Записки купчинского гопника

Чтобы так играть, нужно каждый день тренироваться. И желательно – с утра до ночи. А он же еще оперирует. Дежурит. На заседания городской думы ходит. Как только человеку времени хватает?

– Дима, ты разносишь листовки? – поинтересовался я.

– Не сцы, разношу.

– Может, тебе людей в помощь дать? У меня есть.

– Не надо мне людей. Сам все сделаю в лучшем виде.

Дима позвонил за два дня до выборов. В пятницу. В 23.30.

– У меня проблема, – сказал Дима.

– Ты не успел разнести листовки?

– Не успел.

– Много?

– Что много?

– Много листовок не разнес?

Дима помолчал. Видимо, он крепился. Наконец, собрался с духом и признался:

– Ни одной не разнес.

Выяснилось, что Диме стало лень самому разносить листовки. И жене стало лень. Про знакомых ребят я уж и не говорю.

Дима отдал листовки в фирму, которая занималась разноской рекламной продукции. Фирма с удовольствием взялась за распространение листовок. И распространила их на ближайшей помойке. Весь тираж. Потому что директор фирмы был конкурентом Димы по округу.

– Ты не знал, что он твой конкурент? – кричал я в телефонную трубку.

– Откуда я мог знать?

– Ты вообще не знаешь, кто твои конкуренты?

– Как-то не интересовался.

– Поздравляю тебя с успешной избирательной кампанией.

– Может, мы успеем новые листовки напечатать? – робко спросил Дима.

– Конечно, успеем. Сейчас без пятнадцати двенадцать. С двенадцати часов агитировать нельзя.

– Почему?

– По закону. Конечно, Дима, за пятнадцать минут мы успеем напечатать и разнести новый тираж.

– Может, все-таки постараемся? – промямлил Дима.

Я повесил трубку.

Дима проиграл. Проиграл шесть голосов кандидату «против всех». Был в то время такой сволочной кандидат.

Диме не хватило всего шести голосов. При том, что он не разнес ни одной листовки. Разнеси он листовки хоть в одном доме, стал бы депутатом. А так – во всей Кировской области избрался один шофер, да и тот – в сельсовет.

Вот и скажите: можно ли было работать с такими людьми? Можно. Ради денег. Но деньги платили маленькие. Приехав в Москву, я уволился.

У Жоры зазвонил мобильник.

– Кто это? – недовольно спросил Жора. – Пресс-секретарь? Какой пресс-секретарь? Ах да, пресс-секретарь. Глава администрации вернулся с совещания? Поздравляю. Какая Аллея блогеров? Ах да, конечно, Аллея блогеров.

Жора передал трубку Артуру. Не мне, а Артуру.

Артур с минуту послушал пресс-секретаря и сказал одно слово:

– Понял.

Все с интересом уставились на Артура.

– Кажется, я понял, где находится ваша Аллея блогеров.

– Я уже давно это понял, – закричал захмелевший оператор. – Она находится здесь. В этом самом кабаке. Мудрые строители решили послать ее к черту и возвести более близкое к народу заведение.

– Вы ошибаетесь, – вежливо, но высокомерно сказал Артур. – Похоже, Аллея блогеров действительно существует.

Пораженные до глубины души, мы расплатились и вышли на улицу.

Глава тринадцатая

По школам

Аллею мы нашли достаточно быстро.

– Почему ты с самого начала ее не нашел? – укоризненно спросила меня Аня.

– Потому что эта аллея существует уже лет тридцать. Откуда я знал, что она теперь блогеров?

– Ты никогда ничего не знаешь.

Мы увидели убогие саженцы на подпорках.

– А где же таблички с именами блогеров? – поинтересовался Жора.

– Наверное, их купчинские гопники сперли, – резонно заметил оператор.

Впрочем, у одного из деревьев действительно обнаружилась воткнутая в землю деревянная табличка, на которой болталась бумажка «Команда ВКонтакте».

Оператор настроил камеру.

– Скажи чего-нибудь, – велел мне Жора.

– Что я скажу? Что я могу сказать по поводу этого убожества? Мне решительно нечего сказать.

– Давайте я скажу, – предложил Артур.

– Замечательная мысль, – согласился Жора.

– Вы видите так называемую аллею… – начал вещать Артур.

Я не выдержал:

– Он не блогер, это я – блогер.

– Уйди из кадра, болван, – заорал оператор.

Я ушел. Артур, выпятив живот, возмущался, что народные деньги тратятся черт знает на что.

– Вы прекрасно говорите, – сказал Жора. – Может быть, вы проведете нам экскурсию по Купчино?

– Конечно, – захлопала в ладоши Аня. – Он проведет, а этого алкоголика мы отправим домой.

Это она про меня? Безусловно, про меня. Тут и сомнения быть не может.

Честно говоря, мне не хотелось проводить экскурсию по Купчино. Но мне хотелось, чтобы меня поуламывали. Поупрашивали. Поуговаривали. Я не был готов, что меня вот так – с легкостью – отпустят. Даже не с легкостью, а с облегчением. И, прямо скажем, с позором.

– Поехали, – сказал Жора.

Артур пересчитал личный состав.

– Мы все в машину не поместимся.

– Поместитесь, – сказала Жанна, про которую я как-то совсем забыл.

– Не поместимся.

– Поместитесь, – повторила Жанна. – Потому что я остаюсь.

– Правильно, – согласился Артур. – Доведи его до дома.

Я запротестовал:

– Меня не надо доводить.

– Мы разберемся, – сказала Жанна.

Когда машина скрылась из виду, я спросил:

– И что теперь?

– Ты, кажется, собирался проводить экскурсию.

– Вроде того.

– И куда ты хотел отправиться?

– К школе, где я учился.

– Пошли.

Мы шли не спеша. Зашли в магазинчик, Жанна купила бутылку пива. Я старался на нее не смотреть. Она мне нравилась. Пожалуй, даже больше, чем Аня. Но было в ней что-то загадочное и пугающее. Что-то слишком серьезное для меня.

– Зачем им понадобилась экскурсия по Купчину? – спросила Жанна, просклоняв название моего района.

– Репортаж делают.

– Про эту дыру?

– Это далеко не самая большая дыра.

– Не самая большая, но самая глубокая.

– Я видел гораздо глубже.

– Где? Только не говори: «В Караганде».

– Я не скажу в Караганде. Я скажу в Йошкар-Оле. Один раз я пошел в самый крутой ночной клуб Йошкар-Олы. Вместе с напарником.

– Каким напарником?

– По работе. На входе в клуб нас остановил бармен.

Он грозно посмотрел и сказал:

– У нас вход платный.

– Сколько? – спросили мы.

Бармен гордо вскинул голову и ответил:

– Пятнадцать рублей.

Мы усмехнулись и заплатили.

– Уважаемый, – сказал я, – какие бонусы положены нам за эти деньги?

– Сегодня у нас будет стриптиз, – ответил бармен, которого слегка распирало от важности.

Я страшно обрадовался. Когда еще удастся увидеть марийский стриптиз?

Мы ели, пили, а стриптиз все не начинался. Я пошел к бармену разузнать, что к чему.

Бармен сказал, что стриптиз будет, если соберутся 20 посетителей, каждый из которых купил билет по 15 рублей. Иначе нечем заплатить стриптиз-группе.

Я спросил, сколько посетителей уже собралось.

– Восемнадцать, – ответил бармен.

Я доплатил недостающие 30 рублей.

Стриптиз-группа состояла из одной стриптизерши. Видимо, в целях экономии. Стриптизерша косила под нищенку в метро. Она быстро сбросила с себя одежду и, оставшись в одних трусиках, ходила между столиков и просила денег. Я насыпал ей в трусики мелочь. Мелочь высыпалась на пол. Я думал, она станет ругаться. Но она встала на карачки и принялась собирать мелочь.

Я пошел в курилку. И познакомился там с девушкой, одетой лучше остальных. Хотя правильнее было бы сказать, что остальные были одеты еще хуже. Я спросил, сколько, по ее мнению, должен зарабатывать молодой человек.

– Полторы тысячи, – ответила девушка.

Я не спрашивал, полторы тысячи чего. Я уже знал, что рублей.

– Полторы тысячи рублей? – переспросила Жанна. – Но…

– Это Йошкар-Ола.

– Почему тебя все время тянет в какие-то жуткие дыры?

– Не бывает дыр. Везде примерно одинаково.

– И в Рио-де-Жанейро? – засмеялась Жанна.