Дорога к небу

Внук взял в руки меч, дёрнул плечами, освобождаясь от маминого объятия, и пулей выбежал из палатки с единственным желанием как можно быстрее приступить к сражению с зарослями крапивы и кустарника у береговой дюны.

– Ох, егоза! – по-доброму вздохнула Шурка, выходя следом за стремительно выбежавшим из палатки Франсуа.

Глеб, оставшись в одиночестве, снова лёг на надувной матрац. Его мысли затихли, простое состояние радости владело его настроением, а желание валятся и ничего не делать приятно растекалось по телу.

– Эй, Белов! – снова услышал он голос сватьи именно в тот момент, когда глаза закрывались, а дремота, расслабив мышцы лица, немного приоткрыла его рот, сделав дыхание посвистывающим. – Хорош валяться, семья садится за стол!!! Выползай уже из своей берлоги.

Дружный хохот и последовавшие за этим несколько шуток на тему его затянувшегося одиночества подняли его на ноги и заставили выйти из палатки.

– Ну, Глеб Михайлович, – громко произнесла сватья, – мы даже уже и не знаем, как это у тебя получается! Ночью спишь, утром не разбудить, днём мало пьёшь, но почему-то именно твой курносый нос и пухленькие губки перебили все наши гены. Второй внук – и тот опять в вашу «фамилию» пошёл. Ну, что тут делать!!!

– Налить! И немедленно!! – подал голос канадский дедушка и выставил на стол из походного холодильника водку.

– Мне же нельзя, братцы, я «Бишофит» принимаю! – робко попытался напомнить Глеб о своём желании начать лечить сосуды и сердце. Но запотевшая на солнце рюмка, улыбки родных ему людей, поджаренный бекон, зелёные стрелки лука и отличное настроение уже разрешили ему делать всё, а уж принимать водку с утра – тем более.

– Да, чувствую, лечиться я буду, вернувшись, домой! – поднял он рюмку и встал сам. – И заметьте – не я это начал! Поэтому предлагаю тост: давайте выпьем за мою девочку, родившую нам двух внуков. И за то, чтобы наши канадские родственники в скором будущем дождались внучки, носиком и губками похожей на их «фамилию»!!!

– Уррра!!! – понеслось над стоянкой и улетело высоко вверх, где на ступеньках лестницы, идущей в небо, сидели ангел и демон.

С высоты своего положения им были доступны мысли и поступки, слова и дела всех людей. Поэтому они видели Михаила, нежно обнимающего Веру, и их детей, играющих в соседней комнате; Алексея, наконец-то победившего в себе слабость к алкоголю, и его девушку, стоящую в очереди за яблоками; Викторию, дающую советы другим, но потерявшуюся в собственной жизни; Маню, разрывающуюся между нынешней обеспеченной пустотой и памятью о счастливой бедности с любимым, но оставленным ею мужем; старых родителей Глеба, готовящих на кухне под телевизор курицу в электрогриле; Савву, купившего маленькую собачку и искренне считающего, что иметь детей ему ещё рано; Настю, нарезающую привычные круги по бутикам на новом джипе «Инфинити»; Марго, вынужденную жить с нелюбимым человеком, и поэтому часто вспоминающую Михаила и первые их ночи в небольшой спальне уютного деревянного дома; Нину, отдающую свою жизнь близким ей людям, жертвенно считая, что её время уже прошло; Масюковича, сидящего в пустой квартире на кухне перед телевизором, закрывшего все свои железные двери на замки и засовы; Вову, вынужденного любить и ненавидеть жену; Сергея и Марину, решивших не возвращаться в Россию; Морозова, сменившего кресло министра на депутатский мандат и тем самым получившего неприкосновенность от всех карающих структур…

Все эти люди были неотъемлемой частью мира Глеба, а он, в свою очередь, был инструментом во взаимоотношениях между ангелами и демонами. Поэтому его возвращение обратно в мир живых было воспринято ими, как подарок Создателя, и они, улыбаясь друг другу, уже мысленно расставляли на своей шахматной доске фигуры будущих сражений. Закручивая все смысловые комбинации вокруг «белого офицера», ангел и демон начали новую партию с того, что где-то в огромной автомобильной пробке нашли женщину, уставшую от серого неба, самостоятельных решений и холодного одеяла. Они по разному разместили в её голове свои мысли, перемешали желания с опытом прошлого, проявив в её сознании предчувствие приближающейся встречи.

А на берегу озера Гурон, совсем недалеко от шумно гуляющих родственников, устав сражаться с кустарником, на самой высокой дюне сидел Франсуа. Он смотрел на линию горизонта и вдыхал воздух путешествий. Меч, подаренный Глебом, лежал на песке рядом с ним, словно страж, оберегающий покой маленького воина. Впервые его мысли, ожившие от рассказов деда, как паруса фрегата, наполняемые ветром, унесли его в далёкий Китай к зубастой собаке Фу и воротам в Затерянный город…

Лёгкий ветер ласкал его лицо бризом, солнце играло бликами на мелкой ряби озера, одинокая чайка, чуть касаясь воды крылом, летела к линии горизонта, когда он повернулся и посмотрел назад.

В двадцати метрах от него, тоже на песке, сидел Глеб. Франсуа пристально посмотрел на деда, улыбнулся, но, поняв, что его романтическое настроение было подсмотрено, смутился и снова повернулся лицом к озеру.

– Эй, деда By, ну, чего ты там сидишь? – произнёс он через минуту, не оборачиваясь. – Иди сюда! Расскажи мне, почему меч, который ты подарил мне, называется Дао?

Глеб поднялся, медленно прошёл по склону песчаного бархана, опустился на песок рядом с внуком, взял в руки деревянный меч, провёл пальцами по свежим зарубкам и произнёс:

– Дао – это путь.

Франсуа посмотрел на деда, вернул меч себе, аккуратно положив его на свои колени, и поднял глаза на небо.

– А ты ведь не умрёшь? Не уйдёшь туда по своей дороге?

– Нет, – прошептал Глеб еле слышно, – я всегда буду с тобой…

Они обнялись, согревая друг друга теплом искренности, и ещё долго смотрели, как двигалась и жила вокруг них природа.

А когда сумерки и тяжёлые тучи съели воды озера, поглотили береговой лес и пробудили ночные звуки, они поднялись, включили фонарик и, взявшись за руки, освещая друг другу дорогу, пошли к палатке. Где у костра, образуя круг, сидели их самые главные и важные люди, где улыбки, дым и теплота глаз питают любовь, придавая силы для ответных ходов, уже сделанных демонами и ангелами…

февраль 2011 – август 2012 Кипр.

Примечания

1

Ступа Шанти – буддийская белокупольная ступа (чортен) на вершине холма Чанспа, округ Лех, Ладакх, в северной Индии в штате Джамму и Кашмир. С санскрита слово «шанти» переводится как «мир», поэтому второе название ступы – Пагода мира