Герои нашего времени.Часть 2(СИ)

Только электропоезд тронулся, в вагон вошел высокий полный парень. Чисто одетый, курчавый, с аккуратно подстриженными усами, красивым, но удивительно бессмысленным по выражению лицом. В руках держит несколько тоненьких журнальчиков.

- Ув-ва-а-жаем-мые пас-са-ажи-иры, - говорит тягучим слегка гнусавым голосом. - Ва-а-ш-шему вни-им-манию пред-дла-а-гаются ска-а-н-ворды и-и кро-ос-во-орды. Все-е-го п-по пя-а-атнадцать ру-у-блей.

Глядя на него, одна из женщин прикладывает к груди ладонь.

- Боже мой... - произносит тихо.

- Так это Андрюшка, - говорит вторая. - Я его с детства знаю.

- Да ты что? И что с ним?

- Так с рождения с ним беда, - подносит руку к виску. - Сначала не так заметно было, даже в школу пошел, а потом всё хуже и хуже. Сейчас уж ему лет тридцать. На пособие попробуй проживи. Вот и пытается как-то подрабатывать.

Повторяя " Ув-ва-а-жаем-мые пас-са-ажи-иры, Ва-а-ш-шему вни-им-манию пред-дла-а-гаются...", парень бредёт по вагону, придерживаясь рукой за спинки сидений.

- Когда совсем туго становится, - продолжает женщина, - поесть просит или работу какую-нибудь. Говорит, ну ведь я же чистый, слежу за собой, помогите. Вот ведь всё же соображает что-то. Выживает как-то.

Лицо слушающей женщины посерело. Она так и держит руку на груди и, кажется, не дышит.

- Болтунов наших из телевизора сюда бы, - произносит она сдавленно. - Посмотреть, как люди живут...

- Да уж, не помешало бы, - соглашается её спутница.

...Алина из "Дельта-консалт" встретила Дениса кивком и улыбкой, как хорошего знакомого.

- Проходите, присаживайтесь, Вероника на месте. Сейчас у неё совещание. Освободится, займётся вами.

Денис устроился на уже знакомом ему диване, отыскал на столике недочитанный вчера журнал.

Мимо, косясь на Дениса, прошмыгнула пара молоденьких девушек в белоснежных блузках и чёрных юбках до колен - видимо форменная одежда. Остановившись у ресепшена, зашептались с Алиной.

Краем уха Денис уловил: "...к нам? ...ничего так, симпатичный..."; и погрузился в чтение. Когда статья начала повествовать о свадебном обряде одного из африканских племён, зазвонил Денисов мобильник.

- Привет, Дениска! - вырвался из трубки бодрый голос Серёги.

- Привет!

- Вот решил узнать как ты там. Всё в порядке?

- Ага. А ты как?

- Отлично! Ты часом из Москвы ещё не сдёрнул?

- Нет.

- Ну и молоток! Держись, скоро увидимся!

- Как отдыхается?

- Супер! Ты не представляешь, какая тут красота! Словами не передать! Как-нибудь вместе рванём!

Попрощавшись с другом, Денис положил журнал на колени, прикрыл глаза. Ему представилась далёкая солнечная страна, морской берег. Денису почему-то вдруг захотелось именно к морю. Смешно, странно - а в свои двадцать с небольшим он ведь ни разу не был на море. В его мечтах забились о берег волны, закружилась, крича, над пеной прибоя чайка. Обязательно рванём, проговорил он мысленно. Обязательно.

Из грёз в реальность его выдергивает голос Алины:

- Вероника идёт.

Денис открывает глаза, встаёт навстречу сухощавой высокой женщине с красивым лицом, быстрым и каким-то нервным, дерганым шагом идущей вдоль коридора, источая едва уловимый аромат духов.

- Вероника, к тебе пришли собеседоваться, - обращается к ней Алина и кивком головы указывает на Дениса.

- Ой, нет, нет, не сегодня, убегаю, - скороговоркой выдаёт Вероника и не удосужив Дениса даже взглядом прошмыгивает мимо ресепшена на выход.

- Извините, - обернувшись к Денису и пожав плечами, произносит Алина. Её личико выражает искреннее сожаление. - Может быть завтра... Вы, пожалуйста, позвоните, а я вам скажу, когда можно прийти.

...В вагоне метро свободных сидячих мест нет. Денис пристроился на задней площадке у дверей. Он едет на юг столицы - в Северное Бутово, до станции имени Дмитрия Донского. Может быть, там ему наконец-то повезёт? А то ведь пока всё одни обещания да надежды.

- Обещают вроде зарплату поднять, - говорит стоящий рядом с Денисом лысеющий мужчина лет сорока пяти своей спутнице - рыжеволосой женщине с усталым лицом.

- Неплохо бы... - отвечает та.

- Ну да, не помешает. Я сыну обещал для компьютера железки купить.

- Мой тоже за компьютером сутками сидит. Всё стреляет, - сообщает женщина.

- Нет, мой программированием увлёкся. Пытается что-то там сочинять. Вникает, ковыряется. Говорит, на программиста учиться пойдёт.

- Это хорошо. Хорошо, когда цель есть. Путь учится.

- Пусть.

"Станция Севастопольская", - звучит из динамиков.

- Да, привыкли мы, что надо учиться, работать... - произносит женщина. - А вон посмотри, сколько их, которые и не учились ничему толком, ни разу пальцем о палец не ударили, а миллионами гребут. Обеспеченные, жизнь удалась. А мы... Всё работать пытаемся. А какой результат? Что нас ждёт?

- Ну, уж точно не миллионы, - усмехается мужчина.

"Следующая станция Чертановская", - хрипнув, выдают динамики.

А в уже закрывающиеся двери вагона пытается втиснуться высохшая как мумия старуха в сером длиннополом с лопухами-карманами халате, навьюченная огромным набитым чем-то чёрным полиэтиленовым мешком. Сама втиснулась кое-как, но мешок дверями зажало. Старуха тянет его на себя, не идёт. Тут двери распахиваются, выпуская мешок из плена, старуха теряет равновесие и, тихонько ойкнув, начинает заваливаться на спину.

Денис инстинктивно шагает вперёд, пытаясь подхватить её, под мышки. К нему присоединяется отец будущего программиста.

Поймали бабку, а мешок свой она из рук выпустила. Грохнулся мешок на пол. Загремело. По вагону, источая запах кислятины, закувыркались раздавленные пивные банки.

- Ой, боженьки, ой, вседержители, - лопочет бабка, озираясь, повиснув у них на руках.

И вдруг тело её, только что обмякшее, резко напружинивается.

- А ну-ка ослабони... - зло шипит она сквозь остатки зубов. - Ослабони, кому говорю!

Рывком освободившись от их поддержки, бабка плюхается на колени и принимается ползать на них по вагону. Зыркая искоса на поджимающих под сиденья ноги пассажиров, собирает рассыпавшиеся жестянки, распихивает их по карманам, сует за пазуху.

Денис отходит в угол вагона, помогавший ему мужчина - в другой. И оба они из своих углов стараются не глядеть на ковыряющуюся на полу бабку. Дениса откуда-то изнутри захлестывает смесь жалости и отвращения. Сжав зубы, он усилием воли давит это чувство, и такое ощущение, что давит себя за горло. Нечем дышать и тошно...

На улицу он буквально выбежал по эскалатору. Щурясь, хватая ртом раскалившийся воздух, огляделся. Сделал несколько шагов и прислонился к столбу на границе тротуара и проезжей части. Спустя минуту передышки сердце его забилось ровнее. Дышать стало легче.

"Евро-Транс-Ггуп" - так называется организация, где Денису назначено очередное собеседование. Обосновалась она в модерновом стеклянно-железном здании, деля его с другими конторами, магазинчиками и кафешками, в пятнадцати минутах ходьбы от метро. Бесшумный чистенький, сверкающий кнопочками лифт поднял Дениса на шестой этаж. Пройдя по коридору налево, он вошел в стеклянные двери. Вышедшая ему навстречу девушка представилась Яной. А дальше - всё по накатанному: переговорная комната, здесь - с работающим кондиционером, анкета и "мы вам позвоним".

Ещё совсем не вечер, а встреч на сегодня более не согласовано. Погуляв какое-то время между однообразными высотками около станции метро, Денис решил возвращаться домой, если так можно назвать его временное пристанище. Пока спускался на эскалаторе, посетила его мысль вылезти на поверхность в центре города, посмотреть что там и как. Но, подъезжая к "Боровицкой", он подумал, что одному болтаться по улицам малоинтересно. Красную площадь он видел в детстве несколько раз. И в мавзолее тоже был - с целой пионерской делегацией от своей школы. Разве что взглянуть на Арбат? А чтобы сходить куда-нибудь, например, в музей, нужны деньги, которых у него немного. В общем, решил, сэкономить. Арбат, музеи, и, конечно, театры - всё это потом. Сперва надо определить свою жизнь в этом городе, задать ей какой-то осмысленный вектор.