Так поступают братья (ЛП)

 Что пошло не так? Он спросил, что мне нравится. Я сказал ему. Больше всего я любил, когда он привязывал меня к кровати и трахал до потери сознания. Мне нравилось, потому что такое происходило, только когда он был очень доволен мной после целой ночи с клиентами. Я не получал этой награды с тех пор, как выплатил долг. И мне чертовски этого не хватало. Хотя, по сути, мне просто хотелось, чтобы Уилбер мной гордился. А одно истекало из другого. С тех пор, как я стал эксклюзивной собственностью Уилбера Броудена, я ничего не мог сделать правильно.

 Я уже собирался выйти из спальни, когда дверь ванной открылась.

 - Почему ты сказал это, Брант?

 Он назвал меня Брант. Последнее время он называл меня так, только когда злился. Я повернулся к нему - Уилбер медленно шел ко мне. Я собирался стоять на своем, но когда он оказался рядом, меня поразило то, каким здоровым он кажется рядом со мной – как регбист рядом с пловцом - и я попятился, забившись в угол.

 - Не сутулься.

 Я расправил плечи, но уставился в пол.

 - Не опускай взгляд.

 Я поднял голову и стал рассматривать мочку его левого уха. Я не мог смотреть ему в лицо. Мне еще не хватало смелости, только не глаза в глаза. Он протянул руку и сжал мой подбородок, заставив наклонить голову так, что мне ничего не оставалось, кроме как встретить холодный взгляд карих глаз. Морщинки в уголках стали глубже, он прищурился.

 - Посмотри на меня и скажи, зачем ты попросил об этом?

 Я попытался опустить голову, но он не позволил. Мой затылок с глухим стуком ударился о стену.

 - Брант.

 - Я больше ничего не знаю. Я не знаю. – Он ударил кулаком в стену рядом с моей головой. Я упал на колени и прикрыл голову руками. Уилбер схватил меня за запястье и рывком поставил на ноги. Казалось, от его хватки дробятся кости, по руке пробежала судорога. Меня охватила паника, и я со всей силы ударил Уилбера кулаком прямо в лицо. На секунду в спальне воцарилось пораженное молчание. Его пальцы дрогнули. Я вырвал руку и ринулся бежать.

 О Господи. Я ударил Уилбера.

 - БРАНТ!

 Я понесся вниз по лестнице. Теперь он точно меня убьет. На мне были только джинсы и свитер. Никакой обуви. Я одолевал пролет за пролетом, слыша голос Уилбера за спиной. Из банкетного зала выглянул Майки, у него изо рта торчала десертная ложка. Я перепрыгнул через перила и приземлился в фойе. От рывка руку пронзила острая боль. Ложка с мороженым выпала на пол, и Майки попытался перехватить меня. Я увернулся и вбежал на кухню. В дверях вдруг появился Гай, размахивая руками, словно пытался загнать в корраль напуганного жеребенка. Я проскользнул справа от него к ближайшей открытой двери, пронесся через столовую, оказавшись за спиной Майки, распахнул входную дверь… и с разбегу налетел на Рика.

 - ДЕРЖИ ЕГО!

 Рик схватил меня за плечи. Я попытался пнуть его в голень. Он увернулся, и я оказался на полу, правая рука была вывернута под неестественным углом. О Боже, вот это уже по-настоящему больно. Я попробовал вырваться. Рик завел руку еще выше, и всем весом навалился сверху, сжав мой затылок и притиснув к полу.

 Я слышал, как Уилбер осторожно и неторопливо спускается по лестнице. Я никогда не делал подобного. Даже когда был подростком. Я просто позволял ему творить с моим телом все, что ему захочется. И никогда не сопротивлялся.

 - Поднимите его.

 Рик и Майки подняли меня на ноги. Рик удерживал меня за ноющее предплечье, а Майки запустил руку в волосы. Когда Уилбер оказался в фойе, я еще раз попробовал высвободиться. Меня трясло, тело покрылось испариной.

 - Открой глаза, малыш.

 Я вперился в пол. Майки дернул меня за волосы, заставив вскинуть голову. Я ахнул и открыл глаза. Несколько раз моргнул, чтобы сфокусировать взгляд. Уилбер стоял прямо передо мной. Из носа его текла кровь. Я слышал, как со скоростью миля в минуту колотится сердце. Дыхание мое стало неглубоким и быстрым. Уилбер вытер кровь.

 - Малыш… - Он посмотрел на красное пятно на своей руке.

 Я потерял сознание.

 Очнулся я у себя в комнате – было очень уютно и тепло. Я все еще был полностью одет, но меня завернули в мягкое пушистое покрывало. Все тело ныло. Рик не сдерживался, когда сбил меня с ног. Запястье пульсировало от боли – оно посинело и опухло, но в принципе, похоже, все было нормально. Я медленно приподнялся. Все части тела были целы… а значит, мне крупно повезло. Я видел, как Уилбер ломал людям руки за то, что они просто к нему прикоснулись. А я пустил ему кровь.

 Я сел и посмотрел на свои ноги, свисавшие с края кровати. Кто-то надел на меня носки. Соскользнув с постели, я подошел к двери и открыл ее. В коридоре стоял Гай. Он обернулся и посмотрел на меня. Его по-французски жизнерадостное лицо было мрачным.

 - Bonbon, прими душ и надень костюм. Уилбер в плохом настроении. Я должен привести тебя к завтраку. Давай, mon Petite Bonbon. Tout de suite.

 Гай захлопнул дверь, заставив меня убрать пальцы, и дверной замок щелкнул с необратимостью пистолетного выстрела.

 Я все еще в дерьме. Не стоит усугублять положение, опаздывая. Я взглянул на часы. Уилбер уезжал на работу каждое утро в 8.30. У меня было двадцать минут, чтобы привести себя в порядок и спуститься в кухню. Побрившись и помыв голову, насколько это возможно одной рукой, я быстро осмотрел себя в зеркале. Синяки на груди и спереди, на левом плече. От горячего душа запястье совсем потемнело, распухло и пульсировало от боли. Я затянул руку и запястье эластичным бинтом, надел темно-серый костюм, светло-зеленую рубашку и галстук.

 У меня было пять минут в запасе, чтобы спуститься. Я открыл дверь и пошел за Гаем туда, где ждал Уилбер. Внутри все сжималось от неприятного предчувствия.

 Когда мы оказались у дверей кухни, Гай жестом пригласил меня войти. Было 8.28.

 Я вошел в комнату, и Уилбер оторвал взгляд от утренней газеты. Его глаза прошлись по мне, и, по всей видимости, осмотром он остался доволен, потому что указал на мое обычное место с ним за застеленным льняной скатертью рядом.

 - Садись и не сутулься.

 Мои длинные волосы все еще были влажными и холодили шею, когда я сел за кухонный стол. Я выпрямил спину и положил перевязанную руку на колени под столом.

 - Прошлой ночью ты не ужинал. Так что ешь завтрак.

 - Но уже 8.30.

 - Начинать день со спора со мной не самый умный ход, малыш. Моя первая встреча сегодня в 9.30. – Он отложил газету и посмотрел на меня. – Брант.

 - Да, Уилбер? – Мой голос прозвучал резко и сухо.

 Он протянул руку, сжал мое предплечье и осмотрел стянутую бинтом руку.

 - Сломал?

 Я покачал головой.

 - Просто болит.

 - Неудивительно. То, как ты меня ударил… мог бы и большой палец сломать.

 - Прости. Я испугался и…

 - Тшш. Ешь блинчики.

 Большая горка блинчиков и графин теплого сиропа стояли прямо передо мной рядом со стаканом клюквенного сока и чашкой кофе без кофеина. Хотелось есть, но я был уверен, что еда застрянет у меня в горле.

 - Ты ведь не хочешь, чтобы я начал тебя кормить, Гот-бой? Ты ведь знаешь, как это весело. – Что означало, что мне будет совсем не до веселья.

 Голос Уилбера казался недовольным, поэтому я внял предупреждению. Когда мне было девятнадцать, я как-то объявил голодовку – это было лишь однажды. Мне хотелось иметь хотя бы какую-то власть над своим жалким существованием. Я думал, что смогу сделать так, чтобы мой внешний вид зависел только от меня. Мне доказали, что я заблуждался. И мне больше никогда не хотелось бы повторения.

 Я утопил все в сиропе. По крайней мере, они не встанут в горле, если будут достаточно скользкими. Но даже есть правильно у меня не выходило.

 - Сядь. Жуй медленно. Ты же не какой-нибудь дикарь, мальчик. Не открывай рот. Никто не хочет видеть, что ты жуешь. В тебе есть стиль и класс, твои манеры должны это отражать.

 Когда я, наконец, добрался до дна тарелки, ожидание совсем меня измучило.