Похититель снов

Мишель Жуве

Похититель снов

Предисловие переводчика

Профессор Мишель Жуве, автор и герой романа — один из крупнейших специалистов по физиологии сна, которому современная наука о сне («сомнология», «гипнология» или «онейрология») обязана большей частью своих поразительных открытий. Профессор Жуве — гордость Франции, один из выдающихся ученых, член Национальной Академии наук, лауреат многих национальных и международных научных премий.

Жуве родился в 1925 году недалеко от Диона. Его отец был врачом, но интеллект и уровень знаний этого человека намного превышал «среднемедицинский». Вся семья была на редкость талантлива, так, брат Жуве (к сожалению, безвременно умерший) был в свое время самым блестящим из молодых физиков-теоретиков во Франции.

Во время Второй мировой войны Мишель Жуве, тогда студент-медик, был призван в армию, воевал под Страсбургом. В период оккупации ушел в партизаны-маки, сражался в горах недалеко от Диона. Имеет боевые награды. После войны Жуве закончил учебу во Франции и аспирантуру в США, в лаборатории крупнейшего нейрофизиолога Гораса Мэгуна. Затем вернулся во Францию, в родной Лион, на кафедру экспериментальной медицины Университета им. Клода Бернара, которую вскоре возглавил, и оставался на этом посту более тридцати лет, вплоть до своей отставки в 1995 году.

Жуве одним из первых в конце пятидесятых годов минувшего века наблюдал и регистрировал электрофизиологические проявления парадоксального сна (быстрого сна, сна со сновидениями) у кошки. Справедливости ради следует отметить, что за несколько лет до него эти феномены у человека и кошки описали американские авторы: крупнейший специалист по проблеме сна первой половины XX века Натаниель Клейтман (кстати, выходец из России, родился в Кишиневе) и его аспиранты Юджин Азеринский и Билл Демент. Однако по-настоящему понял, какое открытие было сделано, и создал новую парадигму (как говорят философы) именно Жуве. Согласно Жуве, парадоксальный сон (этот термин также принадлежит ему) — не классический сон и не бодрствование, а особое, третье состояние организма, характеризующееся парадоксальным сочетанием активности мозга и расслабления мышц, как бы активное бодрствование, направленное внутрь.

В 1960-е годы Жуве внес громадный, неоценимый вклад в физиологию сна. Он превратил кафедру экспериментальной медицины в самый крупный в Европе и один из крупнейших в мире институтов по экспериментальному и клиническому изучению сна. Им и его коллегами была изучена и досконально описана вся феноменология сна, его анатомическая основа, нейрофизиологические, биохимические, онто- и филогенетические аспекты и прочее. В числе экспериментальных открытий Жуве были и совершенно фантастические, достойные Гуго Ласэва [1], — например, кошка, демонстрирующая свои сновидения [2]. Нашим ученым Мишель Жуве известен главным образом как автор методики «стресса по Жуве», в ходе которой подопытное животное (мышь, крысу или кошку) помещают на небольшой островок, окруженный водой. Во время парадоксального сна происходит полное мышечное расслабление, и животное сваливается в воду. Пребывание на островке в течение нескольких суток вызывает почти полное подавление парадоксального сна, а также значительное снижение медленного сна и сильный стресс у животного [3].

Мишель Жуве — личность почти легендарная, и его собственная жизнь также достаточно интересна и насыщена событиями, о чем он рассказывает в своей новой книге «Похититель снов». Роман вышел в Париже, в конце 2004 года, в том же издательстве Одиль Жакоб, где ранее были опубликованы его роман «Замок снов» и сборник научных эссе «Сон и сновидение». «Похититель снов» написан в жанре детектива, действие которого происходит в наши дни, но фабула лихо закручена на том же сюжете — проблеме сна и сновидений, которой были посвящены предыдущие книги автора. Герой романа — сам Жуве, инвалид войны, получивший тяжелое ранение в боях с гитлеровцами, приезжает лечиться на грязевой курорт в Северной Италии, где попадает в круговорот захватывающих событий, становясь жертвой собственных открытий… Процесс «деперсонализации» героя книги описан автором с необычайным мастерством. У читателя наверняка возникнет тревожный вопрос: насколько серьезно можно воспринимать все то, что написано в романе? Не является ли он своего рода провокацией, желанием поставить под сомнение незыблемость ряда общепризнанных научных положений? Сам автор в беседах и письмах к переводчикам неоднократно предупреждал, чтобы читатель не расценивал все, что говорит герой книги, как отход от естественно-научной позиции самого автора. «Да, герой этой книги — я сам, но „я“, находящийся в состоянии измененного сознания», — подчеркивает Жуве.

За интригующим сюжетом, порой драматическим, порой комическим, скрываются глубокие размышления автора о судьбах Европы, о роли науки, его тревога за будущее человечества, неспособного обуздать свою собственную мощь, порожденную научно-техническим прогрессом, и направить ее на благие цели… Несомненно, роман будет интересен и специалистам-сомнологам, и широкому кругу читателей, интересующихся современной наукой. Во всяком случае, во Франции книга пользуется огромным успехом и в настоящее время переводится на ряд иностранных языков. Наш читатель, привыкший в литературе к иронии и полутонам, надеюсь, проявит снисходительность к «джеймсбондовским» пассажам автора, к которым, мне кажется, он и сам относится не слишком серьезно.

Что касается существа затронутых в книге Жуве научных вопросов, то поспешим успокоить читателя: хотя изложенные в романе сведения о природе сна и сновидений, о работе мозга действительно относятся к багажу знаний современных нейронаук, однако объединенные вместе и вплетенные в загадочные события, происходившие с героем повествования в Венеции, — не более чем полет фантазии автора… В первую очередь сомнителен сам главный постулат автора — что воздействие на механизм сновидений может изменить структуру личности. В то же время в арсенале современной психиатрии имеется немало сильнодействующих средств, способных изменять структуру личности и, как следствие, влиять на характер сновидений. В целом, несмотря на огромный вклад Жуве, его коллег и других сомнологов второй половины XX века в расшифровку механизмов парадоксального сна и соответственно сновидений, вопросы «зачем?», «для чего?» и поныне остаются без ответа. Этот ответ, несомненно, рано или поздно будет дан нейрофизиологами и сомнологами XXI века. Что лежит в основе романа Жуве — так это вера в безграничную мощь познающего разума, способного, в конечном счете, познать и самое себя…

В. М. Ковальзон, доктор биологических наук, председатель правления Российского общества сомнологов

Предисловие автора к русскому изданию

Мне всегда нравились города, пересеченные сеткой каналов или расположенные в устье реки. Вот почему я люблю посещать Санкт-Петербург, Амстердам и особенно Венецию. В «Светлейшей республике» (так называли Венецию в XV–XVI веках) изображения дворцов и соборов, отраженные в тихой воде каналов, искажаются легкой рябью от вапоретто [4] и превращаются в онейрические [5] сцены. А в качестве театра, где они происходят, я выбрал Венецию и Санкт-Петербург. Я мог бы просто выдумать героя романа, но ведь история эта была продиктована моим бессознательным, то есть снами, явившимися из самых глубин моей личности. Вот почему я предпочел написать эту книгу от первого лица и стал мишенью для упреков и иронических замечаний ряда читателей. Я хотел рассказать о том, как можно было бы (или нельзя) изменить личность человека, воздействуя с помощью препаратов на определенные механизмы сновидений. Первые три главы книги основаны на реальных событиях. В 1999 году я действительно в седьмой раз приехал на лечение термальными водами в Монтегротто (близ Венеции) и начал писать длинную научную статью на английском языке с изложением гипотезы касательно функций сновидений (так называемое «последовательное генетическое программирование личности»). Каждый день после полудня я плавал по Венеции на вапоретто номер 41 и на этом кораблике повстречал при любопытных обстоятельствах, которые описаны в книге, одну симпатичную туристку. Постепенно я забросил написание статьи, и с четвертой главы события принимают фантастический оборот. Сон о крейсере «Аврора» в Санкт-Петербурге на самом деле заставляет вернуться к воспоминанию о тех долгих дискуссиях, которые я вел с русскими исследователями во время Всемирного конгресса по физиологии в 1997 году по проблемам сновидений и их возможности влиять на личность. Мало-помалу я с тревогой обнаружил, что превратился в другого человека, не того, каким был прежде. И вот об этой внутренней «мутации» в другого человека я и попытался рассказать. Индивид-интроверт, материалист, каким я был, постепенно превращается в «другого» — экстраверта и спиритуалиста, который верит, что вещие сны посылаются нам бессмертной душой. Этот «другой» показывает фокусы с голубями и организует покаянную мессу в память о подопытных кошках, и все это заканчивается в отделении неотложной психиатрической помощи венецианской больницы! Могла ли такая история произойти на самом деле? Почему бы и нет? Кто знает… Но можно ли повлиять на политику целых народов, воздействуя на сны их отдельных высокопоставленных представителей? Это, конечно, менее вероятно.