Стадия серых карликов

Кое-что удалось разведать о тактике и способах действий этих сверхсекретных спецслужб. Русские вообще отличались оригинальными и особенно коварными методами войны с врагами. Например, Наполеона заманили в сожженную Москву и тем самым погубили с помощью голода и холода великую армию, которую добили бабы-партизанки. И Гитлер не смог взять Москву, потому что русские заблаговременно не строили хорошие дороги, и у немецких танков износилась ходовая часть, они потребовали колоссального ремонта, а это позволило Сталину перебросить под Москву сибиряков, для которых подмосковная зима все равно что для американца лето в Калифорнии.

Вполне вероятно, что в будущей войне роль сибиряков будет поручена московским дворникам. С каждой зимой в столице все меньше и меньше убиралось снега, даже на тротуарах. Москвичи падали, ломали руки и ноги, и это наводило на мысль, что столичные власти использовали естественный отбор для подготовки населения. Власти вообще могли не убирать снег, но нет, избрали тактику эскалации укрепления обороноспособности столицы. Оставляя проезжими магистрали и подъездные дороги, сверхсекретные спецслужбы сделали столицу практически неприступной для моторизованных частей противника, чью технику очень легко истребить в снежных московских ущельях. Скользкие тротуары требуют от пехоты противника не только находиться в специальной горно-егерской обуви, но и специальной тренировки, хотя бы на уровне среднего москвича. О ведении каких-либо военных действий на этих тротуарах и речи быть не может.

Не раз мистер Гринспен наблюдал на улицах столицы, казалось бы, нелепую картину: идет дождь и едет машина, поливая дорогу. Нелепая для дилетанта! На самом деле моторизованные части дворницких спецслужб отрабатывали таким образом свои действия в любую погоду. В Москве огромное количество поливальных машин, в условиях русской зимы — это грозное оружие, способное в считанные минуты превратить город в колоссальный каток, в котором наступательные действия смогут вести лишь ребята из национальной хоккейной лиги. Но и на них рассчитывать нельзя — там уже около половины состава тоже русские.

Дворницкие спецслужбы обеспечивали высочайшую обороноспособность русской столицы, причем самыми, казалось бы, невинными способами. К примеру, они периодически посыпают дороги и тротуары вроде бы песком с добавкой обычной поваренной соли. Схема обработки этой адской спесью территории столицы представляла наверняка одну из самых больших русских тайн — компьютеры мистера Гринспена дымились, но не могли нащупать какую-то логику, систему, периодичность. Его люди взяли множество проб в разных местах: песок и соль были лишь наполнителем адской смеси, иногда роль наполнителей играли какие-то химикалии, напоминающие своим составом сложные минеральные удобрения совершенно секретного красного цвета. От смеси таял снег, необычное зрелище: пятнадцать градусов мороза и слякоть.

Исследования разных составов адской смеси в Штатах показали, что все они без исключения самым губительным образом действуют на подвижную технику армии США и на обувь солдат. Американские танки, бронетранспортеры, боевые машины пехоты, военные грузовики, обработанные любой из этих смесей, превращаются в груду металлолома через семь дней, а армейские ботинки разваливаются за пять. Более того, адская смесь, попадая через городскую канализацию, в Москва-реку, Сетунь, в конечном счете — Волгу, способна вывести материальную часть водно-десантных частей, которым в реках России и в прибрежных акваториях без специальной защиты делать нечего. Передовой опыт Москвы, как и принято у русских, нашел самое широкое боевое распространение в Ленинграде, Киеве, во всех столицах союзных республик, крупных, средних и даже мелких городах, превратив огромную страну в гигантский неприступный бастион, вынуждая потенциальных противников перевооружить свои армии и переобуть своих солдат по крайней мере в литые и несгибаемые, как старые большевики, резиновые сапоги советской фирмы «Красный треугольник». Обувь здесь продается иногда, чаще всего на предприятиях — не для того ли, чтобы солдат демократических государств оставить босиком?

Кто знает, может, научно-обоснованный бардак в экономике, талоны даже на курево — тоже хитрый стратегический ход русских? Надо ли говорить, как встревожило мистера Гринспена появление Анны Анновны с метлой на тротуаре! По агентурным сведениям она была дочерью той самой Аннушки, которая в романе у Булгакова масло пролила, и в наказание за это не сумела выйти замуж. Когда же наперекор судьбе она родила дочь, то пришлось давать ей не отчество, а как бы матьчество, примерно по немецкому образцу — Эрих Мария, как звали Ремарка, или даже по русскому — есть же на Руси отчество Маньевич.

Утром эта жертва маминых грехов и эмансипации мела тротуар не слева направо, а справа налево, то и дело подставляя солнцу не лицо, а внушительную филейную часть, по размерам минимум подполковничью. Держак метлы при этом она не забывала направлять на посольство, причем точно на окна кабинета мистера Гринспена, который работал в помещении, разумеется, защищенном от радиоэлектронных способов разведки. И все же засосало под ложечкой у него — прибор очень уж необычной конструкции, кто знает, какие у него возможности.

Прибор был у нее новый, вроде метла, для которой везли вагон краснотала (какое большевистское название!) из Шкотовского района Приморского края. Прутики тальника красного цвета везли с берегов Тихого океана, за десять тысяч километров, в Москву, конечно же, в расчете на то, что вагон неизменно попадет в поле зрения различной агентуры — какое великолепное прикрытие, через всю страну, придумали русские неизвестные спецслужбы!

Но на такой мякине Даниэля Гринспена не купить! Операцию «Небо № 7» следовало перенести. Решение такого рода он мог принять сам, но для перестраховки дал телеграмму в Лэнгли, получил пространную шифровку от своего непосредственного шефа. Тот без всяких дипломатических намеков живописал побоище на Капитолийском холме, приводил число крупных и средних травм, а также сведения о госпитализации законодателей. «Ты оставил в дураках и меня, и себя» — такой был вывод начальства. И предлагалось: «Если ты хочешь спасти свою шкуру и не превратиться в дерьмо верблюжье после позапрошлогоднего каравана, доставь любыми путями Эбаут-Брича в Штаты. Обещай ему хоть весь Млечный Путь, но он должен быть здесь. Прими также самые решительные меры по доставке в штаб-квартиру железного хауса, то есть злополучного гаража воинственного ветерана второй мировой войны, за любые деньги, но не свыше объема ассигнований на гуманитарную помощь».

За четверть часа, в течение которых мчался от телебашни до посольства, он постарел на четверть века. Ему еще в дверях вручили новую шифровку, слава Богу, в ней использовался его личный код. Прежде всего, он распорядился, чтобы немедленно дали знать в Лэнгли: использующийся код по всей вероятности раскрыт русскими, его можно использовать только для дезинформации. Затем, закрывшись в сверхзащищенной дешифровальной комнате, мистер Гринспен вчитывался в каждое слово, прорабатывал все вероятные ассоциации и потаенные мысли автора телеграммы. Она была подписана большим шефом Уильямом и, если бы Даниэль Гринспен происходил из простачков, он чувствовал бы себя поистине на седьмом небе. Уильям благодарил за великолепную операцию с законодателями, демократы потерпели сокрушительное поражение, что открывает вновь дорогу кандидату республиканцев в Белый дом. Хохочет вся Америка.

«Мой мальчик, оставь в покое мистера Эбаут-Брича, им займутся другие службы, которые занимаются всякой чертовщиной, оккультизмом и прочее. Кстати, анализ кусочка волоса этого мистера показал, что он сделан из пластмассы неизвестного происхождения, если только Эбаут-Брич не носит парик, произведенный каким-нибудь новым русским кооперативом. Мистер Эбаут-Брич вполне вероятно является каким-нибудь НЛО. Ты с честью выполнил возложенные на тебя надежды, и поэтому заслужил награду и возвращение в штаб-квартиру». («Не выгоняет с работы, — немного успокоился мистер Гринспен, — в Лэнгли обещает местечко»»). Побереги тещу: она в свое время была подсадной уткой, крякала до конца войны из абверовской засады, по моим сведениям русские вышли на ее след. Старина Уильям и твой друг Гарри желают поскорее обнять тебя».