К гадалке не ходи (СИ)

- Вот как… - задумчиво протянул Валера.

Вроде нормальный парень. Такому и поверить на слово не стыдно… к тому же он своими собственными глазами вчера видел эту тварь.

- А почему я ее вчера увидел? До этого только слышал.

- Ну, наверное, ты не туда смотрел. Или просто потому, что рядом я оказался, проводник.

- Проводник?

- Это обладающие третьим глазом так называются. Пойдем, нам тут выходить.

Они взяли вещи и направились к выходу. Поезд замедлял ход.

Станция «Подлесное» - маленький домик из сруба – находилась прямо посреди леса. Матвей осмотрелся и двинулся вдоль проселочной дороги прямо в лес, махнув рукой товарищу.

- Пойдем. Тут недалеко уже.

Шли, и правда, недолго. Валера все ждал, что сейчас покажется полянка, а на ней избушка на курьих ножках, а в этой избушке – Баба-Яга. Он бы ничему уже не удивился.

- А чего это Лукерья твоя в такой глуши живет? – спросил он, разглядывая деревья.

Сплошные деревья. Везде лес. И комары, много комаров.

- Она живет в нормальной деревне. Я был у нее пару лет назад.

- Здесь есть деревня?

- Здесь есть много деревень.

- Ни одной не вижу.

- Хммм…

Они шли минут пятнадцать, а потом лес закончился, и на опушке показалась маленькая такая деревенька – Валера насчитал штук пятьдесят домов. Им нужен был самый крайний, добротный, сложенный из сосновых бревен дом. У ворот остановились, Матвей постучал в железный молоточек.

- Кажется, у вас, ведьм, принято держать гостей на пороге по полчаса, - с иронией заметил Валера.

Матвей покраснел.

- Что поделать? Нужно соблюдать элементарные правила безопасности. Знаешь, сколько у нас недоброжелателей?

Тут где-то во дворе залаяла собака, хлопнула дверь и послышались легкие быстрые шаги. Калитку ворот открыла молодая девушка – смешливая, улыбчивая красавица с длинной густой темной косой в цветастом сарафане.

- Здравствуй, Матвей, - она оглядела парней и отступила назад, приглашая войти. – Давно не виделись.

- Здравствуй, Лукерья. Это Валера Стасов, я тебе про него говорил.

- Да-да, проходите.

Валера еще раз с недоверием уставился на Лукерью. Он-то думал, что она столетняя старуха, а оказалось, девушка. Не старше двадцати пяти, точно.

Вошли в дом. Здесь было светло, чисто и приятно пахло хвоей. В кухне сели за круглый дубовый стол.

- Ну, что расскажешь? – Лукерья поставила на плиту чайник и присела рядом, переводя насмешливый взгляд зеленых глаз с одного парня на другого.

- Дух смерти, - Матвей сосредоточился и посерьезнел. – Уже неделю плачет для Валеры.

- Это плохо, - Лукерья покачала головой, но взгляд ее все еще был веселым.

- Что нам делать?

- Тебе-то что? Своей дорогой иди. А ему не позавидуешь, считай, песенка спета.

Валера аж задохнулся от такого равнодушия. И дара речи лишился.

- Не могу, - Матвей нахмурился. – Подскажи хоть что-нибудь, Лукерья.

- Ты же знаешь, что от смерти никому не уйти, - в этот момент закипел чайник, и хозяйка дома встала, чтобы угостить их.

- И это говоришь ты. Ведьма, которая уже несколько сотен лет играет в прятки со смертью.

Матвей посмотрел на нее выжидающе, Валера все еще молчал, переводя взгляд то на парня, то на девушку. Лукерья сверкнула глазами.

- Значит, Фаня тебе рассказала об этом.

- Об этом и о многом другом. Помоги, Лукерья! – в голосе Матвея послышались умоляющие нотки. Валера удивился: с чего этот парень вдруг так просит за него?

Девушка вздохнула, разлила по чашкам душистый смородиновый чай и снова села.

- Что ж, возможно, способ избежать смерти есть. Но стопроцентной гарантии он тоже не дает.

- Какой? – Валера впервые подал голос, насторожившись.

Лукерья посмотрела на него и усмехнулась.

- Ритуал Жизни, конечно. Вы очень вовремя пришли ко мне, как будто сама судьба вас привела. Ведь сегодня ночь на Ивана Купалу.

Валера с недоумением посмотрел на Матвея, а тот задумался.

- Ритуал Жизни? Кажется, я что-то такое читал в бабушкиных книгах… не помню только.

- Все до смешного просто. В ночь на Ивана Купалу, единственный раз в году, можно провести ритуал Жизни. Очиститься в воде, затем в огне, а потом исполнить танец жизни. Вот и все, - в конце своей речи Лукерья заливисто рассмеялась, глядя на них.

Ему показалось, или она и вправду облизнулась? Валера насторожился. Матвей побледнел.

- Что значит – очиститься в воде? Искупаться?

- Ну да, - Лукерья сверкнула глазами. – Очиститься в огне – прыгнуть через костер. Исполнить танец жизни – заняться любовью при свете луны. Как бы перерождение. Может помочь.

Матвей молчал. Валера раскрыл рот от удивления.

- Стоп, подожди. Купание и костер еще куда ни шло, но секс… с кем я буду сексом-то заниматься?

- Как с кем? – она приняла невинный вид. – С ним, - и ткнула пальчиком в Матвея.

Тот словно воды в рот набрал, покраснел и опустил глаза в чашку с остывшим чаем.

- Ты с ума сошла? Я не буду трахаться с парнем!

- Фу, как грубо. Не выражайся. И, кстати, никто тебя не заставляет. Хочешь – выполняй ритуал, не хочешь – готовь гробик, - Лукерья наморщила носик и отвернулась.

- А ты что скажешь? – Валера повернулся к парню, который все еще смущенно сопел рядом.

- Ну… - промямлил тот, не поднимая взгляд. – Если хочешь, то с танцем жизни я тебе помогу.

Валера заткнулся на долгих пару минут, осознавая услышанное. Мысли метались в голове, пытаясь найти приемлемый выход.

- А с тобой нельзя? – наконец, спросил он Лукерью, и та разом посерьезнела.

- Нельзя.

- Почему?

- Потому.

- Почему нельзя-то? Не нравлюсь, что ли?

- Не нравишься.

- Ей нельзя сексом заниматься, - снова пробормотал Матвей, все еще пунцовый, - она силу потеряет.

Валера в очередной раз впал в ступор. Потом вздохнул.

- Ну, наверняка здесь есть незамужние девушки, которые согласятся приятно провести время…

- Здесь таких нет. Есть только незамужние старухи, которые давно забыли, что значит «приятно провести время», - Лукерья снова засмеялась.

- Блядь! – выругался Валера, и на него тут же выплеснулся весь недопитый чай из кружки.

- Я же просила, не выражайся, - строго проговорила Лукерья.

Валера стер салфеткой влагу с лица и перевел на нее взгляд.

- Как ты это сделала?

- Как-как… я что, по-твоему, просто так ведьмой зовусь? Так, дорогие мои, решайте скорее. Если соглашаетесь на ритуал, то я, так и быть, выделю вам комнату на двоих. Если не соглашаетесь – тогда освобождайте пространство, у меня еще куча дел на сегодня запланирована.

Валера от такого хамства просто онемел. Зато Матвей очнулся.

- Можно мы наедине побеседуем десять минут?

- Можно. Валите во двор.

Они вышли на крыльцо и присели на ступеньки. Валера чувствовал себя, мягко говоря, неуютно. Матвей же, наоборот, посерьезнел, нахмурился и что-то обдумывал.

- Надо попробовать, - выдал он спустя пару минут активной мозговой деятельности.

- Ты в своем уме? – Валера даже отодвинулся от него как можно дальше.

- Ты сам подумай, других выходов нет.

- И что? Прямо вот пойдем и трахнемся с тобой? Учти, я тебе свой зад в жизни не подставлю, лучше смерть.

- И не надо, - кивнул Матвей. – Я буду снизу.

Валера подумал, что так он скоро совсем забудет, как надо разговаривать – настолько его обезоружили слова парня.

- Вот так просто? Ты что, гей?

Матвей покраснел до кончиков ушей.

- Не знаю… не пробовал ни разу. Но я… мне всегда хотелось…

Валера вскочил и отошел от него на пару шагов.

- Хотелось хуй в жопу? Так, что ли?

Матвей повесил голову, и Валере вдруг стало стыдно за себя. Он никогда не думал, что гомофоб. Вернее, так: он о гомиках вообще не думал. А этот… вроде нормальный парень. Против воли Валера осмотрел его с ног до головы, оценивая степень привлекательности. Может, попробовать? Никто не узнает. Один раз не пидорас, как говорится. Зато он точно будет знать, что испробовал все возможные варианты – быть присыпанным землей не хотелось. Поставить спиной к себе, закрыть глаза, представить, что девушка…