Синдром Клинтона. Моральный ущерб

ь неприятность, и вдруг на дорогу вышел высокий, стройный молодой человек с суровым взглядом победителя… Ее сердце дрогнуло, и она всмотрелась в его черты… И с каждой секундой сердце ее наполнялось теплотой и светом… Она видела много мужчин, но этот, с небрежно заброшенными назад длинными волосами, со шрамом на лице и стальным взглядом… Она поняла, что вся предыдущая ее жизнь, все мужчины, которые вели ее по этой жизни, — виртуальные призраки, люди-тени, безмолвные и безучастные свидетели ее страданий… А он хрипло сказал: «Беби, my watch has a black face. I want nothing but facts. Вот тайм из ит?»…

— Вы забыли написать, что остановили машину, — тихо подсказал мужчина со стальным взглядом и небрежно закинутыми назад длинными волосами. — И что молодой человек со взглядом победителя вынул из кармана часы с черным циферблатом.

— Кто будет это читать? Я вижу, что у вас нет часов… Это ощущения, понимаете? Струящаяся непогодой душа, лукавые, подсказывающие правильный ответ сережки на березах… А куда на Стасовой — вверх или вниз?

— Направо, — Куртеев показал на дом, при виде которого у него замерло сердце. Когда машина остановилась, он благодарно улыбнулся и сказал: — Допишите в конце этой книги: His courage failed him. All his attempts ended in failure. Но он обязательно найдет ту, что ищет. Договорились?

— Для ездока на велосипеде у вас неплохой английский. И что это за неудача его сломила? И какие попытки закончились провалом?

— Это глава для вашей будущей книги. Не для этой.

— А как жаль, — сказала она и посмотрела на него удивительно зелеными глазами. — Быть может, если захотите стать соавтором моей книги, вы надиктуете мне пару абзацев? — И она протянула ему визитку.

— Я так и сделаю. — И Тихон, чтобы не обижать ту, что помогла, сунул карточку в карман и тотчас о ней забыл.

В квартире все было так, как они оставили: разбросанные по всей жилой площади вещи, порезанные в лапшу костюмы, разбитая рама с картиной на полу… Даже дверь и та была не заперта. Когда они уходили, им было просто нечем ее закрыть.

Обессиленно прижавшись спиной к стене, Куртеев с тихим стоном сполз на пол. Те силы, что он копил для последнего рывка, были исчерпаны.

— Она не может так поступать с нами…

— Может.

Тихон открыл воспаленные глаза и через силу рассмотрел сосредоточенное лицо Берга.

— Она должна была оставить здесь хоть что-то, указывающее на ее след.

— Она так и сделала.

Куртеев оперся рукой о пол и поднялся. Профессор сидел на столе, и консультант, добравшись до него, сел рядом.

— Вы знаете, где ее искать?

Берг хотел поправить очки, но их на носу уже давно не было. Они остались там, в салоне микроавтобуса Истасова.

— Нам нужно поговорить, Тихон.

— Как вы меня назвали?..

Изумление Куртеева было столь велико, что он даже не пытался его скрыть.

— Я назвал вас по имени. Так, стало быть, мне и звать вас отныне. Если бы у меня был хоть один друг, я бы хотел, чтобы это были вы. Друг — это мужчина, который понимает