Ведьмин подарок. Лилит (сборник)

– Слабая страховка – палец в шерсти на ноге… Легко скрыть носками… У тебя посильнее страховка есть. Ты же ведьма, сама знаешь…

– А говоришь – разум отключаю! А сам, вон, как изощрённо ведьму обмануть пытаешься… – Чуть веселее улыбнулась Лилит. – Небось, если бы не мои подарочки, сам бы не пришёл…

– Знаешь, что пришёл бы… С самого начала знала, оттого и показалась мне, а не другим…

– При такой-то красе, Максимушка, грешно еще и таким разумным быть… – Её нежные пальцы коснулись моей груди.

– Лилит – это “тёмная луна”? Или первая жена Адама? – разглядывая её лицо так внимательно, будто хочу его нарисовать, снова спросил я…

– И астрологией интересуешься… И про жену Адама знаешь… Молодец! Я, пожалуй, часть и того, и другого… – Она легонько куснула мочку моего уха…

– Лилит была равной Адаму, оттого Адам и не смог жить с ней… Глупую хотел, зависимую, второстепенную… А ты и того страшнее – ты сильнее меня…

Далее я не мог оставить её заигрывания без внимания…

Ночь сменялась новой ночью… Лилит была не просто моей страстью, она будто проросла в мою душу… Я забыл о том, что боюсь её… Забыл о том, кто она…У меня перехватывало дух от одиночества и тоски, когда я вынужден был ненадолго покидать её… И я даже в мыслях не мог допустить, что когда-нибудь расстанусь с ней…

Покрытый шерстью палец на ноге я воспринимал как особую метку – я принадлежу ей.

Те три месяца, которые мы провели вместе, были моим раем, да простит меня Господь… Моим счастьем…

В тот день я выбрался, как обычно, из постели Лилит только для того, чтобы получить переведённые матерью деньги. После получения перевода я по традиции позвонил родителям, дабы отчитаться за предыдущие траты и рассказать о делах в институте. Надо ли говорить, читатель мой, что об этих самых делах я имел представление весьма смутное, так как за три месяца, проведенные с ведьмой, только трижды был в своём учебном заведении. Тем не менее, отчет мой был вполне настоящим, так как после выписки из больницы сотоварищи мои с жизнью разгульной по предписанию врача распрощались, прекратили слежку за бабкой Аграфеной и приступили от скуки всерьёз к учёбе. Теперь мне было, у кого списывать лекции и у кого узнавать обо всём, что творится в институте.

Но едва я начал приготовленный заранее отчёт по телефону, как матушка моя распрекрасная перебила меня… Говорила она настолько взволнованным голосом, что порою дыхание её прерывалось, и вместо слов я слышал лишь тихий вздох или писк:

– Максим, я не знаю, что происходит с тобою в этом чужом городе, но сон я видела очень нехороший о тебе… Настолько нехороший, что проснулась вся в слезах… Мальчик мой, возвращайся домой… И без высшего образования живут люди… – Тут снова голосок ее нежный прервался, и я услышал тихий, всеми силами сдерживаемый, плач.

– Матушка, что с тобой? У меня всё в порядке. Я никогда бы не стал рисковать собою, чтобы не причинять тебе горя…

Но мать совершенно меня не слушала… Хотя она и словом не обмолвилась о содержании сна своего, я понял – видела она что-то поистине ужасное и драматичное…

Взволнованный нашей беседой, я быстро шёл к дому Лилит… Но неожиданно заметил слева маленькую часовенку. Ноги мои сами повернули в её сторону. Народу внутри было немного, день будний – и я решил войти… Что произошло в следующую за этим решением минуту – трудно описать словами… Едва я переступил порог часовни, в тот же миг погасли все, зажжённые у икон, свечи. Это произошло так молниеносно и многозначительно, что все 5 или 6 старушек, находящихся в тот момент в часовне, одновременно обернулись взглянуть на того антихриста, что явно грешными ступнями своими посмел преступить порог сего святого места. Я же был настолько поражён и обличён произошедшим, что под громкий шёпот старушек – Дитя многогрешное… Спаси, Господи… – бежал прочь из часовенки…

Уже на вокзале, в ожидании прибытия поезда, я почувствовал такую физически невыносимую тоску по своей ведьме, что горькие слёзы обильно закапали из глаз моих на дешёвую местную газетёнку, коей я пытался укрыть лицо своё от других, ожидающих поезда, людей. Сердце мое, казалось, разорвётся от боли и пустоты, которая вдруг образовалась внутри и принялась с дикой скоростью разрастаться…

Я просидел в ожидании поезда долгих и мучительных 3 часа… Я ехал на родину долгих 22 часа в душном поезде, скрывая слёзы от попутчиков… И ни разу она не позвонила мне. От неё не пришло ни одной крошечной смс, хотя я долгое время не менял свою старую питерскую сим-карту…

“В здравом уме пришёл, в здравом уйдёшь…” – Она знала наперёд всю историю наших с ней взаимоотношений…

Она могла сделать так, чтобы все поезда в моём направлении в тот день отменили. Она могла пустить мой поезд под откос. Я точно знал это. Но она отпустила меня…

Не сразу. Видно, в душе надеялась, что я могу вернуться… А потом взяла себя в руки и перерезала нить. Через 6 недель волчья шерсть с пальца моего клочьями слезла. А её номер телефона неожиданным и загадочным образом исчез из моей записной книги и из памяти телефона. Она отняла у меня свой подарок. Она не оставила мне ничего, кроме щемящей боли и одиночества…

– Я не могу быть с тобой, Лилит! Я такой же трус, как и Адам… Но и забыть тебя я не смогу…

Сейчас я сделал её имя своей любимой работой: пишу о ней книги, статьи, зарисовки… Моё издательство, как вы догадываетесь, названо в её честь. И всё это только для того, чтобы хотя бы на бумаге снова и снова прикасаться к ней…

Одна из бывших подружек

Мне 47. Я разведён и совершенно одинок каждым божьим днём. Именно днём, потому что ночью ко мне приходит она… Та, которая сломала всю мою размеренную и давным-давно сложившуюся жизнь. А теперь она выпивает меня. И, наверное, совсем скоро допьёт до дна…

Мозг мой всё чаще тяжёлый, и я уже с большим трудом вспоминаю даже такие элементарные вещи, как то – куда положил свои носки… Но я отчётливо помню те дни, когда впервые повстречал её…

Во дворах городка гулял сладкий и томный май, будоража всех жителей чудесным запахом воздуха, пропитанного солнцем и любовью. Именно любовью. Я ощущал её всем своим юным телом. Она проникала в мою кровь сквозь смуглую кожу, и кровь закипала, не давая спать по ночам и заставляя рыскать днем по улицам, жадно всматриваясь в лица проходящих мимо девушек. Они были красивы. Весной все девушки особенно хороши, но среди них не было её… Я не смог бы рассказать, как именно она должна выглядеть, но я точно знал, что узнаю её… Узнаю по плавности движения рук, узнаю по походке и глазам тигрицы-охотницы… Я искал…

Май подходил к концу, концентрация гормонов в воздухе резко снижалась, и я стал терять надежду. Она не пришла ко мне этой весной, а ведь мне уже 22 года.

Тем вечером мне снова позвонили приятели, дабы поделиться планами и пригласить с собой. Я никогда не был любителем пьяных вечеринок, но именно сегодня с какой-то странной готовностью откликнулся на приглашение попить пивка на Чёрном озере. Вы, наверное, приготовились выслушать какую-нибудь интересную легенду, связанную с таким красивым названием? И совершенно напрасно. Никаких легенд с озером связано не было. Оно просто являлось излюбленным местом отдыха студентов университета, расположенного неподалёку.

Нас собралось 7 человек. Первые 4 часа тянулись плавно и ленно. Остатки лучей не успевшего закатиться солнца окутывали теплом, хмель обволакивал мозг легким туманом. Было хорошо. Мужская энергия успокаивалась. Ну, знаете, как в спектрах электронных переходов: максимум был пройден, и самописец прибора плавно стремился к базовой линии?..

Как вдруг… Денис кому-то помахал рукой, и к нашей компании направились две молодые девушки… Я не знаю, какие именно процессы происходят в организме человека при виде приближающейся опасности. Но самописец моего организма резко остановился и вдруг прямо перпендикулярно базовой линии спектра быстро рванул вверх. По телу пробежали мурашки. Это была она.