою. -- Что-то ты редко появляться стала. Как дела?..

-- Какие наши дела, Володя. -- Зоя нагнулась, поднимая с земли отвертку. -- Какие у нас, стариков, дела?.. Вот в огороде покопаться...

-- Ох ты, ох ты!.. Старуха нашлась... -- заулыбался Вешкин. -- А где твои-то? Уехали?..

-- В доме сидят... Сейчас уже поедем...

-- А-а, -- Володька деловито курил, оглядывая грядки, теплицу и свой дом за забором с вспыхнувшим на кухне светом. -- Ну что, посадила чего-нибудь? Видишь, как твой брат-то размахнулся? И ты давай. Помогу, если что...

-- Огурцы посадила, лук посадила... Как Нюра-то поживает?

-- А чего ей сделается... Поживает.

Игорь, не встревая в разговор, носил дрова и Вешкин вскоре ушел, махнув ему от калитки рукой и придерживая пиджак за лацкан.

Сестра, опустив голову, пошла к дому. "Ну где там мои мужички? Собираются они ехать или нет..."

"Так ты поедешь завтра в город?" -- спросила Настя, когда они остались одни. Убегавшийся за день Марат спал, уткнувшись носом в подушку.

-- Обязательно.

Игорь выплеснул в ведро старую заварку и ополоснул чайничек кипятком, Настя складывала в таз снятые с окон занавески. Волосы, перехваченные резинкой, хвостиком торчали у нее на затылке.

-- Странный человек твоя сестра, -- задумчиво проговорила Настя. Она взяла с полки ковшик и зачерпнула из ведра холодной воды.

-- А что такое?

-- Да ничего, -- Настя пожала плечами. -- Просто странный, и все...

-- Она тебе что-нибудь сказала?..

-- Ничего она мне не сказала.

-- А почему тогда "странный"? -- Игорь прошелся по кухне, разбалтывая в чайнике заварку.

-- Да не знаю. -- Настя насыпала в таз порошку и придавила его ладонью. Порошок потемнел и запузырился. -- Мне этого не объяснить.

-- Ну ладно, -- примирительно сказал Игорь. -- Знаешь старую истину? Чем меньше знаешь, тем крепче спишь... Не обращай ни на что внимания. -- Он задумался, вспоминая недавний визит соседа. -- Чай будешь?

-- Буду.

Потом они сидели на веранде, застеленной газетами, и рассаживали астру. Игорь гнал Настю спать, но она азартно встряхивала головой: "Подожди, не мешай. Смотри, как у меня ровно получается" -- и косилась на ящик Игоря: "А ты, милый, халтуришь. Вон в углу криво получилось..." -- "Подумаешь, чуть-чуть закривил, -- оправдывался Игорь, поражаясь ловкости жены. -- Зато остальные ряды ровные..." Он ставил готовые ящики на стеллажи и поливал из леечки.

-- Надо же! -- Настя пересчитывала рядки. -- Сто штук в одном ящике. Если по пятнадцать копеек, то один ящик -- пятнадцать рублей. Может быть, гуще делать?

-- Нет, им простор нужен. У нас все по науке.

-- Так кто это все продавать будет? Ты решил?

-- Завтра решится, -- поморщился Игорь. Тупая боль чуть выше пупка стала мучить его сразу после чая и теперь, похоже, усиливалась. -- У нас есть что-нибудь от желудка?.. Тянет что-то... вот здесь.

-- Сейчас посмотрю... -- Настя стянула резиновые перчатки и пошла ворошить дачную аптечку.

Игорь запил маленькую твердую таблетку и полил последний ящик: "Все, хватит на сегодня!" Он собрал с полу обсыпанные землей газеты и отнес их к печке. Вышел на улицу, закурил. Вдохнул глубоко. И подумал о том, что если он, не дай бог, загремит сейчас в больницу с каким-нибудь аппендицитом... Нет, и думать об этом страшно. Он открыл дверь в теплицу и попал в ровное тепло печек, пахнущее ржавым металлом и нагретой землей. И боль как будто отступила...

12.

На следующий день, оставив рассаду под присмотром Насти, он поехал на Некрасовский рынок -- взглянуть на товар своими глазами и разведать тамошние порядки. Более всего Фирсова волновала справка о дачном участке -- нужна ли она? Частенько эта справка, вернее, отсутствие оной упоминалось в фельетонах о спекулянтах-перекупщиках, и Фирсов, в десять минут быстрого шага дойдя от метро "Чернышевская" до светлого здания рынка, первым делом разыскал "Правила торговли", вывешенные в тесном помещении рядом с кассой.