Ночь большой луны

― Резонно, ― согласился Егор. Тут до него дошел смысл фразы, и он слегка подскочил на диванчике.

― Центр Москвы? ― переспросил он ошеломленно. ― Для кладоискателей?!

Согласитесь, уважаемый читатель, что на месте моего героя вы бы тоже немного удивились. Искать клады в центре огромного города! Такая идея не приходила в голову ни одному писателю! Для поиска кладов существуют острова сокровищ, таинственные потерянные города в горах или джунглях, пещеры, на худой конец!

Но клады, спрятанные в центре мегаполиса!..

Это было что-то из области фантастики. Так Егор и сказал.

― Фантастика какая-то!

Игнатий рассмеялся.

― Вы просто далекий от истории человек, ― ответил он снисходительно.

― Далекий, ― согласился Егор. ― Но это ничего не меняет. Какой нормальный человек станет зарывать клад в густонаселенном городе?

― А вы? ― спросил Игнатий. ― Где стали бы прятать ценности вы?

Егор ненадолго задумался.

― В банке! ― ответил он наконец. ― В персональном сейфе!

― Превосходно! ― с энтузиазмом поддержал Игнатий.― А теперь представьте, что вы по каким-то причинам банкам не доверяете. Кстати говоря, персональные сейфы – это достижение нынешних демократических времен. А если бы их не было? Как в советское время?

Егор задумался.

― Вот! ― сказал Игнатий, поднимая вверх указательный палец. ― О чем я вам и толкую! В мире нет другой такой страны, где происходило бы столько войн, вражеских нашествий, смут, внутренних неурядиц и бунтов, как в России. И каждый раз люди пытались как-нибудь понадежней спрятать то, что у них могли отнять, конфисковать или просто украсть. Люди, жившие в городах, в этом смысле ничем не отличались от деревенских обитателей. К тому же, многие ценности не только прятались, а просто терялись: проваливались в щели между половицами, в зазоры между стенами и подоконником, например… Понимаете?

― Понимаю, ― ответил Егор. Разговор начал его по-настоящему интересовать. – И много ценных находок сделано в старых домах?

Игнатий всплеснул руками.

― Голубчик мой! Не меряно! Не ме-ря-но!

― И что, есть такая профессия: кладоискатель?

Игнатий удивился.

― Конечно, есть! Неужели вы этого не знали?

― Нет, ― ответил Егор со стыдом. ― Не знал. Даже не подозревал, что такое бывает…

Игнатий снисходительно пожал плечами.

― Там, где есть спрятанные ценности, всегда будут люди, желающие эти ценности найти. А в России, повторюсь, таких ценностей гораздо больше, чем в любой другой спокойной европейской стране. Да вы вспомните русскую классику! Вспомните хотя бы «Двенадцать стульев»! Или «Кортик»! Тема поиска сокровищ, спрятанных «буржуями», была очень популярна у литераторов. И строили они свои сюжеты, к слову сказать, на совершенно реальных фактах. Вот так!

― Расскажите мне о них, ― попросил заинтригованный Егор. ― О кладоискателях. Много их в Москве?

― Персональных ― немного, ― ответил Игнатий. ― Понимаете, кладоискательство ― это даже не профессия. Это…

Он задумался.

― Состояние души, ― подсказал Егор.

― Не совсем.

Игнатий пощелкал пальцами.

― Это… болезнь.

― Болезнь? ― удивился Егор.

― Ну да! Многие заболевают кладоискательством после того, как случайно наткнуться на какую-то ценную вещь. На заначку николаевских червонцев где-нибудь за притолокой, на кольцо, провалившееся в щель между половицами… Один мой знакомый кладоискатель нашел в старом доме, предназначенном на снос, золотой перстень с восьмикаратным изумрудом.

― Да что вы! ― ахнул Егор.

― А вы говорите, «старые дома»… Да это просто Клондайк! Причем побогаче того, американского!

― А как они ищут? ― жадно заинтересовался Егор. ― Приборами всякими, да? Металлоискателями, например? И где? На чердаках, в подполе?

― Металлоискатель в городе ни к чему, ― рассудительно ответил Игнатий. ― И называются они, кстати, «металлодетекторы». Город завален всяческим железом, поэтому приборы, включенные где-нибудь на чердаке старого доходного дома, начинают немедленно свистеть, «фонить», звонить на все голоса… А начинают поиск, как правило, с чердаков. Именно большие просторные чердаки доходных домов 19 века дали восемьдесят процентов всех кладов, найденных в Москве за последние два десятка лет.

― Почему?

― Ценности прятали на чердаках затем, чтобы нельзя было определить владельца, ― объяснил Игнатий. ― Ведь за хранение, скажем, золотых монет в иные времена можно было угодить в тюрьму, а хранение оружия всегда было противозаконным… Но тайники делали не только на чердаках. Сейфы замуровывали прямо в стену. Был один очень смешной случай, кажется, в шестидесятых годах…

Игнатий откашлялся в кулак и рассмеялся тихим дребезжащим смехом.

― В одном доме кладоискатели обнаружили тяжелый чугунный сейф, замурованный в стену. Выломали его оттуда целиком и неделю пытались вскрыть. Не получается! Бились, бились… В итоге от нетерпения просто распилили его пополам автогеном. И что же?..

― Что? ― спросил Егор, подавшись вперед.

― Внутри лежали четыре советских паспорта 1930 года на разные фамилии, но все с одной и той же фотографией!

Минуту Игнатий смотрел на оцепеневшего Егора, затем они одновременно расхохотались.

― Но иногда…

Игнатий посерьезнел.

― О! Иногда в домах находятся удивительные, сказочные вещи! В начале семидесятых годов под паркетом дома в Потаповском переулке в вентиляционной отдушине бригада газовщиков обнаружила два шерстяных чулка, набитых бриллиантами, жемчугом, золотыми и серебряными украшениями.

Игнатий снова задрал вверх длинный сухой палец.

― Сто одиннадцать зерен крупного жемчуга! Вы представляете?

Егор восторженно безмолвствовал.

― Один из бриллиантов пришлось взвешивать на аптекарских весах, потому что стандартное приспособление оказалось для него слишком мелким!

Егор, не отрывая зачарованного взгляда от Игнатия, нашарил чашку с остывшим чаем и сделал большой глоток.

― А клад на Марксисткой улице? ― продолжал рассуждать Игнатий. ― Волшебный, изумительный клад! Знаете, кто его нашел? Школьники! Обыкновенные советские школьники! В траншее они обнаружили старую непрозрачную банку, а в ней ― колье со 131 бриллиантом, брошь с рубинами и алмазами, серьги и кольца из золота и платины. Вот так-то!

Игнатий перевел дыхание. Взял в руки свою чашку и отпил немного чая.

― Еще! ― попросил Егор робко, как мальчик. ― Еще расскажите!

― Еще?

Игнатий задумчиво потер пальцами гладкий подбородок.

― Да! Был один ужасно забавный случай! В 1957 году в коммунальной квартире на Тверском бульваре меняли полы. Нужно отметить, что до революции квартира принадлежала одному богатому банкиру. Так вот, под досками рабочие нашли три металлических тусклых бруска. Ну, как говорится, нашли и нашли. Находке не придали никакого значения. Сначала на них прямили гвозди, потом ими прижимали крышки кастрюль… В общем, валялись бруски безо всякого присмотра. Брали их только для того, чтобы гвоздь забить, если молоток найти не могли. И только через полгода кто-то обратил внимание на необычную тяжесть брусков. Бруски потерли шкуркой, и что?

― Что? ― шепнул Егор. ― Неужели золото?!

― Именно!

Торжествующий Игнатий со стуком впечатал пустую чашку в стол.

― Да вы ешьте булочки, Егор, ― напомнил он будничным тоном, резко контрастировавшим со восторженным тоном повествования. ― Ешьте! Остынут, ведь!

Егор покорно взял едва теплую булочку и откусил кусок. Зажевал, не отрывая от Игнатия восхищенного взгляда.

― Вот как бывает, ― поучительно заметил Игнатий. ― А вы говорите, «старые дома»!..

― А сокровища, оставленными «бывшими», действительно находили? ― спросил Егор, пережевывая нежную воздушную текстуру булочки.

― А как же! ― воскликнул Игнатий. ― И какие сокровища!

Он приложил щепотку пальцев к губам и причмокнул от восторга.

― Сказка! Мечта литератора! Сами посудите: в 1924 году в старинном дворце князей Юсуповых в Большом Харитоньевском переулке затеяли ремонт. Ну, не ремонт, а эту вашу… реставрацию. Начали простукивать каменную лестницу, ведущую к дверям, и вдруг ― какой пассаж! Камень падает куда-то вниз, а за ним проваливается рабочий инструмент! Ну, конечно, заинтересовались. Вскрыли нишу, замурованную под лестницей, а там…