Журавленок и молнии

ы и призраков. Ну, папа и попросил мастера фон Ура сделать специальный газ... Мастер фон Ур — это отец Томми Стрелки. Он не только специалист по часам, а вообще ученый... Вот он и придумал этот газ. Его выпустишь облачком, а оно принимает форму привидения: то мертвец в кровавом саване, то монах в капюшоне, то бывшая завуч Королевской гимназии в белом платье. Часа три держится, не развеивается. Только перелетает по воздуху, если сквозняк...

— Ух ты... — восхищенно прошептал Генка Петух. — Эдька, где взял?

— Я просил, просил у папы, он и не выдержал, подарил один. Только велел в школе не баловаться. Но мы сейчас не в школе...

Эдоардо вставил в замочную скважину горлышко баллона и нажал кнопку. Раздалось змеиное шипение.

Ничего не было видно, зато было слышно, как бывший министр Унутренних дел басом сказал:

— Вам чего?

Потом он сказал тонким голосом:

— Ой, мамочка!

Потом завизжал:

— И-и-и-и-и...

Сдавленно хохоча и сталкиваясь лбами, принц, Золушка и Петух заглядывали в скважину. В комнате колыхалась трехметровая фигура в черном плаще и с голым черепом вместо головы. Бывший министр метался из угла в угол, стараясь найти убежище от неожиданного ужаса. Но убежища не было. Тогда Фридрих фон Ганц-Будка с полного размаха влетел головой в граммофонную трубу и скрылся в ней. Граммофон поперхнулся.

А дальше случилось небывалое. Из узкой части трубы, над пластинкой, стало выползать что-то длинное и тонкое. Оказалось, что это все тот же бывший министр, но только очень худой и вытянувшийся.

— Вот это да... — сказал Генка Петух.

— Возможно, теперь он и в самом деле перевоспитается, — сказал Эдоардо.

— Он и так стал совершенно другим человеком, — заметила Золушка.

Забегая вперед, надо сказать, что так оно и случилось. Фридрих фон Ганц-Будка в самом деле стал другим человеком. Но министром его больше не сделали. Он устроился на должность королевского гардеробщика. При его вытянувшемся росте было очень удобно дотягиваться до самых высоких вешалок.

Но что нам какой-то бывший министр? Главное — Золушка и принц. Время-то шло, и никакие хитрости с часами его не могли остановить. Кроме того, принц забыл, что часы на главной городской башне имеют свой собственный механизм, и удары этих часов слышны во всех уголках города.

И вот, когда принц, шут и Золушка рассуждали о судьбе бывшего министра, сквозь каменные стены подземелья протолкался глухой удар. Это бил полуночный часовой колокол.

— Ох, — сказала Золушка и прижала к щекам ладони.

Колокол ударил снова. Золушка метнулась к выходу, но принц и шут схватили ее за руки.

— Не держите меня! Вы же не знаете, что сейчас случится! — воскликнула она.

— Ничего плохого с тобой не случится, пока я рядом, — твердо сказал принц.

— Но уже двенадцать!

— Ну и пусть!

Они не пустили ее. Тогда Золушка прижалась спиной к холодной каменной стене и закрыла глаза...

...Вероника Григорьевна остановила чтение и обвела взглядом ребят. Все, даже старшеклассники, сидели неподвижно.

— Дальше, —