Гравитация (СИ)

— Небольшие проблемы, — отозвалась я, подавляя желание оглянуться в окно машины назад. Гаспар бросил взгляд в зеркало на дверце автомобиля и выехал на дорогу.

— Если ты захочешь поделиться, я готов выслушать тебя, — заявил он, и в его тоне звучало вежливое участие стороннего наблюдателя.

Я молчала, размышляя. Ситуация поворачивалась такой стороной, что в данный момент я не могла больше никому доверять. Существовала лишь степень опасности, и она держалась на одинаковых уровнях в отношении Тагамуто, Гаспара и в большей степени — если говорить о моей сестре, её мужа и Габриила.

— Поужинай сегодня вместе со мной, Ван, пожалуйста, — прервал мои мысли Гаспар, — тебе не стоит оставаться в одиночестве дома. Иногда надо оказаться подальше от своих проблем.

Я поняла, что почти задремала, прислонившись к окну. Мозг настолько устал исхитряться в играх и интригах вокруг меня, что просто взял и выключился, провалившись в сон.

— Я не настаиваю, — продолжил Гаспар, — но мне была бы приятна твоя компания.

Возможно, это было неразумно, нелогично и неправильно, но сегодня я нуждалась в ком-то, с кем могла поговорить. И уцепилась за предоставленную возможность. Я не буду пытаться сегодня вечером разгадать Гаспара, не буду помнить о том, что больше всего хочу увидеть его там, где ему и место. Мне нужно просто общество человека, который остается спокойным несмотря ни на что. Даже, несмотря на то, что по этому человеку плачет электрический стул.

Я была уверена, что Гаспар готовит сам, но он просто рассмеялся в ответ на это. Может, если у него и было бы желание, он стал к плите. Но глупо тратить время впустую, когда в паре кварталов есть отличный ресторан, и всегда можно заказать еду домой. Не смотря на то, что квартира Гаспара находилась в районе, не славящемся элитностью, аромат еды был божественным, и он явно не преувеличивал достоинства ресторана.

Я просто сидела в тишине, наблюдая за тем, как Хорст с удовольствием пробует то одно, то другое блюдо. Мне не хотелось шевелиться, говорить, поворачивать голову, я просто сидела на мягком стуле и ощущала, как моё тело отдыхает, расслабляясь от предыдущих дней.

— Тебе стоит попробовать это рагу, — Гаспар неодобрительно посмотрел на мою почти не тронутую тарелку.

— Прости, у меня сегодня плохой аппетит, — как бы великолепно не выглядела еда, я хотела оставаться в состоянии расслабленности, и даже жевать пищу казалось огромным трудом.

Гаспар отложил вилку и нож в сторону, легким движением коснулся своего рта салфеткой и выпрямился:

— Если есть что-то, что ты хочешь обсудить, то я тебя слушаю.

— Мне нужно узнать одну вещь, не прибегая к помощи официальных лиц, — я постучала пальцами по колену, стараясь подавить внутренний голос, требующий еще раз подумать — могу ли я говорить о таком с Гаспаром.

— В нашем мире можно узнать всё, было бы желание, — мужчина пожал плечами.

— Мне нужна помощь, — практически выдавила я. Гас улыбнулся, но сейчас в его выражении не было тех эмоций, которые заставили бы меня пожалеть о сказанном:

— Услуга за услугу, Ван. Ты помнишь наш уговор?

Что он придумает на этот раз? Потребует ответов на свои вопросы, которые окажутся слишком близко к Тагамуто и ее действиям?

— Да, помню. Иначе бы я не обсуждала это с тобой.

Гаспар с дружелюбным выражением на лице чуть подался вперед:

— Я помогу тебе. Но сперва ты расскажешь мне о том, каким считаешь меня, человека, которого называешь своим другом.

Я не могла ошибиться. Некоторое время я молчала, заставив себя вытащить из памяти все появления Хорста в своей жизни и еще раз взглянуть на них, чтобы окончательно закрепить те слова, которые собиралась произнести.

Всё это время Гаспар с улыбкой на губах молчал, пристально глядя на меня. Не знаю, его взгляд не пытался забраться мне в голову, он просто ждал, отмечая любые изменения моего выражения. Некоторое время я молчала, заставив себя вытащить из памяти все появления Гаспара в своей жизни и еще раз взглянуть на них, чтобы окончательно закрепить те слова, которые собиралась произнести. Всё это время Гаспар с улыбкой на губах молчал, пристально глядя на меня. Не знаю, была ли я права, но его взгляд не пытался забраться мне в голову, он просто ждал, отмечая любые изменения моего выражения. Наконец я заговорила:

— Ты одиночка. Тебе нравится привлекать внимание людей, но так же комфортно выглядеть невзрачно и просто, сливаясь с окружающим миром. В твоей жизни не существует близких отношений лишь потому, что ты не нуждаешься в ком-то. Другой человек принесет диссонанс в твой мир. Это заставляет тебя испытывать двоякое ощущение — ведь с одной стороны я пока что необходима тебе, а с другой — именно это вызывает в тебе раздражение из-за вынужденного разрушению прежних границ, в которых ты контролируешь абсолютно всё.

Повисла тишина. Я закончила говорить, а Гаспар молчал, продолжая смотреть на меня. Альберт Камю писал, что внезапная искренность равнозначна непростительной потере контроля над собой, и его слова были абсолютной правдой. Искренностью в моем случае было ответить на вопрос Гаспара и показать — насколько глубоко я зашла в его мир, насколько много времени уделила тому, чтобы сделать выводы о нем. Интерес к объекту наблюдения и исследования порождает долю привязанности, а она влечет за собой уязвимость. Уязвимость из-за того, что между вами образовывается связь, которую можно отрицать до хрипоты, но разорвать сложно, так как о ней не подозреваешь. А когда начинаешь её осознавать, то понимаешь, что она и желанна, и ненавистна одновременно.

Гаспар прервал тишину первым, покачав головой и засмеявшись.

— Тебе явно следует обратить внимание на психологию и изучать её более глубоко. У тебя хорошо получается, — он снова принялся за еду и выглядел очень довольным. Я, признаться, ощутила себя почти задетой. Мне казалось, что он отреагирует как-то иначе, но мои ожидания не оправдались.

— Расскажи, что именно ты хочешь узнать, и я попробую это выяснить, — Хорст всегда играл с извращенной честностью, и это я не могла не признавать.

— Я хочу узнать — родные ли мы сестры с Ниной, — произнесла я куда-то в потолок. Может, всё дело в этом, и именно из-за того, что нас ничего не связывает, Нина оказалась способна закрыть глаза на попытку прикончить меня. Гаспар на долю секунды замер, затем вновь продолжил увлеченно отдавать должное ужину.

— Ты хочешь узнать больше о своей семье? — Полуутвердительно переспросил он.

— Да, — мне было почти физически больно об этом говорить.

— Хорошо, — Гаспар произнес это так, словно поставил точку в диалоге. Когда передо мной возникла чашка и кусок шоколадного пирога на изящном блюдце, я решилась поинтересоваться:

— Как у тебя могут быть такие возможности, которые легко позволят тебе найти то, что ты захочешь?

Положительно, сегодня я только и делала, что развлекала Гаспара. Он снова засмеялся, затем с укором произнес:

— Ван, ты не можешь спрашивать то, на что я буду вынужден ответить тебе заведомой ложью.

— Мы все в какой-то мере лжём друг другу, — я снова увидела образ старого сарая, за дощатой перегородкой которого стоял невидимый человек, и мы оба слышали дыхание друг друга. Но никто не сделал шаг, чтобы снять маски.

Гаспар посмотрел прямо мне в лицо:

— Когда называешь кого-то своим другом, то уже не можешь ему лгать. Это будет равносильно предательству. Ты можешь промолчать, можешь скрыть ту часть истины, которая будет жесткой. Но не лгать.

Несмотря на то, что он сейчас ответил мне на тот вопрос, который я всегда хотела ему задать, этот ответ меня не удовлетворил. Эти правила были вывернуты наружу и выглядели как искривленное отражение, которое и правдиво, и лживо одновременно. Так глубоко в сплетения обмана я не могла зайти, не потеряв контроля, а потому — оставалась на месте и не пыталась их понять, заходя в мутный и губительный водоворот.

Тишина, спокойствие и ощущение безопасности сделали свое дело, заставив меня засыпать с открытыми глазами. Это не могло скрыться от Гаспара, и он уверенно заявил: