Будни директора школы (СИ)

А случилось интересное. В школе верховодили выпускники, которым осталось до выпускного бала отучиться всего два месяца. Среди выпускников же выделялась поведением компания спортивного вида ребят, которые дружно ходили в секцию каратэ, только второй год открыто работающую в городе.

Дети директоров и командиров, прямой дорогой идущие в престижные ВУЗы, снисходительно посматривали на окружающую «мелочь» и не спускали никому обид. Сплоченная совместными спаррингами компания из пяти «каратистов» пыталась верховодить в школе.

Конечно, если бы они попались новому директору… Но они не попадались. Все разборки проходили где-то за школой, за мусорными баками, на краю оврага. И никто никогда ничего — и никому… То есть, директору школы говорили, что вот те выпускники замешаны в драке… Кажется. Но жалоб официальных не было.

И вот, привели восьмиклассника, который внезапно дал отпор этой команде.

— Вы понимаете, он же убить мог! Он же просто зверь какой-то!

— Все понятно. Вы его мне оставьте, а сами идите пока, уроки отслеживайте. Мы тут побеседуем, — со значением произнес директор.

— Хорошо-хорошо, — понятливо кивнула завуч и прикрыла за собой дверь.

— Ну, герой, давай, рассказывай…

— А чо я? Как чо, так меня? Теперь выгонять будете? — бурчал, не поднимая головы здоровый мужичище, спрятав за спину красные мосластые руки.

— Да, ладно тебе! Давай, рассказывай, чего вы там не поделили?

— Ну, я шел, а они пихаются… Всех распихали, а меня не смогли…

— Ну, ну, — заинтересованно подталкивал директор.

— Ну, ругаться стали…

— А ты?

— А чо я-то? Они первые!

— Ну, хорошо. Они первые тебя обругали. А ты?

— Ну, и я — их.

— Сколько их было?

— Пятеро. Они всегда так ходят…

— И ты пятерых, значит, послал? Герой…, — уже смеялся в открытую директор.

— Чо сразу — герой-то? А чо они толкаются? — на одной басовой ноте, как шмель, толкающийся в запертое окно, гудел восьмиклассник.

— Ну, ладно, ладно… А потом?

— Потом, говорят, пошли, выйдем. Ну, я пошел…

— И не страшно было?

— А чо тут бояться?

— Кхм… Все же боятся? Они ж каратисты там, и прочее…

— Да? Не знал я.

— И что там?

— Ну, вышли на овраг, один вышел, крикнул, как врубил мне… Больно. Синяк будет. Я говорю, ты дурак, чо ли… А он — еще раз!

— А ты?

— А я чо — их пятеро ж… Ну, подхватил с земли, что попало, да и… Вот.

— По голове? — с опаской спросил директор.

— Чо я, совсем дурак, чо ли? По плечу. Ну, он сразу и свалился, за плечо держится, орет… Я уходить, а тут завуч меня за рукав. И к вам. Вот…

— Герой, герой… Что ж делать-то с тобой?

— Не выгоняйте. Мне документ нужен. Меня на работу не возьмут без аттестата.

— Не аттестат — свидетельство, — поправил директор. — Хотя, без разницы. Давай-ка так: ты иди к себе в класс. Иди и учись. К экзаменам готовься. Только не лезь больше в драку, хорошо?

— А чо я? Они первые же!

— А с ними я сам переговорю. Сегодня же.

— Ну… Я пошел, да?

— Иди, иди. Учиться иди.

А потом завуч приводила тех парней-выпускников. По одному. И с каждым директор имел не длинный, но обстоятельный разговор. Суть разговора была проста: хочешь аттестат и характеристику? Хочешь? Замри. Забудь свою гордость и отвагу, свое мушкетерство и свое каратэ. В школе драк не потерплю.

— А как же этот, — тыкали они в сегодняшнее событие. — Он же…

— Вас, десятиклассников, было пятеро. Он — один. Вопросы? Или мне еще с вашим руководителем секции поговорить о том, как пятеро каратистов сбежали от одного восьмиклассника?

— Дак, он же — кирпичом!

— И правильно сделал. И молодец! Вас же было пятеро!

…И на какое-то время стало тихо в школе. А главный заводила дома сказал, что поскользнулся и упал. Врач нашел обширную гематому с ушибом кости. Ничего, походил с рукой на перевязи, а к экзаменам выздоровел.

…И хитрить приходилось, а как же!

Кабинет физики был на третьем этаже. Крашенные синей краской столы были прибиты жестяными скобками к полу, и по полу же в трубке были протянуты провода к каждому ученическому месту. Перед каждым столом — две розетки. Вернее, должны быть две розетки, но их нет, и были ли они при открытии — никто уже не помнит. В оставшиеся стоять металлические трубки, из которых должны были выходить провода к розеткам, ученики запихивают фантики и жвачку. А скобки, которыми столы должны быть прибиты к полу, давно оторваны, еще в первый год, когда пришел этот директор и тут же застелил всю школу линолеумом, взявшимся буквально ниоткуда (в других школах его просто не видели).

Директор школы сидел за последним столом, в углу, и посматривал на учителя физики, который вел урок в восьмом классе. Директор уже третий раз за этот год посещал физику. И завучи тоже ходили. Но все равно шли рассказы по школе, как «физик» мог взять длинную чертежную линейку в полтора метра и хлопнуть кого-нибудь из сзади сидящих и мешающих уроку. При администрации он этого, конечно не делал… Но ведь было, было. Источники пользовались доверием. Ладно бы еще учитель был отличным, а уроки — интересными. Так нет — простое пересказывание учебника и решение задач.

После звонка они остались: директор за ученическим столом, физик — на подиуме, за шикарной кафедрой и столом для опытов. Посмотрели друг на друга, поулыбались.

— Ну, что сказать…, — поднялся директор. — Вроде, все по учебному плану. Все — по программе. Но, знаешь, как-то не интересно. Скучно и серо как-то.

Физик с первого дня начал «тыкать», так у них и повелось, что один на один всегда обращаются на «ты».

— А-а-а! Ты тоже заметил? А это, потому что администрация не обращает внимания на кабинет физики! Я же не могу проводить почти никакие эксперименты!

Вся фигура физика, хоть и пожилого, но крепкого и массивного мужика, выражала скорбь по этому поводу.

— Вот если бы к столам была проводка… Если бы был подключен учительский комплекс с оценками, если бы… Да-а-а… А так я только и могу, что задачи решать, к экзаменам готовить.

— Но я заметил, что и задачи, знаешь ли… Не все могут…

— Вот именно! Не все могут! Значит, не всем дано! И не надо на них тратить свое время! Зато я смогу подготовить несколько настоящих «физиков», которым их знания помогут на экзаменах!

«Да», — подумал директор. — «Этого так просто не пробьешь. Недаром говорили мне — этого не уволишь…»

Он спустился к завучам, корпевшим над очередным изменением расписания в связи с гриппом у учителей.

— Ну, как?

— Как, как… По программе. По учебнику. Скучно… Надо что-то делать. Ладно, я еще подумаю…, — и он пошел в свой кабинет, закрывшись в котором можно было обдумать, что и как сделать, чтобы убрать еще одного учителя без скандала.

В Гороно велась статистика текучести кадров, и он помнил, как раньше спрашивали всего за трех-четырех уволенных учителей. Мол, вы их не приглашали сюда, вы не мучились, чтобы учителей уговорить к вам идти… Сейчас-то все по-другому, к нему просятся люди, да вот места — заняты. Надо расчищать.

Стук в дверь:

— К вам можно?

Бывший выпускник.

— О! Какие люди! Как у тебя дела? Садись, рассказывай!

— Ну, как дела… Не очень. Не сдал я.

— Да, это неприятно… И что теперь?

— Работать надо. А мне — семнадцать… Я слышал, у вас есть место лаборанта?

— Лаборанта-а-а? А двух — не хочешь? Вернее, полтора? А то зарплата там маленькая больно. Будешь лаборантом в кабинете физики и на пол-ставки — химии. Потянешь?

— Да мне как раз и химия нужна… Подтянуть как раз ее к лету.

— Значит, договорились. Пиши заявление на мое имя. Завтра тебе на работу к восьми часам…

— А почему к восьми?

— Уроки начинаются в восемь-тридцать, а ты — лаборант. Должен все подготовить. Так что вместе со мной будешь приходить. Ага… И вот еще что. Напиши-ка мне служебную записку от имени лаборанта уже, чтобы провели инвентаризацию имущества в кабинете физики и химии. Нет, только физики — ты же именно там на полную ставку. А то, если потом увольняться, что с тебя спросить можно? Написал? Ну, до завтра!