Бытовая химия

– Может, позже, – сказал я. – А Эми тут? – спросил я, желая как можно быстрее найти союзника. К тому же спросить, где Эми, означало то же самое, что и спросить, где алкоголь, это было так же эффективно, зато звучало, словно тебя вовсе не интересует спиртное.

– Да, – сказала Сара (совершенно бессмысленно, подумал я), – она тут?

Хью оглядел комнату еще раз.

– Я видел ее… Но не уверен, где она сейчас… А вино в том дальнем углу.

– Понятно, тогда я двинусь в том направлении.

Сара и я отошли, оставив уставившегося в стакан Хью: там перед ним как на ладони наверняка лежала вся холодящая бессмысленность существования.

Комната была элегантной: в благородном эдвардианском стиле, подсвеченная мягким теплым светом, приглушенным ровно настолько, чтобы создать ощущение интимности. Колонны, идущие от арочных погодков, разбивали пространство и только усиливали ощущение комфорта, хотя помещение было на самом деле довольно большим и вмещало не менее двухсот человек, которые бы чувствовали себя здесь довольно свободно. Гости фланировали туда-сюда и общались, сбившись в группы по два, три и четыре человека, мы пробирались мимо них, Сара шла на шаг позади меня.

– Смотри, – сказала она внезапно, но без особого энтузиазма.

Я повернулся сначала к ней, а потом в направлении ее быстрого кивка. Я не увидел ни Эми, ни Джордж.

– Что? – спросил я.

– Это Пэдди Адамс.

Я повернулся еще раз и, теперь уже зная, кого нужно искать глазами, выделил его. Он болтал с женщиной (или скорее забалтывал ее), сочетание ее возраста, привлекательности и повседневной одежды свидетельствовали о том, что она явно была телевизионным ассистентом. Я видел, как он старается. Дурачок. Женщина теребила основание бокала. Она постоянно медленно и преувеличенно изящно убирала за уши пряди волос песочного цвета и наклонялась к нему ближе, чтобы с интересом прослушать еще раз то предложение, что она не расслышала с первого раза. Когда собеседница что-то ему сказала, слова ее сопровождались жестом пальцев: чтобы подчеркнуть высказанную идею, она дотронулась до его руки. Бедная женщина, должно быть, уже совершенно отчаялась, размышляя над тем, стоит ли ей встать на четвереньки прямо тут и оголить свою задницу, чтобы Адамс понял послание, которое читалось в ее глазах: «Ты уже достаточно сказал, господи-боже, а теперь просто вызови такси», но он продолжал решительно ее забалтывать, когда она была уже совсем тепленькой.

Я повернулся к Саре.

– Да, – сказал я. – Это он.

– Разве ты не подойдешь поздороваться?

– Поздороваться? Но я не знаком с Адамсом.

Сара глянула на меня и не ответила. Я быстро догадался, что она хочет что-то сказать тем, что ничего не говорит. Я не был уверен, что она имеет в виду. Я немного подумал.

«А, да, вот в чем дело, мать твою!»

– Ну, в смысле, я не знаю его лично. Мы обменялись парой слов на вечеринке у Бенни Баркера… – «которая, конечно же, имела место, и я присутствовал там всю ночь, и все происходило именно так, как я тебе рассказывал, Сара, и это вовсе не прикрытие для моих развлечений с Джорджи в ее гостинице, где я тебе изменял в порнографических сценах», – …но я бы не сказал, что знаю его.

– Понятно, – сказала Сара, кивая: медленно покачивая головой и строго держа мой взгляд в поле своего зрения.

Вот дерьмо. Если бы я сразу вспомнил, что сказал Саре, что якобы познакомился с Пэдди Адамсом, все бы могло идти гладко. Я пробормотал, что лучше его не беспокоить, пока он очевидным образом клеит кого-то. Теперь ситуация выглядела так, словно я стараюсь держать Сару от него подальше. Учитывая ее настроение, она, наверное, решила, что с ним я тоже сплю.

– Хорошо, хорошо, – взорвался я, – давай подойдем и поздороваемся.

Я тяжело направился к тому месту, где стоял Пэдди Адамс. Сара следовала за мной, причем слишком близко, она точно усекла бы, если бы я, скажем, воткнул карандаш ему в глотку до того, как он вымолвит хоть слово. Что означало, что придется действовать по плану «Б». Адамс наверняка знакомится с сотнями, может быть, тысячами людей по работе. Сейчас уровень мелькающих перед ним лиц должен был быть особенно высок из-за фестиваля и его успешного теледебюта. Несмотря на то что Адамс был ирландцем, у меня все-таки оставался шанс, что он поведет себя как истинный англичанин и не подаст виду, что у него нет ни малейшего представления, кто я. Особенно я бы понизил свои ставки, если бы начал вести себя, словно мы закадычные друзья.

– Пэдди! – Я положил руку ему на плечо, на лице у меня поигрывала усмешливая улыбка. – Старый дружбан, как поживаешь?

– Хорошо, – ответил он, его выражение лица, словно навесной мост, колыхалось от «рад тебя видеть» до «о боже».

– Именно так ты и выглядишь, правда, – сказал я.

– Так и есть, – подтвердил он.

Молодая женщина, казалось, в огромной степени была раздражена моим неловким вмешательством. «Кто…?» – начала она, глядя на Адамса. Я вступился, пока она не продолжила фразу.

– Привет! – Я пожал ей руку, то есть не то чтобы мы пожали друг другу руки, я просто взял ее ладонь в свою и чуть потряс ее. – Я Том.

Она наклонила голову, и ее губы чуть приоткрылись, чтобы сказать нечто вроде: «Какой Том? Откуда ты знаешь Пэдди?», или: «Пэдди, кто это?», или: «Отцепись от моей руки, умник гребаный». Собираясь озвучить один из вариантов, красотка вдохнула воздух, но я успел ее опередить.

– О, Пэдди, это моя девушка Сара.

Сара кивнула.

Адамс кивнул в ответ.

– Вы очень забавный, – сказала Сара с улыбкой.

Лицо Адамса расслабилось и расплылось в мальчишеской улыбке. Ему уж точно не было дела, чем вы занимаетесь, если вы – молодая красивая девушка, которая говорит, что считает его забавным.

– Спасибо, – ответил он.

Сара расплылась в еще большей улыбке. Этого было вполне достаточно, спасибо большое. «Адамс, я сказал: это моя девушка Сара. Сукин сын».

Он и Сара сияли в лучах собственных улыбок. Женщина, которая была телевизионной ассистенткой, смотрела на Сару так, словно фокусировалась на ней целиком и повторяла как заклинание: «Цистит-цистит-цистит».

– Ладно! – рявкнул я. – Нам пора, может, увидимся позже, Пэдди.

– Да, – ответил он, определенно скорее Саре, чем мне.

Сара… улыбнулась. Господи, почему бы им двоим не начать прямо тут? Может, Адамс еще спросит, не помогу ли я поднести столик, чтобы он мог поставить Сару раком? Будет лучше для него, если мы не увидимся позже, потому что, если это произойдет, он имеет все шансы быть скинутым с балкона. Но потом, как это и должно случиться, он явно не останется тут надолго. Как только мы разошлись, то встретились глазами с его спутницей – якобы телеассистенткой, и я был целиком уверен, что она удвоит свои усилия, чтобы забрать Пэдди отсюда как можно скорее.

Мы с Сарой отошли. Я посмотрел на нее укоризненно.

– Что? – спросила она.

Я хотел ответить: «Сама знаешь что. Какую теплую встречу ты оказала Пэдди Адамсу, который так гордится своим музыкальным провинциальным ирландским прононсом, и порадовала его подмигивающий взор». Дело в том, что я старался изо всех сил сделать все, чтобы Сара не узнала правду о Джорджи, и испытывал жутчайшее чувство вины по поводу всей этой истории, а она тут флиртует с Пэдди Адамсом. Открыто. Прямо у меня на глазах. Кто бы говорил о «высоких моральных устоях»: у меня было полное право устроить настоящий скандал прямо тут. Но я умудрился каким-то образом усмирить свои эмоции и ответил:

– Ничего.

Я продвигался мимо других гостей и уставился прямо вперед, хотя краем глаза видел, что Сара продолжает смотреть на меня. Через некоторое время мы подошли к столику, заставленному бокалами. За ним стояли двое официантов и наполняли пустые бокалы вином, пока наполненные разбирались гостями. Поблизости, стараясь перегнать всех, крутилась Эми. Под воздействием алкоголя она слегка покачивалась под звучащую мелодию.

– Привет, Том, – сказала она и поцеловала меня в обе щеки, подняла бокал, словно предлагая тост за мое появление, и потом осушила его. – Сара, – продолжила она чуть более формально, – ты хорошо выглядишь.