Журавленок и молнии

ь любил танцы. Но сейчас он крикнул:

— Эй, музыканты! Праздничный вальс!

Они с Золушкой закружились по паркету, в котором, как в желтом льду, отражались пылающие люстры. Перед танцем полагается отцеплять шпаги и сабли, но принц не отцепил, и шпага со свистом летала вокруг него на портупее.

А Золушка, кружась по залу вместе с принцем, была похожа на лепесток яблони, который попал в потоки ветра...

— Подумаешь... — сказала юная герцогиня де Бина. — А платье у нее не современное. Сейчас уже не носят такие короткие. И вообще...

— «Ду» ты и есть «ду», — сказал Генка Петух.

Шарлотта-Элизабет вцепилась ему в галстучек шелковой матроски. Их растащили.

А принц и Золушка танцевали, пока не утомились. Потом они с другими ребятами бегали по залам дворца, где были устроены разные аттракционы, ели мороженое в королевском буфете и, наконец, по боковой мраморной лестнице спустились в парк. В парке лишь изредка горели фонарики, и тонкий месяц над деревьями светился теперь очень ярко. Трещали ночные кузнечики.

Принц и Золушка вдвоем побрели по пустынной аллее.

— Ой, кто там? — вдруг прошептала Золушка и схватила принца за руку. Сгорбленная фигура смутно белела среди кустов.

— Не бойся, — рассмеялся принц. — Это мраморная статуя Эдоардо Двенадцатого, Горбатого.

Золушка тоже засмеялась, но руки принца больше не отпускала.

— Почему я тебя не встречал в школе? — спросил принц.

— Я учусь не в той, где ты, а в маленькой, на краю города.

— Я сперва подумал, что ты приехала из-за границы.

— Ой, что ты...

— Правда... А ты настоящая Золушка?

— Не знаю... Меня так зовут.

— Когда я был маленький, мне мама рассказывала про Золушку. А я тогда не выговаривал буквы «л» и говорил «Зоюшка»...

— У меня тоже нет мамы. И даже папы... — сказала Золушка.

«Ну, ничего. Зато теперь есть я,» — хотел сказать принц, но, конечно, не решился. Он только спросил тихонько:

— Можно, я буду говорить тебе «Зоюшка»? Иногда?

Она прошептала:

— Ладно...

Они отыскали под фонарем заброшенные качели. Сели рядышком. Но тут застучали по аллее быстрые ноги и выскочил на свет Генка Петух. Оторванный галстук матроски хвостиком торчал у него из кармана.

— Вот вы где... А во дворце уже волнуются.

— Идем, — сказал принц и взял Золушку за руку.

— Мне скоро пора домой, — вздохнула она. — Уже поздно.

— Совсем не поздно, — возразил принц. Поманил Генриха и что-то прошептал ему на ухо.

— Есть, — сказал Петух и умчался.

Во дворце он отыскал Томми Стрелку, сына часового мастера. Томми не раз бывал в королевских покоях с отцом, когда тот ремонтировал часы. Надо сказать, что все дворцовые часы, даже те, что выглядели старинными, были с электронными механизмами. Ход их регулировался с одного пульта. Томми после разговора с Генкой пробрался к пульту и передвинул стрелки назад на целый час...

Принц и Золушка вернулись во дворец, еще потанцевали, а потом Эдоардо сказал Генриху:

— Давай покажем Золушке королевские подземелья.

Золушка