Эмигрантка в Стране Вечного Праздника. Книга вторая (СИ)

Пока сменявшие один другого президенты занимались дорожно-транспортными проблемами, народу было не до смеха. Цены и налоги на самое необходимое, в отличие от зарплат, неумолимо росли. Даже для коренного населения Страны Вечного Праздника ситуация в сфере медицинского обслуживания внезапно изменилась к худшему. С больных стали взимать дополнительную плату за выданные по рецепту врача лекарства, пребывание на больничной койке, перевозку на машине скорой помощи и прочие услуги, которые на протяжение нескольких десятилетий были совершенно бесплатными. Нововведения коснулись и системы образования. Количество учителей в общеобразовательных школах было урезано до минимума, а в случае длительного отсутствия кого-то из них по болезни, вместо того, чтобы пригласить на работу учителя того же профиля, как это было заведено ранее, остальным школьным преподавателям вменили в обязанность проводить уроки вместо отсутствующего коллеги. Родители школьников недоумевали: "Разве учитель по истории может обучать детей математике?" Наверное, нет, но дело обстояло именно так. Ходили слухи, что аналогичная картина наблюдалась в системе государственного медицинского обслуживания. Одним узким специалистам приходилось замещать других: гинекологу вести приём за отоларинголога, невропатологу за травматолога, и т.д.

Внешне кризис проявлялся в виде прогрессирующей нищеты и урезания прав, а на внутреннем уровне его можно было охарактеризовать ощущением, будто оркестр озвучивает сцену сражения, когда от ударов, свиста, кляцканья, звяканья, гудения и прочих звуков, исходящих ото всех музыкальных инструментов, по коже начинают бегать мурашки и становится по-настоящему страшно. В какой-то момент чувство надвигающегося хаоса настолько взбудоражило жителей Страны Вечного Праздника, что они ринулись в бой за своё светлое будущее. По всему государству прокатилась волна массовых манифестаций, в которых приняла участие даже та часть населения, которая до этого предпочитала отсиживаться в тени, наивно полагая, что в один прекрасный день проблема сама по себе благополучно разрешится и всё вернётся на круги своя. Когда же стало очевидно, что спасение утопающих - дело рук самих утопающих, народ вышел на улицы и стал требовать у правительства конкретных действий по борьбе с экономическим кризисом, но не методом лишения трудящихся достойного уровня жизни, а с помощью каких-нибудь других мер, известных лишь политикам и экономистам. Дело дошло до того, что манифестанты разбили лагерь на одной из столичных площадей и принялись самостоятельно разрабатывать политический план, альтернативный действиям правящей партии, которую нисколько не заботило бедствующее положение населения своей страны. Но, к сожалению, это поистине народное движение вскоре было разогнано полицейскими. Они так накостыляли противникам консерваторов, что некоторые манифестанты угодили на больничную койку. Попробовал было народ Страны Вечного Праздника применить метод Дона Кихота, но так у него ничего и не вышло. Правящая власть называла участников массовых протестов сумасшедшими: мол, носится какой-то ненормальный с копьём и барабанит им по мельничным крыльям! Видно забыли они, что хрестоматийный образ Дона Кихота был создан как раз таки европейским писателем...

В начале экономического кризиса народ дул в свою дуду, а правительство - в свою. Однако же после разгона повстанческого лагеря верхушка власти решила всерьёз взяться за перевоспитание народных масс, и с легкой руки президента-консерватора парламентские кресла заняли настоящие участницы ведьмовских шабашей. Все эти женщины, заступившие на посты министров и их помощников, внешне были настолько ужасны, что, когда их показывали по телевизору, хотелось закрыть лицо и, наложив на себя крёстное знамение, в сердцах воскликнуть: "Батюшки святы! Отцы Небесные и Святые Угодники, чур меня, чур!" Даже не имеющий представления о том, кто же такие ведьмы и чем они занимаются на лысой горе, при виде этих дам задрожал бы всеми жилками, почувствовав исходящую от них волну человеконенавистничества и глубокой неприязни ко всему, что не совпадало с их вкусами и интересами. Я уже не говорю о том, что такие эпитеты, как "слабый пол" и "прекрасная половина человечества", не применил бы по отношению к ним даже самый вежливый и воспитанный оптимист. В то же время достаточно было беглого взгляда, чтобы понять причину того, отчего так почернели их души. Во внешности всех этих дам было поразительное сходство с животными, а потому справедливо было бы считать таковых не женщинами, а лишь существами женского пола. Одна лицом и телом походила на гигантскую мышь, бессовестно слопавшую закрома своей необъятной родины. Другая напоминала лошадь, которую забраковали на скачках за непомерно длинную морду и торчащие во все стороны масла. Третья - без конца тявкающую и рычащую болонку. Четвёртая - расплывшуюся по всему креслу и покрытую бородавками жабу. Пятая сильно гнусавила, и, когда подолгу не замолкала, её голосовые реакции спрессовывались в надсадный зудёж, отчего создавалось впечатление летающей поблизости агрессивно настроенной пчелы. Шестая головой напоминала овцу с шерстью мериноса, а голосом - протяжно ревущую корову. Седьмая - непонятно какими судьбами очутившуюся в парламентском кресле толстощёкую, криволапую и вечно дремлющую кошку. Одним словом, зрелище стоило того, чтобы на него посмотреть, но только недолго, а иначе можно было сойти с ума.

Для чего президенту Страны Вечного Праздника понадобился коллектив женщин такой экстравагантной внешности? Всё очень просто. Пока они гудели, блеяли, шипели, квакали, тявкали и оглашали залы парламентских заседаний гулким рёвом, ему самому совершенно незачем было там присутствовать. Президент Страны Вечного Праздника, избранный в самый разгар кризиса, в течение первого месяца своего правления вообще не появлялся на публике, передав обеспокоенному народу через своих подчинённых сообщение о том, что он очень занят. Затем правитель соизволил предстать перед широкой общественностью и заверил, что вместе со своим кабинетом работает не покладая рук над новым законодательством, и напоследок пообещал: "Мы сделаем всё возможное, чтобы жизнь в нашем государстве наладилась". Ещё некоторое время от него не было ни слуху, ни духу. В конце концов, президент Страны Вечного Праздника набрался смелости и огласил свои будущие действия, смысл которых заключался в том, чтобы урезать в государственном бюджете всё, что только можно урезать. У кого-то из толпы невольно вырвалось: "Какой зловещий план! А президент-то у нас, оказывается, Мефистофель!" "Да что вы, никакой он не Мефистофель, - отозвался другой, - это самый настоящий подлец, которого совершенно не интересуют нужды народа!" "Интересно, а чем Мефистофель отличается от подлеца?" - призадумались остальные. "Незаурядным интеллектом, честностью и харизмой - качествами, которых у нашего президента нет и в помине", - прозвучало им в ответ.

******

Помощники президента, занимавшие в новом правительстве руководящие посты, помимо своеобразной внешности, носили довольно странные фамилии. У женщины-министра здравоохранения она звучала на редкость зловеще: Убийца. По этой причине некоторые предлагали перевести её в министры обороны. Дама-министр, ответственная за региональное развитие, наоборот, имела слишком легкомысленную для этой должности фамилию - Пастушка. Некоторые полагали, что это было намёком на отношение к своим подчиненным, как к стаду домашнего скота. Министром просвещения, культуры и спорта был назначен мужчина по фамилии Зелёный, и, бывало, слушая его выступления в парламенте, вспоминались выражения: "позеленеть от злости" и "быть зелёным". Первое подразумевает вспыльчивость и агрессию, а второе: неподготовленность к выполнению должностных обязанностей. Министра сельского хозяйства звали Арии Чеснока. Невольно представляется мужчина, объевшийся чеснока, который распевает на публике оперные арии и тем самым распространяет вокруг себя резкий чесночный запах. Да что министры, когда одно из лексических значений фамилии президента означало болтун. Как говорится, нарочно не придумаешь!