Иллюзия любви. Ледяное сердце

— Крабы… — Коротенький карандашик чиркнул по листочку, и губы официанта едва дрогнули, обозначая довольную улыбку. — Если барышня любит рыбное, я бы посоветовал вам попробовать наш фирменный шашлычок из осетра.

Сама предупредительность, официант нагнулся чуть ниже, и его боковому зрению предстала картина, полностью окупившая неудовольствие от мизерного заказа жадного мальчишки. Склонившись над своим экземпляром меню, синеглазый жмот в замшевом пиджачке посмотрел на цену предлагаемого деликатеса, и его лицо вытянулось, подобно груше. Видимо, прикидывая, во что ему обойдётся пыль, пускаемая в глаза, он на миг застыл на стуле, облизнул губы и приложил левую ладонь к груди, то ли проверяя присутствие наличности в кармане, то ли готовясь к неминуемому сердечному приступу.

— Сандра, а как же?.. — Семён неловко скривил губы. — По-моему, ты говорила, что любишь мороженое. Или я что-то не так понял?

— Ой, какой ты молодец! Про мороженое-то я и забыла! — Александра лучезарно улыбнулась и подняла сияющие глаза на официанта. — У вас шоколадное есть?

— Есть, с вафельной крошкой, орехами и жидкой карамелью.

— Замечательно. Тогда мне ещё мороженое и, пожалуй, порцию вашего необыкновенного шашлыка из осетра.

— Бутылка белого, икра, рыбное ассорти, крабы, шашлык, мороженое, коньяк и… лимончик без сахара, — почти с нежностью проговорил официант. Глядя на долговязого подавальщика в тёмно-бардовом фирменном костюме, Семён ясно представил хозяина харчевни «Три пескаря», щедро накормившего глупенького Буратино тремя корочками хлеба.

— Я смотрю, ты любишь исключительно рыбу? — Не зная, как приступить к скользкой теме оплаты заказа, Тополь бросил в спину удаляющемуся официанту недоброжелательный взгляд и вытащил из-под тарелки сложенную углом льняную салфетку.

— Почему же, мясо — тоже вещь хорошая.

— А я думал, ты клюёшь, как птичка.

— Ага, и сыта исключительно духовной пищей! — Александра перевернула свою салфетку уголком вниз и с интересом посмотрела на вышитый гладью вензель. — Честно сказать, я не так часто бываю в ресторане, всё больше в студенческой столовке.

— А что так, бюджет не позволяет? — попытался уцепиться за материальную сторону вопроса Тополь. — Или ты на свои не ходишь принципиально?

— Кто же ходит в ресторан на свои? На свои не грех наварить дома трёхлитровую кастрюлю борща, а в ресторан нужно идти на чужие, — как о чём-то само собой разумеющемся проговорила Александра.

Вопрос о том, кому предстояло расплачиваться по счёту, становился ясен. Стараясь не показывать паники, Семён ещё раз пролистал глянцевые странички ресторанного меню, прикинул приблизительную сумму, с которой ему предстояло расстаться уже через полчаса, и по его позвоночнику скатились холодные капли пота. Даже округлённый в меньшую сторону, счёт почти вдвое перекрывал наличность, имевшуюся у него в кармане, это уже не говоря о том, что за обслуживание молоденькому халдею полагался какой-то процент, вполне официально включённый в общую сумму.

Конечно, купить мороженое на улице оказалось бы гораздо проще, но, как назло, ему захотелось произвести впечатление. По большому счёту, ничего плохого в этом не было. Принимая в расчёт цену ресторанного мороженого, он смог бы купить этому ненасытному одуванчику и две порции, и три, и даже с учётом фужера коньяка у него на всё про всё хватило бы с запасом, но на чёрную икру и осетрину он, признаться честно, не рассчитывал.

Неожиданно у него в голове мелькнула заманчивая мысль встать и под предлогом перекура просто уйти из ресторана, предоставив расхлёбывать кашу самой Сандре. С одной стороны, поступать таким образом несколько не по-мужски, но с другой — нечего было заказывать прорву дорогостоящей еды, даже не поинтересовавшись, есть ли у него возможность за всё это расплатиться. Безусловно, такой поворот событий Сашке бы не понравился, зато запомнился бы на всю оставшуюся жизнь. Вообще-то, самым приемлемым выходом из сложившейся ситуации было бы снять заказ, пока не поздно, и под каким-нибудь благовидным предлогом уйти. Конечно, отмена заказа — процедура не из приятных, но лучше уж сгореть со стыда в полутёмном зальчике ресторана, чем подписывать протокол в районном отделении милиции…

— Ваш коньяк!

Задумавшись, Семён пропустил тот момент, когда у него из-за плеча вынырнул официант с подносом, и даже вздрогнул от неожиданности.

Изогнувшись крючком, халдей мгновенно переставил со своего подноса на стол пузатый, наполненный едва ли на треть фужер с коньяком, плоскую маленькую тарелочку с тонко нарезанными кусочками лимона и чистую пепельницу. Обогнув стол, он выставил перед Сандрой тарелку с рыбной нарезкой, открытую бутылку белого вина и крохотную плетёную корзиночку, в которой стояли четыре тарталетки с чёрной икрой.

— Салат сейчас подадут, а горячее минуточек через двадцать.

Положив рядом с тарелкой завёрнутые в салфетки приборы, официант исчез, растворившись в полутёмном зальчике, и только тут Семён сообразил, что если уж он собирался снимать заказ, то нужно было сделать это сейчас. Тяжело вздохнув, Тополь взял фужер, поднёс к лицу, вдохнул в себя терпкий, чуть горьковатый аромат и подумал о том, что одна из двух возможностей хоть как-то выкрутиться из положения пропала.

— Ну как? — вопросительно кивнула Сашка и, не дожидаясь, пока за ней начнут ухаживать, налила себе вина.

— Замечательно. — Едва пригубив коньяк, Тополь поставил фужер на скатерть. — Слушай, Саш… — Напрочь позабыв о том, что девушка не переносит, когда её имя произносят подобным образом, он глубоко вздохнул. — А что бы ты сказала, если бы я предложил тебе…

— Ты считаешь, меня можно купить за бутылку вина и два куска солёной рыбы? — Сашка накрутила на палец прядь у виска и вскинула одну бровь.

— Ты неправильно меня поняла. — Тополь помрачнел.

— Да ладно, всё я поняла правильно. — Она отпустила шелковистую прядь, и медная стружка, выскользнув, запружинила вверх-вниз. — Хватит изобретать лампочку Ильича, нет денег — так и скажи, нечего кругами ходить.

— Мне очень неловко, — начал Тополь и почувствовал, как по щекам разливается горячий румянец. — Дело в том…

— Ваш салат, пожалуйста. — Поставив перед девушкой тарелку, официант, не задерживаясь, отправился разгружать поднос к соседнему столику.

— Дело в том, что ты банкрот. — Девчонка подцепила кусок рыбы на длинный, блестящий зубец вилки и с удовольствием положила его в рот. — Вкуснотища-то какая! Хочешь попробовать?

— Саш, у меня не хватит денег, чтобы оплатить счёт.

Глядя на переплетающиеся нити льна, Семён потянулся в карман за сигаретами. Возможно, не будь его кожа настолько смуглой, щёки полыхали бы ярко-алым, как огромный коммунистический стяг, но сейчас его лицо напоминало перезрелую вишню, успевшую спечься на жарком летнем солнышке.

— Я тебе сейчас скажу одну вещь. Только по секрету, ладно? — Сандра копнула вилкой салат, лежащий высокой горкой и украшенный сверху зеленью. — У тебя положение гораздо лучше моего.

— В смысле? — не понял Семён.

— У тебя денег только не хватает, а у меня их нет совсем. — В тоне девушки не чувствовалось ни волнения, ни хоть сколько-нибудь заметной тревоги.

— Ты хочешь сказать… — Семён обвёл взглядом небольшой зал ресторанчика и почувствовал, как в груди начало разливаться что-то нехорошее. — Ну мы и влипли…

— Чертовски жаль, что из тебя не вышло приличного спонсора, — с набитым ртом проговорила Александра.

— Что же теперь делать? — задумчиво протянул Семён. — Может, ты посидишь здесь, а я возьму машину и съезжу домой за деньгами?

— Больше ничего не придумаешь? — Сандра облизнула губы. — Надо было хлеба взять, не догадались мы с тобой. Можно вас на минуточку? — Она вскинула руку и помахала, подзывая к себе официанта.

— Ты с ума сошла, нам и так нечем платить?! — расширив глаза, процедил Семён.

— Конечно, два куска хлеба решат проблему полностью, — беззаботно откликнулась она.