Бытовая химия

Я смеялся над этим бесконечно. Я бы не стал винить Сару, если бы она решила, что я впал в истерику, и дала бы мне пощечину, но, как бывает, она отвлеклась. Как я и предполагал, сработал рефлекс, и она первым делом засунула руку в карман и достала телефон, чтобы включить его. Но когда аппарат был уже включен.

– У меня включен телефон, – сказала она.

– Да, – кивнул я.

Я думал, что это положит конец обсуждению вопроса.

– Но утром я его выключала. Я всегда его выключаю, когда прихожу на работу. Это часть маленького ритуала по подготовке к делам.

– Может быть, сегодня ты забыла! Где бы ты хотела поужинать? Может быть, поедим вне дома?

– Нет, я точно его выключала. Я наверняка помню, потому что как раз в этот момент говорила Сюзан, что у меня садится батарейка.

– Понятно… Ну, может, кто-то случайно прислонился к куртке. И телефон сам включился.

– А такое бывает?

– О да, – сказал я со знанием дела, – кнопки на телефоне слишком уж чувствительные.

– Хмм…

Она посмотрела на мобильник и, задумавшись, наморщила нос.

Я не знаю, о чем она думала. Но я точно знал, что думать ей не стоит. Я вовсе не хотел, чтобы она вдруг решила: «Хмм… А дай-ка я проверю, когда был сделан последний звонок… Пожалуй, так и поступлю». Эта мысль висела в воздухе, но пока еше не коснулась Сариной головы. Теперь моей целью стало преградить ей проход в Сарины мозги, используя все свои навыки и знания.

– Бу! – завопил я, подпрыгивая прямо перед ее носом, улыбаясь и тряся ее за плечи.

– Боже мой!

– Что?

– Боже мой… Ты меня напугал до смерти.

– Прости, я просто… Я скучал по тебе.

– Том, чем ты мать твою занимался? Посмотри на себя. Ты истекаешь потом, весь в грязи, твоя одежда порвана, у тебя синяк под глазом, и теперь – господи-прости – ты решил поиграть со мной. Что с тобой мать твою случилось?!

– Понятно. Да. Пойдем, я расскажу тебе по пути к машине… – сказал я, ведя ее к двери, – ты просто не поверишь.

И это, по крайней мере, было сущей правдой. А в течение последовавших пятнадцати минут я не сказал ни одного правдивого слова.

Так прекрасно отмокать в ванне. Хорошо как для тела, так и для души. Я даже испытал маленькое тайное наслаждение, когда разделся, чтобы забраться в воду. Как известно, обычно бывает так: жена обнаруживает неверность мужа, когда тот снимает рубашку, чтобы переодеться, и она видит у него на спине следы ногтей. Это старый прием, действенный до сих пор, потому что он адаптируется ко времени. Такое случается: жена, домашний ангел, наверняка рьяно роется в его одежде, когда открытие сделано. Или, может быть, супруги собираются лечь в постель, и вдруг оказывается, что служанка ложится вместе с ними. Можно даже разработать прекрасный литературный образ «шрама», если вам так хочется. И, конечно, особенно приятно, когда писатель пойман в момент размышления над таким старым писательским трюком. Но здесь произошло совсем другое. Я позволил себе повеселиться над тем, что был так обезображен, что даже если бы у меня и были царапины на спине, они никогда бы меня не выдали. У меня был фингал под глазом, живописные свежие ссадины на локте и коленке и масса разных других отметин и порезов по всему телу, в основном из-за падения с велосипеда, но еще и, по моим подозрениям, от траха в туалете. Господи, Джорджи в момент страсти могла бы откусить мне ухо целиком, и все равно бы мне это спустили с рук, учитывая то, как я сейчас выглядел.

Я парился до тех пор, пока мои руки не стали красноватого цвета, словно словесный кал У. Одена. Лежать в ванне было настоящим кайфом, но еще мне не хотелось спускаться вниз и лицезреть Сару: устроенного мне экзамена было вполне достаточно на сегодня. Она не вела себя настырно, просто хотела выяснить те моменты, которые не поняла, потому что иногда я нес абсолютный бред. Вы, конечно, можете себе представить, в каком я оказался положении? Импровизации под пулеметным огнем.

Но пародоксально, когда я наконец набрался смелости и решился спуститься вниз, Сара более не педалировала вопрос. Мы немного поели, посмотрели телевизор, она спросила, как дела с книгой, и мы поболтали о том о сем. Все было очень мирно. И уютно. С Джорджи было просто фантастично, но с Сарой было очень приятно ощущать домашний комфорт. Сидеть на диване и есть чипсы, пока она просматривает каталог магазина «Арго» в поисках нового фена для волос. Когда мы лежали в постели, ее голова у меня на животе, и я закончил читать статью, то почувствовал настоящее блаженство.

– Почему ты не рассказал мне о вечеринке? – спросила она.

– А?… – ответил я рассеянно. Сделал вид, что увлечен журналом и не расслышал, что она сказала, но на самом деле я все прекрасно слышал и содрогаясь подумал: «Вот дерьмо».

– Я говорю, почему ты не рассказал мне о вечеринке?

– Хммм…? – попытался я еще раз, чтобы подчеркнуть, насколько пустячным казался мне ее вопрос, – …какой вечеринке?

– Той, которую устраивает издательство, чтобы отметить удачные продажи книги.

Каким-то образом я умудрился притормозить и ответил:

– А, о той самой. – Я перевернул страницу в журнале (для вида, я не то что не читал, даже не представлял, что передо мной за строчки) и потом ответил небрежно: – А зачем мне о ней упоминать? Это всего лишь пустяшное мероприятие отдела паблисити.

– Потому что ты знаешь, что я хотела познакомиться с Джорджиной Най, и я могу это сделать на вечеринке.

– Не уверен, что тебя пропустят. Она для журналистов. И знаешь что…

– Нет, мне можно пойти, – в ее голосе была грустная уверенность.

– Правда? – сказал я, делая вид, что еще больше погружаюсь в журнальную статью. Мое притворство было столь рьяным, что я действительно кое-что прочел на странице. Потом быстро перевернул страницу и открыл следующую, испугавшись, что слишком долго рассматривал, как выяснилось, рекламу крема против молочницы.

– Да. Я заходила к Хью и Мэри, пока тебя не было, чтобы забрать видео «Международного гран-при», которое они для меня записали…

– А… Только я уйду вечером из дома, так ты садишься за видеокассету с велосипедистами…

– Нет, я не… просто… – Сара не собиралась отвлекаться от темы. – Послушай, неважно. Суть в том, что, когда я была у них в гостях, они упомянули о вечеринке. Я точно могу пойти, если захочу. Они, кстати, решили, что мне обязательно надо там быть.

– А, понятно. – «Ох, черт!» – Хорошо. – «Вот дерьмо». – Я просто не подумал. Как я уже говорил, это просто скучное мероприятие для прессы. Я сам не думал туда идти.

– Я пойду, даже если ты не пойдешь.

Хорошо сказано – прямо в точку.

– Сначала не собирался идти… но потом подумал, что мне придется, иначе я буду выглядеть зазнайкой. К тому же, может быть, обзаведусь там новыми связями.

– А разве там не будет Эми? Она же обычно делает это вместо тебя.

– Думаю, что будет, но…

– А, да, она точно будет. Я звонила ей вчера вечером, чтобы спросить, пойдет она или нет.

К этому моменту мой желудок съежился до размера лесного ореха. Меня совсем не радовала перспектива того, что мы втроем: я, Джорджи и Сара – будем в одном помещении. Но мне казалось невероятным представить Сару и Джорджи вдвоем, пока я сижу дома и кусаю локти. Если Сара собиралась познакомиться с Джорджи, мне просто необходимо быть рядом, чтобы контролировать ситуацию. А вдруг Джорджи что-то случайно обронит? Было бы лучше, если я буду поблизости, чтобы держать оборону. Но линия развития сюжета на вечеринке казалось просто милой игрой по сравнению с новой вестью, что вчера Сара звонила Эми. Я вполне мог себе представить начало их беседы:

Сара. Эми, пока Том в Лондоне подписывает тот контракт…

Эми. Ты что несешь, мать родная?

– Ты бы могла позвонить мне, – сказал я. Я подумал, что стоит добавить, – потому что Эми последнее время страдает шизофренией, галлюцинациями, потерей памяти, патологической ложью, и все такое. – Но я был в замешательстве, стоит ли самому об этом сообщить или подождать, пока Сара спросит, почему Эми ничего не знает ни о каких контрактах и моей поездке в Лондон, и объявить правду о болезни Эми поникшим голосом.