Шаги за спиной

вызвал Никиту. Тот стал в своей любимой позе у дверей. Простить такое было невозможно. Оба это понимали.

- Что собираешься делать? - спросил Павел Карпович.

- Уйду.

- От меня не уходят.

- Я уйду.

- Ну тогда, спасенному - рай, как говорится.

Никита не решался ещё четыре дня. В эти дни ничего не происходило. Погода была неожиданно дождливой: первый день в грозах и ливнях; второй серая стена дождя и покосившиеся столбы с мокрыми воронами, столбы в форме буквы "Т" - темень, тоска, тревога; тучи, туман, топь; тяжкий, тошный, треклятый день; тихие тени в углах; третий - чуть моросил; на четвертый полило снова, но вышло солнце к вечеру. Никто его не трогал, никто не разговаривал с ним. Он вспоминал себя и ему казалось что ничего не произошло, что ничего не могло произойти по такой маленькой причине просто из-за котенка, подаренного старушкой... Наконец он решился. Собрал рюкзак, положил на постель ключи и вышел. Никто ему не препятствовал.

Ему было тридцать три без нескольких дней. Двадцать лет назад он покинул Малиновку. Двадцать лет он не видел матери и ничего не слышал о ней (да и не хотел слышать, впрочем). Во всем виноват город. Город - это чудовище с трубами, с грязными внутренностями, со слепыми глазами разбитых фонарей. Из города приходят войны, смутные идеи, смуты и разврат. В городах не бывает рассветов - тех, которые он помнил, не бывает лягушек, покосов, просторов, оврагов и тракторов - если есть, то грязные - не бывает всего, что он помнил и любил. Зачем ему город.

Он шел по дороге, ведущей от города. На пути он встретил старичка, похожего на графа Толстого, бредущего в свой последний путь на неведомую станцию. Недолго они шли вместе, разговаривая о самых простых вещах - о хлебе, сне, одежде, счастье.

Потом старичок отстал и Никита пошел один. Он продолжал думать о простых вещах и совсем не вспоминал о том, что осталось за спиной.

71

Павел Карпович собрал всех, кто был в доме. Семь человек.

- Поедем все, - сказал он, - все, потому что так надо. Ты возьмешь Диану.

- Почему Диану?

- Джек не подойдет, он слишком глупый. И он дружил с Никитой. А Диана хорошо дрессирована, она не свернет и не побежит за кошкой, пока не выполнит приказ.

Они разместились в двух машинах. Первую вел сам Павел Карпович. Диана лежала на заднем сиденье, иногда вскидывая голову и улыбаясь проносящемуся за окном. Ей редко приходилось ездить в машине.

По пути они встретили мужичка, удивительно похожего на Льва Толстого, и распросили его о путнике.

- Да, - сказал мужичок, - был такой, ушел вперед, куда мне за ним угнаться.

- А давно?

- Давно. Часа два будет.

Было поле, был закат и была черная человеческая фигурка на фоне сияющего неба. Две машины остановились. Павел Карпович вышел, держа Диану за ошейник. Диана знала кто здесь самый главный и подчинялась всем его приказам.

- Взять! - приказал Павел Карпович и отпустил ошейник. Черная фигурка остановилась и обернулась, ожидая. Сбоку, над дорогой