Ленинград, Тифлис

— Почему? — спросила Антонина.

— Timthaeus, так звали моего отца.

Операция по минированию прошла на удивление гладко. В ту ночь коменданта опять не было на месте, и появление Пауля на путях удивления не вызвало. Он обошел все патрули, все проверил. Задержался на мгновение около длинного состава с горючим. Отослал сопровождавшего его солдата проверить по ведомостям номера вагонов. Оставшись один, осторожно прикрепил магнитную мину к днищу серебристой цистерны.

Рвануло, как и должно было, ровно в полночь. Цистерны взлетали на воздух с оглушительным грохотом. Ходуном ходила земля. Вокруг вокзала в беспорядке бегали солдаты. Поднялась беспорядочная стрельба. С пожаром удалось справиться под утро. Но на участке Вежель — Всехсвят скопилось два десятка составов. В течение последующих суток их атаковали партизаны. Почти все составы были сожжены, пути подорваны. Движение по этой линии так и не удалось восстановить.

Нападение партизан было для немцев неожиданностью. Организованное сопротивление удалось организовать только к концу боев, когда с фронта прибыла эсэсовская бригада. Тела убитых партизан немцы выставили на главной площади Всехсвят. Пауль узнал среди них Геллера.

А потом полетели головы. Во Всехсвят приехала комиссия из штаба фронта. Весь командный состав был отстранен от работы и посажен под арест. Коменданта, капитана Штойбля, который в день нападения не был на месте, расстреляли. Как ни странно, поведение Пауля было признано образцовым. Все отмечали, что незадолго до взрывов он проверял посты. Его собирались уже освободить, как на него пришел донос. Его обвиняли в связи с местной женщиной. Следователь показал этот донос Паулю. Он сразу же узнал руку Коровина.

В другом случае Пауль бы отделался партийным взысканием. Но после громкого скандала делу дали полный ход. Пауля судил партийный суд. Его исключили из партии и разжаловали в рядовые. Отправили охранять коммуникации на болото Чистое.

Ему разрешили зайти домой. Антонина молча плакала. Пауль поцеловал ее мокрые щеки. Он подошел к полке с книгами. Взял с полки старинную библию. Тяжелый переплет не влезал в сумку. Пауль аккуратно вынул пожелтевшие страницы из переплета. Он вставил на их место книжку, которую ему выдали в карцере, это была «Моя борьба» Гитлера.

Пост Пауля помещался в доте на краю огромного торфяного болота под названием Чистое. В доте стоял пулемет, а рядом с ним — небольшая металлическая печка. Пауль топил ее брикетами торфа. Дым от печки ел глаза, а тепла от нее было мало. Зима была гнилая. То подмораживало и шел колючий снег, то наступала оттепель: снег таял и холодными ручейками затекал в дот. Смена Пауля длилась двенадцать часов. Потом его сменял другой штрафник. Привозили и отвозили их на военной машине по заброшенной дороге.

Однажды, когда, как казалось, установилась сухая и холодная погода, Пауль решил проведать то место, где Геллер нашел ладью. По карте это было недалеко — километра три. Это место Пауль нашел без труда. Как и говорил Геллер, там было большое озеро. Невдалеке чернели полусгнившие бараки заключенных.

На обратном пути Пауль заблудился: повалил густой снег и сразу стемнело. Он услышал лай собак и понял, его ищут. Его нашли под утро, он лежал обессиленный на островке, рядом с кривоствольной березой.

На следующий день Пауля приковали к пулемету кандалами. Дежурил он теперь целые сутки. Ночью у него стали появляться галлюцинации. Ему казалось, что к нему приходили мать, Антонина, Геллер, даже дядя Отто. Он о чем-то говорил с ними, спорил. Однажды он услышал позади себя шаги яснее, чем обычно.

Не поворачивая головы, Пауль громко крикнул по-русски:

— Не стреляйте! Я — друг!

В тот же миг раздался оглушительный грохот и голова Пауля разлетелась на тысячу кусков.

3

Сережа Островский ездил во всехсвятскую экспедицию три года подряд, и каждый год они привозили замечательные находки. Об этой экспедиции стали писать газеты, сперва местные, а потом и центральные. Однажды даже приехали из московского телевидения. А в конце третьего сезона случилось несчастье. При возвращении в Ленинград экспедиционная машина перевернулась. Вадик Михеев погиб на месте — перелом основания черепа. Все остальные отделались легкими ушибами.

В тот же год умерла Сережина теща, Ядвига Вацлавовна, и почти сразу же распался его брак с Магдой. Примерно за год до этого у Сережи возник роман с Ритой Берман, лучшей подругой Магды. Они особенно сблизились в дни похорон; Магда сидела в глубоком трансе, смотрела в одну точку, а Сережа с Ритой улаживали все дела. Вскоре после этого они с Ритой отправились вместе в гостиницу под Зеленогорском, у Риты там была знакомая администраторша, а Сережа соврал, что у него командировка.

Однажды вечером, когда они лежали в кровати, медленно потягивая рислинг, Рита сказала:

— Серж, тебе не приходило голову свалить отсюда?

— В каком смысле? — не понял Сережа.

— В прямом. Мои старики на днях подают заявление в ОВИР.

Сережа несколько минут лежал молча. Перед ним прошла вся его невеселая жизнь. Почему-то чаще всего вспоминалось ему Присутствие, а особенно — мадам Тюрина; она на днях написала отрицательный отзыв на Сережину диссертацию.

— Что для этого нужно? — спросил Сережа.

— Сущие пустяки, — ответила Рита. Твой развод. И наш брак. Ты любишь меня, Серж?

Магда встретила сообщение Сережи на удивление спокойно.

— Я всегда догадывалась, что Ритка шлюха, а ты — подлец. Но чтоб в такой момент…

Сложнее было с Яной. Когда они с Геной Бельским приехали, чтобы забрать Сережин стол и кое-что из его книг, Яна встала в угол и уставилась на них с ненавистью.

В дверях Сережа остановился и попытался что-то сказать. Яна выдохнула:

— Молчи! Убирайся!

Они с Геной с трудом погрузили стол в старенький «Москвич». И стол опять отправился в дальнее путешествие, в Европу, за океан, пока не обрел себе новое место на далеких берегах, но надолго ли?

notes

Примечания

1

Война (фр.).

2

Что за война? (фр.).

3

С бошами (фр.).

4

Это тот самый, кто оскопил Али Мурата? (фр.).

5

70 и 90 на швейцарском диалекте.

6

Общество содействия обороне, авиационному и химическому строительству.

7

Schieber (нем.) — валютный спекулянт в 1920-е годы.