Интернат

Сначала Шевалье общались со всеми детьми, никого не выделяя, но прошел слух, что семья приехала в детский дом не просто так, и что они непременно собираются усыновить ребёнка, а может даже двух.

Дети очень сильно нервничали и переживали, и старались как можно лучше себя вести, чтобы понравиться дорогим гостям. Еще бы! Ведь не каждый день появляется возможность уехать жить во Францию.

Скоро все узнали имя первого счастливчика. Им стал пятилетний Юра Левченко.

Мальчик покорил Анну с первого взгляда, она поклялась, что не уедет отсюда без него. Юра был настолько счастлив, что ни на секунду не отходил от будущей мамы, волнуясь, как бы она не передумала и не выбрала кого-нибудь другого. Но Анна передумывать не собиралась, она смотрела на мальчика таким любящим взглядом, что Юра успокаивался.

Марина, Таня, Ира и Заза за событиями в детском доме тоже следили с интересом. И в этот вечер девочки закрылись в своей комнате и секретничали: сначала, конечно, они обсудили французов, а уж потом взялись за свои проблемы и интриги.

Они рассказали друг другу, что сказал Леха Катьке, почему рассталась Нинка с Олегом, с кем встречается директор… и другие секреты, и вот на самом интересном моменте, когда Таня уже начала рассказывать что ей сказал Сашка Чернов, дверь резко открылась, и Катька Зуева заглянула в комнату.

– Степашка! Быстро к Могиле в кабинет! – тоном, не терпящим возражения, отчеканила она.

– Зачем? Что я сделала? – испуганно спросила Ира.

– А я откуда знаю! – резко ответила Катька, – может стоит по ночам вести себя потише и спать другим не мешать?

– Ой, девчонки, меня по ходу из-за вчерашнего вызывают! – испуганно сказала Ира, вскакивая с кровати, – мы вчера правда, очень сильно шумели?

– Да ладно! Подумаешь – поругались, – спокойно ответила Марина.

– А по моему, не только поругались! – язвительно заметила Катька.

– Ну и… побесились еще немножко, – согласилась Марина.

– Бесились, главное, все, а отчитываться мне! – сердито сказала Ира, обуваясь, – спасибо девочки! – и она сильно хлопнула дверью.

Ира подошла к кабинету Зои Сергеевны и прислушалась. Судя по голосам, в кабинете было несколько человек. Ира постучалась и зашла.

– Вот Ира Степанова – девочка, про которую вы спрашивали, – сказала она кому-то. Ира обернулась, и ее бросило в жар – сзади на стульях сидели Шевалье.

– Ирочка у нас молодец, – начала расхваливать ее Зоя Сергеевна, – очень активная, очень подвижная. Во всех мероприятиях всегда участвует. Учится хорошо, в этом году она в олимпиаде по математике участвовала. А еще у нас Ирочка – поэтесса. Стихи, которые в коридоре вывешены – это ее творчество.

– Ирочка, ты такая молодец! – похвалила девочку Анна Шевалье, – мне очень твои стихи понравились.

– А она еще, между прочим, поэтический конкурс выиграла, и её стихи даже в газете напечатали, – сообщила Зоя Сергеевна.

– Это давно было, два года назад, – смущенно сказала Ира.

Зоя Сергеевна расхваливала ее так, что она сама поверила, будто она такая чудесная и замечательная…

– Ирочка, мы будем очень рады познакомиться с тобой поближе, – осторожно сказала Анна, – ты позволишь?

– Ну ладно, не буду вам мешать, общайтесь! – сказала Зоя Сергеевна и вышла из кабинета. Ира осталась с французами один на один.

Во время разговора Ира внимательно смотрела на них, изучая. Ей нравилось в них всё: красивое платье Анны, тихий спокойный голос её мужа и неподдельная доброта, с которой они относились к ней, простой одинокой девочке из России.

Анна интересно рассказала Ире о Франции, показала фотографии красивых пейзажей и огромного дома, где их ждут четыре собаки и два кота. Потом женщина попросила девочку рассказать о себе.

– Ирочка, мне бы очень хотелось узнать, где ты жила до того, как в детский дом попала?

– Ну… я жила у алкашей каких-то, – несмело начала Ира, и запнулась, потому что поняла, что дальше-то ей рассказывать нечего.

Когда Ира пыталась вспомнить детство, перед ее глазами вставала одна и та же картина: большой стол, гора немытой посуды, бутылки с неприятным запахом, банка огурцов.

– Ирка, а давай-ка Васькину любимую! – слышит Ира приказ, берет маленькую табуретку и встает на нее ногами.

– Вот под Ростовом-на-Дону

 Я первый раз попал в тюрьму

На нары, на нары, на нары, – громко поет девочка. И это, видимо, очень нравится взрослым, потому что они хлопают в ладоши, называют артисткой и суют в руки хлеб и соленые огурцы. После песни Ира залезает под стол и съедает там свою добычу. Огурцы и хлеб кажутся ей такими вкусными! Она чувствует, как пустой желудок начинает болезненно сжиматься – этого угощения ей явно мало, она выныривает с другой стороны стола и хватает чей-то кусок хлеба.

– Ах ты, паскуда! Где же ты воровать научилась? – слышит она, и кто-то звонко бьет ее по щеке…

На этом воспоминания обрываются.

На самом деле Ира даже не знала, были ли эти люди ее родителями… Она оказалась в детдоме задолго до того, как начала что-то понимать.

В детском доме ей нравилось – здесь кормили, одевали, дарили подарки. Но в сердце была какая-то пустота. Ира делала попытки найти маму – писала письма, делала запросы, но эти письма почему-то всегда оставались без ответа.

Иногда она видела как наяву, что где-то живет ее мама, скучает по ней, плачет, глядя на ее фотографию, и мечтает найти её. Именно этой женщине она и посвятила своё стихотворение "Мама".

В тот вечер в кабинете Зои Сергеевны еще долго горел свет. Вопросы и ответы звучали там долго, и это было вполне понятно, ведь там, решалась судьба маленького человека.

А потом началась… Собеседования, бумажки, опять собеседования, оформление документов…

Еще никогда в жизни время не тянулось так долго! Каждый раз Ира просыпалась с мыслью: ну скорее бы! Скорее бы!

Что касается Юры, то он вообще плакал целыми днями. Он-то думал, что все будет как в мультфильме про Мамонтенка, что мама с папой придут и заберут его…

Мам, а ты меня заберешь уже завтра? – каждый день спрашивал он Анну.

Ира, конечно, была постарше, и таких глупых вопросов не задавала, но даже ее терпение, казалось, заканчивается. Да тут еще девчонки терзали ей душу разговорами. Расставаться подругам было тяжело, ведь они столько пережили вместе.

– А помните, как мы с пацанами от ментов бегали? – вспоминали они особо яркие моменты из своей жизни.